Разменяв деньги, мы прошли как раз мимо этого Закрытого района. Я рассмотрел шпили дворца и, прикинув количество стражи у ворот и на стенах, понял, что даже если сам город будет захвачен, эту крепость взять с наскока не получится.

Немного поплутав по заполненными людьми кварталам, Ада вывела меня на небольшую круглую площадь, посреди которой был установлен памятник какому-то воину, а по периметру высажены густые деревья, чьи листья уже начали желтеть.

Нас окружали пекарни, аптекарские лавки, бакалейные магазины, портняжные мастерские, магазины оружия. Воровка не обратила на них никакого внимания, и сразу направилась к двухэтажному дому с резными ставнями на окнах и миленьким палисадником, огороженным крохотной изгородью.

Однако, стоило нам подойти ближе, как радостное выражение лица Ады сменилось обеспокоенным. Я увидел, куда она смотрит, и тоже нахмурился.

У распахнутых дверей дома стояли двое стражников, и о чём-то беседовали с плачущей служанкой. Внутри мелькали силуэты ещё нескольких солдат.

Ада решительно направилась ко входу и, остановившись перед стражниками, спросила:

— Что тут происходит?

Стражники в кожаных доспехах, кольчугах, жёлудеобразных шлемах и в грязно-белых плащах смерили нас с Адой подозрительными взглядами.

— Вам какое дело? — спросил один из них.

— Мы клиенты, — заявила воровка, зачем-то соврав, — Можем пройти?

— Нет, — отрезал второй стражник, — Лавка закрыта. Это место преступления.

— Какого преступления?

— Дамочка, отвалите! — первый стражник поморщился и сплюнул себе под ноги, — Мастер книжник сегодня не принимает! Парень, забери свою бабу и проваливайте!

С этими ребятами говорить было бесполезно.

В центре площади, под памятником, было несколько скамеек. Я взял Аду за руку и отвёл к ближайшей свободной.

Воровка прошипела какое-то ругательство, но спорить не стала.

— Не понимаю, что происходит! — расстроенно и, одновременно, злобно, прошипела Ада, — Долбаная стража! Высокомерные болваны! Хоть бы что-то сказали!

— Не горячись, — я мягко сжал её плечо, — Давай немного подождём. Не будут же они вечно тут торчать? Пусть закончат свои дела, а мы потом поговорим со служанкой, узнаем, что к чему. Ты знакома с ней?

— Да, — Ада слегка успокоилась, — Я гостила у Гиллиама пару раз, и она тут уже работала.

Прищурившись, воровка принялась рассматривать молодую девушку, что-то рассказывающую стражнику. Я присмотрелся к нему.

Рослый, широкоплечий, коротко стриженный, гладко выбритый. Квадратная челюсть, прямой нос, глубоко посаженные карие глаза. Высокие сапоги до колена, простые чёрные бриджи, чёрная рубаха и лёгкий кожаный доспех поверх неё.

Доспех хороший, лучше, чем у трех других стражников…

В левой руке солдата шлем, правая покоится на рукояти одноручного меча, лежащего в ножнах. На спине висит плащ — с вышитыми у плеча тремя диагональными синими линиями.

Лейтенант?

— Это какая-то важная шишка.

— Лейтенант этих придурков, — подтвердила мою догадку Ада, — Ох, хоть бы с Гиллиамом всё было в порядке!

— Давай подождём немного, — повторил я на всякий случай, и уселся под памятником рядом с воровкой.

Народу на площади хватало, так что на нас никто не обращал особого внимания. Поэтому следующий час мы ждали, пока стража закончит свои расспросы.

Они ушли, опечатав входную дверь цепями и заперев её на замок. Ада, не находящая себе места, едва дождалась этого.

Мы увидели, как служанка, покинувшая дом Гиллиама вместе со стражей, уходит в противоположную от них сторону.

Воровка решительно направилась к ней. Догнав служанку в толпе, она легко взяла девушку за локоть.:

— Прошу прощения…

— Ах! — служанка вскрикнула и испуганно дёрнулась, вызвав настороженные взгляды прохожих.

— Извини! — Ада отпустила её и примирительно подняла руки, — Не хотела тебя напугать. Ты ведь Белла, да?

Девушка испуганно посмотрела на нас. Её глаза всё ещё блестели от пролитых слёз, а милое, круглое личико слегка покраснело. Одета служанка была в простое чёрное платье с белым передником, волосы спрятаны под платком.

— Кто вы⁈ — спросила она настороженно, отходя на пару шагов.

— Не пугайся, мы не причиним тебе вреда! — заверила её Ада, — Мы виделись полтора года назад. Я гостила у мастера Гиллиама несколько дней. И ещё за полтора года до этого — кажется, ты как раз начинала у него работать. Я Ада, помнишь? А это мой друг Виктор.

Воровка, поняв, что собеседница сейчас в не самом стабильном состоянии, постаралась быть мягкой.

— Ох, и правда! — взгляд служанки слегка потеплел, — Теперь я вас вспомнила! Мастер всегда очень тепло о вас отзывался!

— Белла, — Ада мягко взяла успокоившуюся служанку за руку, — Мастер Гиллиам ждал моего визита. Мне нужно встретиться ним. Где он?

В уголках глаз Беллы появились слезинки.

— Ох, госпожа Ада… Я не знаю!

— Что это значит?

— Я не… Я не думаю, что могу вам рассказывать… Стража…

— Белла, — Ада сжала руку служанки чуть крепче, — Я проехала через весь Дикий край, чтобы оказаться здесь. У мастера Гиллиама было важное письмо для меня. Письмо, от которого зависит вся моя жизнь! Я не прошу рассказывать то, о чём запретила говорить стража… Просто… Скажи — он жив?

Воровка так мастерски сыграла несчастную жертву (а может, ей и играть не пришлось?), что Белла, и сама заплаканная, сразу же ей поверила. Она всхлипнула, и отошла к стене ближайшего дома.

— Я не знаю, госпожа Ада! — вытерев глаза замызганным платочком, наконец, произнесла девушка.

— Что значит «не знаю»?

— Я не видела его пару дней! А сегодня он… А-ах!

— Белла! Пожалуйста, соберись!

— Я видела его позавчера вечером. Приготовила еду на свой выходной, обычно мастер отпускает меня на последний день недели… Так вот тем вечером я закончила дела на кухне, попрощалась, и ушла. Вчера меня не было. А сегодня я вернулась утром, и, и-и-и-и…

Служанка снова разрыдалась. Она спрятала лицо в ладонях, и Ада осторожно приобняла её за плечи.

— Ну-ну, тише…

— Две-е-е-рь была открыта, а внутри… Всё разбросано. А ещё кровь… И мастера Гиллиама нигде нет! Я не знаю, куда он пропал, госпожа Ада!

Мы с воровкой переглянулись.

— То есть, он исчез, — с каким-то облегчением спросила моя подруга, — Значит, может быть жив…

При этих словах служанка Гиллиама побледнела и с трудом сглотнула.

— Белла, — я старался говорить мягко, — А что говорит стража?

— Я не… Они не рассказывали мне ничего. Только задавали разные вопросы, и осматривали дом… Спрашивали про разные вещи мастера Гиллиама. Сказали, что теперь сюда никому нельзя, и что они опечатают его…

— А как вёл себя мастер Гиллиам, когда ты видела его в последний раз? — продолжал я расспросы, — Может быть, он с кем-то поругался? У него были враги?

Служанка затрясла головой.

— У мастера Гиллиама не было врагов! Он был уважаемым человеком! И-и-и-исследователем древностей! К нему ча-а-а-асто обращались… За помощью… Даже важные люди!

— Может быть, он странно себя вёл?

— Н-нет, — заикаясь, ответила Белла, — Н-наоборот…

— Что значит «наоборот»? — тут же уцепилась за это слово Ада.

— Он был… Всем доволен.

— На это была какая-то особая причина?

— Я не знаю! — простонала Белла, — Не знаю! Мастер не рассказывал мне о своих делах!

— Я понимаю, — воровка погладила девушку по плечу, — Но пожалуйста, постарайся вспомнить…

— Я не знаю, — всхлипнула Белла, — Всё было, как обычно…

Она расплакалась, и стало понятно, что больше мы ничего от неё не добьёмся. Ада предложила проводить служанку до дома, но та отказалась — и ушла, вытирая слезы своим платочком.

— Даже не знаю, что делать, — признался я, — Может, стоит поговорить со стражей? Найти какого-нибудь солдатика, напоить его и расспросить?

— Думаешь, это так просто? — вздохнула Ада, — Вряд ли они станут болтать, особенно с чужеземцами. Дело, судя по всему, серьёзное. Гиллиам и правда был уважаемым человеком. Историк, исследователь, солдат. В молодости он объехал самые загадочные и опасные закоулки Империи.