ЕКАТЕРИНА ВЕЛИКАЯ
(1729–1796), российская императрица
Мужчины в двадцать лет занимаются любовью более страстно, однако в тридцать – гораздо лучше.
* * *
Страх может убить преступление, но он также убивает добродетель. Кто не смеет думать, смеет лишь пресмыкаться.
* * *
* * *
Об искусстве правления:
Первое правило – делать так, чтобы люди думали, будто они сами хотят этого.
* * *
Я хвалю громко, а порицаю вполголоса.
* * *
Меня обворовывают точно так же, как и других, но это хороший знак и показывает, что есть что воровать.
* * *
Лекарства от глупости еще не найдено. Рассудок и здравый смысл не то что оспа: привить нельзя.
* * *
Весьма плоха та политика, которая переделывает законами то, что надлежит переменять обычаями.
* * *
Законы, не сохраняющие меру в добре, бывают причиною, что отсюда рождается безмерное зло.
* * *
Нету ничего опаснее, как захотеть на все сделать регламенты.
* * *
Издавая закон, ставь себя на место того, кто должен ему подчиняться.
* * *
Лучше оправдать десять виновных, чем обвинить одного виноватого.
* * *
В беседе с Дени Дидро:
Вы забываете только одно, именно разницу, которая существует между вашим положением и моим: вы работаете только на бумаге, которая все терпит… но я, бедная императрица, я работаю на человеческой коже, которая чувствительна и щекотлива в высшей степени.
* * *
Всякий русский в глубине души не любит ни одного иностранца.
* * *
Сенат хотя посылал указы и повеления в губернии, но тамо так худо исполняли указы Сената, что в пословицу почти вошло говорить: «ждут третьего указа», понеже по первому и по второму не исполняли.
* * *
Народ от природы беспокоен, неблагодарен и полон доносчиков и людей, которые под предлогом усердия ищут лишь, как бы обратить в свою пользу все для них подходящее.
* * *
Мысли, вызываемые самим ходом событий, зарождаются разом не в одной голове.
* * *
Бывает и так, что люди утверждают что-нибудь такое, что им в самом деле неизвестно, для того только, чтобы узнать, верно ли они угадали.
* * *
Кто говорит что хочет, услышит чего и не хочет.
* * *
Счастье не так слепо, как его себе представляют. Часто оно бывает следствием длинного ряда мер, верных и точных, не замеченных толпою и предшествующих событию.
* * *
* * *
Кажется, я становлюсь похожа на шаха Багама, который всегда оканчивал свои рассуждения словами: «Не моя вина, если вы меня не понимаете, а я сам себя очень хорошо понимаю».
* * *
Мое желание и мое удовольствие было бы всех делать счастливыми, но так как всякий хочет быть счастливым лишь сообразно со своим характером или разумением, то мои желания часто встречали в том препятствия.
* * *
Род людской вообще наклонен к несправедливости.
* * *
* * *
Учтивость основана на том, чтобы не иметь худого мнения ни о себе, ни о ближнем.
* * *
– Как вы полагаете, чем бы я была, если бы родилась мужчиною и частным человеком? – спросила однажды Екатерина.
– Мудрым законоведом, – ответил английский посланник.
– Великим министром, – сказал австрийский посланник.
– Знаменитым полководцем, – сказал французский посланник.
– На этот раз вы ошибаетесь, – возразила Екатерина. – Я знаю свою горячую голову; я бы отважилась на все ради славы и в чине поручика в первую кампанию не снесла бы головы.
(По рассказу французского посланника графа де Сегюра)
* * *
Некий адмирал, рассказывая Екатерине II подробности морского боя, в котором он одержал победу, забылся настолько, что стал вставлять в разговор непечатные выражения. Присутствующие помертвели от ужаса. Очувствовался, наконец, и сам рассказчик и со слезами на глазах стал просить у императрицы прощения.
Екатерина спокойно ответила:
– Продолжайте, продолжайте, пожалуйста, я ведь этих ваших морских слов и названий все равно не понимаю.
* * *
– Никогда я не могла хорошенько понять, какая разница между пушкою и единорогом, – говорила Екатерина II какому-то генералу.
– Разница большая, – отвечал он, – сейчас доложу Вашему Величеству. Вот изволите видеть: пушка сама по себе, а единорог сам по себе.
– А, теперь понимаю, – сказала императрица.
Рассказано Петром Вяземским
Из написанного Екатериной «Наставления к воспитанию внуков»
Не запрещать им играть сколько хотят. Детские игры не суть игры, но прилежнейшее упражнение детей.
* * *
Вообще дети не любят быть праздными.
* * *
Детей не должно унимать или выговоры им чинить ради их детской забавы и игры, или детских малых неисправностей.
* * *
Буде желательно детей отвадить от игры, то на то вернейший способ есть – принуждать их несколько часов сряду играть тою игрушкою.
* * *
Никакое наказание обыкновенно детям полезно быть не может, буде не соединено со стыдом, что учинили дурно.
* * *
От младенчества дети обыкновенно плачут от двух причин: 1е, от упрямства, 2е, от чувствительности и склонности к жалобе. Различить и те и другие слезы можно по голосу, взгляду и по наружности детей; но те и другие слезы не должно дозволять.
* * *
Буде единожды приставники[4] детям отказали в чем, то чтоб криком и плачем не могли выпросить.
* * *
К учению не принуждать и за учение не бранить. Буде учатся хорошо своею охотою, тогда похвалить.
* * *
Детям трудно иметь прилежание. Страхом научить нельзя, ибо в душу, страхом занятую, не более вложить можно учения, как на дрожащей бумаге наткать.
* * *