— Да, в команде. С сегодняшнего дня. — Аркаша постучала пальцем по своим губам. — Только это пока надо в секрете держать.

В способности Брунгильды хранить секреты сомневаться не приходилось. Проживание Аркаши в мужском общежитии все еще оставалось тайной.

— Еще один секрет хранить? М-м-м. Как мальчук? — Брунгильда смотрела куда-то вдаль, возможно даже, на силуэт Туманного Лабиринта.

— Спасибо, хорошо. — Аркашу начала грызть совесть, ведь за последние часы она ни разу не вспомнила о Маккине. Присутствовал ли он вообще на паре Немезийского? — Ты ведь в курсе, кто он?

— Все знают, — равнодушно напомнила Брунгильда.

— И?.. — Аркаша сама не представляла, какой ответ хотела бы услышать.

Ведьмочка мельком глянула на нее и вновь уставилась вдаль.

— Рисковая ты, подруга. Я бы испугалась с таким жить.

— Ты для этого сюда пришла? Маккина оскорблять? — Аркаша понимала, что сердиться на Брунгильду нечестно, ведь она сама вынудила ее высказаться.

— Не-а. — Выдутый беловатый пузырь жвачки переместился из одного уголка рта в другой, а затем Брунгильда с хлюпаньем втянула его в себя. — Я тут шпионю.

— Шпионишь? За кем?

— За тобой.

— Разве это не тайно делают? — озадачилась Аркаша.

— Все делают это так, я делаю это эдак, — туманно изрекла Брунгильда.

— А… А зачем?

— Ваниль попросила.

Шпион не только шпионил весьма открыто, но и без всякой задней мысли раскрыл своего «нанимателя». Общий смысл затеянного совершенно терялся.

— Ваниль сказала, что ты крутишься возле чарбольной команды Сириуса, потому что хочешь наложить лапы на ее принца. — Брунгильда подняла руку и ткнула пальцем в сторону Момо. Тот как раз наклонялся, чтобы взять с пола бутылку с водой.

— Не надо!.. — От волнения Аркашин голос превратился в писк. Она схватила Брунгильду за запястье и дернула вниз, заставив девушку опустить руку. А потом встала перед ней так, чтобы закрыть собой вид зала. — Не стоит отвлекать остальных... ну... от подготовки к тренировке.

— М-м-м...

— Но теперь ты в курсе, что я здесь не для того, чтобы... лапы распускать.

— Угу. Вот только это пока секрет. — Брунгильда пожала плечами. — Поэтому первоначальную версию, выдвинутую Ваниль, опровергнуть не удастся.

— Тоже верно, — опечалилась Аркаша.

— Еще Ваниль думает, что ты специально стянула с себя сегодня футболку. Чтобы соблазнить ее принца.

«Вот это уже ни в какие ворота». Но Аркаша так и не успела возмутиться.

— Ваниль сказала, что ты тощая страшная и в тебе ни капли сексуальности. А потом повторила — раза три, что ты нарочно оголилась. Так ты нарочно? — Без особого перехода полюбопытствовала Брунгильда.

— Нарочно!

— М-м-м... Ваниль будет в ярости.

— Да я не для этого самого нарочно! — Аркаша поспешно понизила уровень своей громкости. — Это был знак протеста. Меня водой окатили. Остальное произошло спонтанно.

— М-м-м... Ваниль тебя терпеть не может и без ума от своего принца. А она и так безбашенная да еще плюс безумно влюбленная. Вывод: мрак, подруга, мрак.

— Я уж поняла ее подход. Догонялки с Пятнашкой, к сожалению, не стали моими наиприятнейшими воспоминаниями. Это и есть сообщение? Угроза?

— Не-а, это еще не угроза. — Брунгильда вытащила из-за пазухи пару тонких черных перчаток, надела, а затем извлекла прозрачную папочку, внутри которой находился розовый листок. Подцепив кончиками пальцев уголок листка, девушка извлекла розовое нечто и протянула Аркаше. — Читай.

Воздух наполнился удушающим запахом. Горло начало саднить, а в ноздри словно сунули молотый перец.

Аркаша отдернула руку и зажала нос. Розовый листок плавно заскользил вниз и приземлился на каменную ступеньку.

— Понимаю тебя. Это еще не худшие ее духи. Поверь, при нанесении на тело они становятся менее смердящими. Просто Ваниль обожает излишнюю сладость, а от этих аж зубы сводит. С непривычки могут неплохо шандарахнуть по нервной системе. — Брунгильда присела и провела рукой по воздуху как раз над листком. Тот мгновенно скукожился и рассыпался пеплом. Исчез и запах.

— А это было угрозой? — Аркаша откашлялась и осторожно принюхалась. Подбежать бы сейчас к Момо и уткнуться в его шею, а потом вдыхать и вдыхать персиковый аромат так долго, пока иные запахи попросту не перестанут существовать.

Плохое желание. Плохая Теньковская. Аркаша хлопнула себя по руке, будто песика, посмевшего нацелиться на тарелку с сардельками.

— Нет. Не совсем. — Брунгильда стянула перчатки и извлекла из кармана сложенный вчетверо лист бумаги. — Это моя копия. Решила, что нужно переписать тот шедевр. Гламурной вонючей записке все равно не светила долгая и счастливая жизнь.

— Это уж точно.

— Так... выдерну тебе все патлы.

— Чего? — опешила Аркаша.

— А, момент. Не с того места начала читать. — Брунгильда быстро выдула еще один шарик из жвачки и так же быстро лопнула его языком. — Здесь следующее: «Держись подальше от моего принца, мымренция крашеная, или я выкорчую твои родинки, выдерну тебе все патлы, расцарапаю тебе мордаху! Пы-сы. И прокляну!»

— И все?

— А тебе мало?

— Не, я к тому, что фраза-то короткая. Ты бы могла и не переписывать ее, а запомнить. И просто мне на словах передать.

— Я не нагружаю свой мозг всяким бредом.

Аркаша едва сдержала улыбку. Брунгильду соседство с Ваниль явно напрягало, а уж ее выходки пополам с сумасшедшей влюбленностью она открыто называла «бредом». С другой стороны, она была весьма терпелива к Ваниль и даже выполняла ее маленькие просьбы (пускай и на свой особый манер), будь то слежка за соперницей или передача угрожающих сообщений. Без сомнения, эта странноватая лояльность тоже именовалась «дружбой».

— А вот это и была угроза. Но ты, смотрю, не особо испугалась, подруга. — Брунгильда ступила на лестницу. — Ваниль двинутая, и это научно доказано. Не представляю, как ты будешь убеждать ее в том, что у тебя нет видов на демона.

— Я не обязана ее в чем-либо убеждать. — Аркаша сама удивилась тому, насколько холодно это прозвучало.

— Хороший подход, — одобрила ведьмочка. — Но родинки свои ты все-таки береги.

Час от часу не легче. Аркаша потянулась закрыть дверь за Брунгильдой, но та внезапно помешала ей, втиснувшись обратно в проем.

— Я тут разговор один слышала, вернее, монолог. — Аркаша на призывный жест послушно опустила голову, подставляя ухо, и Брунгильда зашептала: — Александр сам с собой разговаривал. Бормотал, что Грегори вернется обратно в Мимозу. И, возможно, это случится еще до начала чарбольного турнира.

— Быть не может.

— За что купила, за то и продаю.

— Почему ты мне это рассказываешь? Александр ведь твой староста.

— Есть такое. — Девушка задумалась. — Но думаю, нечестно лишать Сириус возможности бороться за своего старосту.

— Спасибо... наверное.

— К тому же ты посвятила меня в парочку своих тайн. Нечестно, чтобы только у меня одной голова болела от всяких сохраняемых секретов.

В ответ Аркаша лишь хмыкнула. Вот это больше подходило Брунгильде.

«Странно. Что за причина может побудить Грегори вернуться в Мимозу?»

Отчего-то новость о том, что Сириус может потерять лучшего на свете старосту, взволновала Аркашу куда больше, чем все угрозы Ваниль вместе взятые. К тому же о чем ей вообще волноваться? У нее ведь и правда нет видов на Момо. Ведь так?

— Теньковская, тебя что больше устроит: фанфары или ковровая дорожка? — мягко поинтересовался тренер Лэйкин.

— Наверное, зависит от обстановки и причины использования того или другого, — настороженно отозвалась Аркаша.

— Значит, тебе все-таки особое приглашение требуется? Хорош лясы точить! Хвост в зубы, лапы в уши и марш на площадку!

Запинаясь, Аркаша поспешила к остальным. Втиснувшись между Роксаном и Луми (Снежный мальчик снова ушел в себя. По отстраненному выражению совершенно нельзя было понять, о чем он думает), девушка сосредоточилась на Лэйкине. Тренер прохаживался перед ребятами, как низкорослый генеральчик перед своими бравыми солдатами. Внезапно он остановился и, прижав маленькие кулачки к щекам, умилился: