– Сурово…

– А Вы чем живете? – быстро сменил тему торговец.

– Я просаживаю наследство отца, путешествуя по миру со своим дядей, – ответил Александр, слегка нахмурившись. – Вот решил, наконец, посетить империю Симдов.

– Это правильно, – одобрительно кивнул старик. – Наша империя самая лучшая, самая справедливая.

– Да, да, конечно, – с иронией проговорил Александр.

– Разве это не правда? У нас наилучшие законы, все сословия защищены, патриции не могут делать все, что им заблагорассудиться, как у лонгцев, а любой плебей может добиться успеха. О каждом из нас думает император, его правление воистину золотой век, долгих лет жизни божественному Титу Флавию! – воодушевленно произнес старик.

– И ты действительно во все это веришь? – рассмеялся Александр.

– А что из этого неправда? – нахмурился Аполлинарий.

– Да взять, к примеру, патрициев. Имеющий деньги – не может быть наказан, слышал о таком? – насмешливо проговорил юноша. – Может быть, формально вы и равны, но на самом деле патриции все так же могут делать, что хотят.

– Не думайте, что я совсем темный человек, – улыбнулся старик. – Понимаю кое-что, в конце концов, живу подольше Вашего. И я согласен, что не все идеально, но все равно… ведь лучше, чем раньше. Теперь есть надежда на то, что справедливость восторжествует. Взять, к примеру, случай Гая из семьи Татиусов.

– Что за случай? – заинтересовался Александр.

– Еще до запрета рабства это произошло, – начал рассказ Аполлинарий, – Гай Татиус надругался над одной девушкой, ее мать пошла в суд, но там ей ничего не удалось добиться, тогда она стала каждый день приходить на форум и требовать справедливости. Тит Флавий услышал ее мольбы, и Гай Татиус был лишен своего патрицианского достоинства, а сам обращен в рабство и отдан пострадавшим в услужение. Император наш защитник от произвола патрициев. Я люблю эту страну, в ней есть правосудие.

– А имущество его конфисковали?

– Конфисковали в пользу казны, – кивнул Аполлинарий.

– Вот тебе и причина реальная, – усмехнулся Александр. – К тому же так император продемонстрировал свою власть. Татиусы были вынуждены стерпеть это, а ведь при Луции Элии Домиции они пользовались громадным влиянием, – сказав это, он вздохнул. – Но я не хочу обсуждать политику сейчас.

– Тогда обсудим богов, коих Вы не почитаете, – улыбнулся одними глазами Аполлинарий. – Чем же Вам не нравятся боги, которым все поклоняются?

– Они завистливы и боязливы.

– Вот уж не подумал бы, – рассмеялся Аполлинарий. – По-моему, они храбры, поскольку дали отпор морской расе, и весьма терпимы, иначе не позволили бы серафианству распространиться по всей земле. Акодийцы вон поклоняются Сущему, а ведь боги могли бы снизойти и покарать непокорных.

– Вот этого я никогда не понимал, – задумчиво проговорил Александр. – Раз уж они называют себя высшими существами, то должны править полновластно. А они то вмешиваются в дела смертных, то ничего не делают. Как-то непоследовательно. Я бы на их месте запретил веру в Сущего.

– Быть может… они просто хотели дать нам свободу, – печально улыбнулся Аполлинарий, – но увидев, что она породила Дьявола, решили вмешаться для нашего же спасения.

– Свободу? – юноша покачал головой, – Свобода это не про них.

– Почему же?

– Они убили героя человечества, Серафима Рассекателя, – мрачным тоном произнес Александр, – того, кто даровал свободу многим людям.

– Что?! – воскликнул потрясенный старик, – С чего Вы взяли?! Я слышал, что его убили герои Луций и Эмилия, да и сам император Тит Флавий участвовал в этом. Ибо Серафим взбунтовался и решил захватить власть.

– Да, да, – покачал головой Александр, – звучит правдоподобно, я в это верю.

– А что не так с официальной версией? – озадаченно спросил Аполлинарий.

– Все! – раздраженно махнул рукой юноша. – Во-первых, все знают, что Серафим был сильнейшим человеком. И как же его убили эти слабаки?

– Слабаки? – у Аполлинария глаза на лоб полезли. Даже Юлий крайне удивленно взглянул на своего господина.

«Все такой же высокомерный», – подумал он с улыбкой.

– Конечно, они не слабаки, – протерев сморщенный лоб, сказал Александр, – они великие герои, сильнейшие существа континента, но с Серафимом им было не сравниться. Его сила солнца, мастерство меча и мощь Рассекателя делали его непобедимым.

– Но причем тут боги? Вы думаете так, ибо только они были способны убить Серафима?

– Да все знают, что это были они, – махнул рукой Александр.

– Кто все? – улыбнулся Аполлинарий. – Я вот впервые слышу об этом.

– Так ты простой смертный, – с некоторой долей жалости взглянул на него Александр.

– А Вы? – насмешливо произнес старик.

– Я?! – воскликнул юноша, начиная закипать.

– Александр! – Юлий вовремя успел остановить своего господина.

– Я тоже простой смертный, – вздохнул юноша, успокаиваясь. – Но я весьма любознательный и много читал. Так что больше верю в свою версию.

– Однако… зачем богам убивать Серафима? – полюбопытствовал Аполлинарий.

– Он был слишком влиятельным, слишком сильным, равнобожественным, – ответил Александр таким тоном, будто это было что-то само собой разумеющееся. – Да и подумай. Вот говорят, что он решил взбунтоваться. Но это абсурд. Зачем ему делать это? Он долгие годы верой и правдой служил империи симдов, даже позабыв о собственной республике... Затем его изгнал идиот Домиций, по вине которого империя оказалась на грани развала. Тогда Серафим вернулся и спас ее, его самого хотели сделать императором, но он присягнул Титу Флавию. У него было столько возможностей, однако он ими не воспользовался. И вот, внезапно, когда все стабилизировалось, а власть императора окрепла, Серафим решил взбунтоваться?! Если так, то он был самым глупым человеком в мире.

– Что ж, – покивал Аполлинарий, – звучит правдоподобно.

– Совет ненавидел Серафима, ибо боялся, тот был неконтролируемым элементом системы.

– Все это звучит разумно, юноша, – вздохнул старик. – Но есть одно НО, и имя этому НО – Гендель.

– Гендель? – выгнул бровь Александр.

– Да! – кивнул Аполлинарий. – Вот уж кто точно ведет себя, как ему заблагорассудится, делает, что хочет и не проявляет никакого уважения к Совету, так это исполин Гендель. Да, он великий герой, но и Серафим был им. Вот только Рассекателя помнят, как благородного и достойного человека, а Гендель… – старик вдруг разозлился. – А Гендель – самодур! Высокомерный мальчишка, думающий, что он умнее и сильнее всех. Все, что он делает, так это веселится и ищет новые забавы. Чего только стоит его компания по поимке знатных любителей маленьких мальчиков?! Такому закон не писан!

– Мальчишка? – рассмеялся Александр, – Ты хоть и старик, но Гендель прожил много тысяч лет, тебе уж точно не сравниться с ним по возрасту.

– Да хоть миллион! – раздражённо воскликнул Аполлинарий, всплеснув руками, – по меркам исполинов он — дитя. У него ум ребенка, ребенка, который ничего не хочет знать, кроме удовлетворения своих желаний.

– Не смей так говорить о великом герое, старик! – убийственным взглядом Александр охладил пыл Аполлинария. – Кто ты, даже я, по сравнению с ним?!

– Как скажешь, – кивнул торговец, резко успокоившись, а затем, как будто ничего не было, произнес. – В любом случае, как видишь, Гендель тоже оспаривает авторитет Совета, но он все еще жив, небось, гуляет где-то в Пакине…

– Хм, возможно, дело в том, что Гендель исполин, а Серафим был человеком? – неуверенно проговорил Александр. – Иначе, почему его убили?

– Я верю, что у богов были причины.

– Ой, ой, ой, ой! – улыбнулся Александр. – Ты все же признал, что это был Совет?

– Ваши слова звучат разумно, почему бы не признать? – пожал плечами Аполлинарий. – Но я не просто верю в Совет, я верю Совету. Они бы не убили невинов… – он замолчал на полуслове, отвернулся и добавил. – Я считаю, что Серафим был виновен, в чем-то точно был.

– Не нравится мне такая покорность… – цокнув языком, покачал головой Александр.