Сначала Стефан бессмысленно лежал в кровати. То ворочался с боку на бок, то от безысходности лег на спину, уставившись в потолок. Когда и лежать надоело, спустился на кухню попить водички.

Но водичку уже наливал себе в стакан Ален.

– Бессонница? – поинтересовался тот, когда Стефан встал рядом, ожидая, когда освободится кувшин. Он уже вытащил стакан и принял из рук Алена кувшин.

– Она как следствие бесполезных раздумий, – небрежно бросил Стефан, плеснув воду в стакан, после чего направился в гостиную.

Стефан плюхнулся на диван. Допив воду, он поставил стакан на журнальный столик и почесал совершенно здоровые предплечья. Ален тоже сел на другой конец дивана.

Приперся, черт побери. Что ж, пусть сидит.

Стефан сидел без футболки в одних домашних шортах. Виден был контраст чистых плеч и изуродованной шрамами кожи ниже локтя. Эту разницу совершенно беспардонно разглядывал Ален.

– Никак не пойму, как они так быстро зажили… – еле слышно прошептал он, из-за чего Стефан услышал только последнее «зажили».

– М-м-м? Чего ты там бурчишь себе под нос?

Кроме основных беспокоящих Алена вещей, был Стефан. Сидя в комнате, Ален краем уха слышал, что босс отзывался о нем как о человеке-загадке. Посещало точно такое же чувство. Неизвестность настораживала. В то же время одолевало любопытство, хотелось узнать: в чем же дело? Почему Стефан такой?

Ален жил вместе с человеком-непредсказуемостью. И непонятно, что ещё ожидать от него. Вдруг что-то пойдет не так, несмотря на то что Стефан говорит, что у него все под контролем? Вдруг боль будет настолько нестерпимой, что Стефан умрет? Вдруг его… Своеобразное состояние как-то повлияет на Алена?

Возникли мысли по поводу того, кем Стефан являлся. Это было ещё одной причиной, почему Ален не спал: он сопоставлял все, что видел и слышал, и пришел к странным выводам.

Наверное, их стоит озвучить для расставления точек над «i» и для собственного успокоения? Ален уже знал, как мог отреагировать Стефан. Но он имеет право знать?

– Я никак не пойму, кто ты, – после долгой тишины начал Ален, заламывая пальцы на руках и поглядывая на предплечья Стефана. Тот же испытующе смотрел на Алена, буквально вперился взглядом. Совсем скоро Ален сдался под напором и отвёл глаза. – Но ты такой… Странный.

– Тоже мне удивил, – небрежно бросил Стефан и театрально взмахнул рукой. Ален сник, чувствуя, что его сейчас ни во что не ставили. На него давили, его обесценивали. А всё из-за того, что Ален поднимал неудобную тему. Дыхание перехватило, и слова никак не собирались в цельные предложения. – Это все, что ты хотел сказать?

Стефан поднялся с дивана, но Ален внезапно перехватил его за руку выше запястья. Под пальцами ощущалась бугристость светлых полос. Брови Стефана поползли вверх от шока, и он резко выдернул руку, словно её коснулся кто-то нечистый. По его лицу скользнула мрачная тень, не сулящая ничего хорошего.

– Ты постоянно говорил боссу, что не можешь признаться. Мне говоришь, что это не моё дело. Будто люди просто не могут тебя понять. А если и признаёшься, то так витиевато, что реально не понять смысл – ты путаешь. За этим ведь что-то стоит!

Стефан молча воззрился на Алена.

– На моём месте любой бы, кто столкнулся с неверием, поступал так же.

Ален воспринял это как позволение продолжить.

– Ты сказал, что то, что происходит с твоими руками, – это от девушки, – Ален потянулся к шрамированной коже, но Стефан не позволил прикосновению случиться. – А когда я сделал предположение, что она передала тебе болезнь, ты набросился на меня. Ты кричал её имя во сне.

Стефан напрягся и нахмурился. Будто зверь вставал в стойку, медленно выпускал когти, чтобы быстро прыгнуть и разорвать жертву в клочья.

Слишком много для Стефана непростых диалогов на один вечер.

Ален чувствовал, что играет с огнём. Недавно он пришёл к выводу, что сам был виноват в агрессии в свою сторону, и что он делает сейчас? Фактически провоцирует. Он понял, что для Стефана это больная тема и, затрагивая её, Ален ходил по очень тонкому льду.

– Слышал всё-таки, что я кричал? – губы Стефана растянулись в улыбке, напоминающей оскал. У Алена внутри все похолодело, но он старался выглядеть как можно более беспристрастным. Насколько это получалось у него, видящего подобную гримасу сотни раз и знающего, что после неё не последует ничего хорошего.

От единичной пощёчины до удушения.

– Слышал.

– Ты знаешь, что это не твоё дело. Знаешь, – угрожающе шепнул Стефан, и Ален задержал дыхание.

Стефан выглядел пугающе. До дрожи в коленях. По спине Алена пробежал табун мурашек.

– Не болезнь это, – сдавленно продолжил Ален. – Если и болезнь, то как может появляться черный дым от воздействия водки? Сам посуди. И твои раны так быстро затянулись! Да на обычном человеке они бы как минимум две недели заживали!

– А-а-а, так ты меня необычным человеком считаешь?! – Стефан исступленно рассмеялся и неожиданно склонился над Аленом, выставив руки по обеим сторонам от головы на спинке дивана. Стефан возвышался над ним, как могучая гора, заслоняя собой обзор и заставляя смотреть только на него.

Ален и сам не понял, как не закричал на весь дом от внезапного движения, больше походящего на рывок. Сначала он подумал, что Стефан замахивается, чтобы ударить.

Вероятно, единственное, почему удалось избежать крика – то, что Ален зажмурился. А открыл глаза, только когда убедился, что побоев не последовало – вместо них спиной он ощутил удар ладоней об обивку дивана.

Лицо Стефана было так близко. Чёрные глаза зло блестели, губы поджаты. Зверь. Откроет рот – из горла вырвется рык.

Однако Ален был не прав:

– «Сумерек» пересмотрел что ли? – Слова были чёткие, а смех продолжал разноситься в ушах и отбиваться о черепную коробку Алена. Непонятно было: то ли Стефан правда веселился, то ли это было нервное. Хотя, судя по фразе, он… забавлялся?

Как же быстро и непредсказуемо произошла эта смена.

– Давай, попроси еще, чтобы я сказал: «Это кожа убийцы, Белла», – хихикая, говорил Стефан. Он кивнул на руки, и Ален непроизвольно скосил взгляд. – Тоже про кожу. Наверное, в нашейс итуации я должен произнести: «Это кожа проклятого, Ален?»

Ален удивленно вскинул брови. Проклятого? Стефан ни разу об этом не обмолвился. Новая подробность случившегося с ним.

Ален уже готов поверить по всё. Этот человек – сплошь тайна за семью печатями. Ни одну из них он не позволял рушить. Лишь по собственной прихоти иногда оставлял маленькую щёлочку, чтобы с грохотом захлопнуть, почти оторвав любопытный нос.

Стефан не развил тему и понёс пургу:

– Смотрел я этот фильм, смотрел. Даже вторую часть глянул, где героиня сломя голову бежала за вампиром. О, а ещё битва, помнишь? Правда, я не понял, к чему она была, две другие части не застал. Не до того было.

Ален благоразумно воздерживался от ответа, однако Стефан настойчиво повторил: «Помнишь?». Пришлось кивнуть.

– Давай, начинай, что она там перечисляла? – Стефан так же отрывисто разогнулся и заходил по залу. Он наматывал круги у журнального столика перед телевизором. – Невероятно быстр, силён? Чепуха, я обычный. На солнце не свечусь, ем все то же, что и ты, но кто знает, что я делаю на обеденном перерыве, уходя от всех, а?

Стефана откровенно несло, и Ален даже не знал, стоит ли его останавливать. Точнее не так: будет ли это безопасно для него, тем более когда Стефан только-только отошёл и удалось задышать полной грудью.

– Я и не думал, что ты вампир, – решился—таки сказать Ален.

– А? Правда? Даже как-то жаль, – пожал плечами Стефан.

– Сколько тебе лет?

Стефан ответил довольно быстро, без раздумий:

– Двадцать один. Давай, спроси: «И давно ли тебе двадцать один?». Чтобы я ответил «Уже да». Хочешь?

Алену казалось, что он говорит с умалишённым. Все доводы, которые он приготовил для диалога, испарились из головы под гнётом бреда собеседника. И без того было ясно, что разговор выдастся непростым, но чтобы настолько, что почти терялась нить рассуждений…