Пока рыжий что-то там говорил про быт, я ткнула Вана и Винтерса и глазами указала на потолок. Судя по тому, как блеснули их глаза, я была права. Вот только сделав круг вокруг плафона, улыбка на лице Грегори померкла. Что, что такое?! Секретарь мрачно покачал головой. Неужели не тот?

А Евдоким уже вел нас из казарм в небольшой домик по соседству. Там была прачечная, и по совместительству швейная мастерская, где еще один монах с окладистой бородой чинил чью-то рубаху. Выслушав Евдокима, он окинул нас взглядом и ушел в другую комнату, вернувшись с тремя парами комплектов черных рубах, черных штанов и черных же кожаных сапог. А пока он ходил, мы втроем сверлили взглядом еще один плафон, надетый на лампочку. Но и тут Винтерс отрицательно покачал головой. Что же это получается, тут везде эти плафоны? И как нам найти нужный?!

— Переоденьтесь в келье, я буду ждать вас на крыльце через десять минут, — сказал нам рыжий и куда-то убежал.

— Да тут везде эти плафоны! — прошипела я, как только мы остались одни.

Мы снова вернулись в казарму и теперь, не торопясь, шли в свою келью, заглядывая в комнатки в коридоре. Двери тут запирать, видимо, было не принято, и везде на лампочках были пристроены эти плафоны! Несколько раз мы сделали вид, что ошиблись комнатами, благо народу в этот час здесь не было, и успели осмотреть около шести плафонов.

— Это не они, — выдохнул Винтерс, когда мы, наконец, добрались до своей кельи и заперли дверь.

— Да, орнамент не тот и скола нет, — поддержал его Ван, а я разразилась ругательствами.

Правда, тихо, чтобы никто не услышал. Сложив на полку второй комплект одежды, спрятав часть вещей из своего живота за шкаф и быстро переодевшись в выданные вещи, оказавшуюся точно по размеру, даже для большой меня, мы еще раз осмотрели злосчастный плафон. Теперь уж и я увидела, что рисунок не тот.

— И что теперь делать? — задала я важный вопрос. — Ломиться в кельи и осматривать каждую?

— Видимо, да, — кивнул Эрик. — И другие помещения надо тоже осмотреть. Герере нужна особенная вещь, думаю, с этим плафоном не все так просто, и в обычной келье его не найти.

— Пойдем в покои настоятеля? — выгнул бровь Винтерс.

— Если потребуется, — усмехнулся Ван. — Пойдемте, Евдоким ждет.

Рыжий действительно ждал на крыльце. Подробно выспросив, что мы умеем, предложил выбрать себе занятие «по душе». Поскольку никаких особых бытовых талантов у меня не было, и ничего строить я не умела, меня отправили в огород. Ван с Винтерсом подписались на стройку. Оказывается, здесь постоянно возводили какие-то новые полезные сооружения: бани, беседки, теплицы, часовни — раздолье для двух здоровых мужиков, пусть упражняются, пока я отдохну в теньке! Посмеиваясь про себя, я отправилась в сторону цветущего сада, который заприметила еще раньше.

Уже совсем скоро я готова была взвыть. Монах Питирим, который командовал садовыми работами, скептически оглядел мое пузо и пристроил меня полоть сорняки на огромной грядке с морковью. Помнится, в приюте в детстве я легко справлялась с этой задачей, но в теле дородного мужика с огромным животом это монотонное занятие оказалось сущей пыткой. Уже через пятнадцать минут работы в наклон дико заболела спина, руки изранились о сорняки и зачесались. Я было попробовала выпросить себе другое занятие, но Питирим неумолимо отправил меня обратно «исполнять послушание безропотно». Усевшись прямо на тропинку между грядками, я постаралась максимально незаметно уменьшить живот, чтоб не мешал, но это не сильно помогло. Плюсом ко всему, хотелось есть, а на кормежку никто так и не звал, можно было лишь попить воды из медной лохани на деревянном столе. Чем выше поднималось солнце, тем жарче становилось, и тем чаще потной мне приходилось прикладываться к ковшу. Надеюсь, не пронесет.

Спасительный звук горна прозвучал спустя три часа! Наконец-то завтрак! Уставшая, как будто уголь весь день разгружала, я поплелась к установленным прямо на открытом воздухе столам, и бухнулась на лавку. Вскоре ко мне присоединились и Ван с Винтерсом, и выглядели они не в пример мне бодрыми.

— Как дела, Кайл? — окинув меня взглядом, поинтересовался Ван.

— Как сажа бела, — буркнула я. — Надо скорее рвать отсюда когти, а то я сдохну, не дожидаясь конца недели!

Командир на это лишь рассмеялся. Взяв с раздаточного стола деревянные плошки с ложками, мы выстроились в очередь за едой. Тот мужик в колпаке разливал всем кашу черпаком, монахи рассаживались за столы и ели. Я успела глотнуть чая с Хэнбо в туалете, деревянном сортире с дырой вместо унитаза, поэтому постное варево на воде показалось мне вполне съедобным. Эх, где мои тосты и глазунья с беконом, и мягкие булочки. Вздохнув, я съела все до последней капли.

Заприметив неподалеку Евдокима, поспешила к рыжему обсудить один вопрос.

— Евдоким, постой-ка, — малец чуть было не ускользнул от меня. — Садовые работы мне абсолютно не подходят, можно мне сменить деятельность?

— Так ты же ничего не умеешь, — развел руками тот.

— Я могу мыть полы! — быстро выдала я. — У меня больная спина, в наклон не могу стоять, а вот мыть полы шваброй самое то!

— Тогда тебе придется пропустить охоту! — парень посмотрел на меня удивленно. — Разве ты не хочешь в лес?

— Что? В какой еще лес? — не поняла я. — Какая охота?

— На охоте мы добываем пропитание. Что поймали, то и едим, — начал объяснять рыжий. — Великий Грон благоволит тем, кто сам добывает себе пищу. Мы прибираем по очереди, пока никого нет, так что в эти дни приходится пропускать охоту.

Какая еще к шарту охота? Я посмотрела за чернеющий лес за забором. Сгинуть в какой-нибудь чаще? Нет, спасибо!

— Я готов пропустить охоту, — покивала я. — К послушанию надо привыкнуть, с радостью буду прибирать вместо другого монаха.

На самом деле мой план был прост. Кто, как не уборщики, могут заходить в любые помещения? Чем торчать на грядках, лучше займусь действительно нужным делом — осмотрю плафоны!

Немного подумав, Евдоким кивнул и отвел меня к деревянному сараю, где уже собралось несколько монахов. Выслушав рыжего, один из них сунул мне в руки ведро с деревянной шваброй и, не скрывая радости, убежал восвояси. Прозвучало два сигнала горна, и окружающие оживились, устремившись куда-то за главный храм. Решив посмотреть, что там такое, я прямо с ведром и шваброй побежала вслед за монахами. Там меня и перехватили Винтерс с Ваном.

— Что тут происходит? — зашипела я. — Какая еще охота?

— У монастыря есть еще один выход, с другой стороны, туда не пробраться снаружи, — тихонько сказал Винтерс. — Каждый день они ходят туда на охоту, ловят зверей и дичь на еду. Нам сказали, того, кто поймает крупную добычу, ждет награда от Грона, поэтому они все так и стремятся в лес.

— Какая еще награда? — ничего не поняла я. — Грон — это выдуманное божество!

— Вот и узнаем вечером, — подмигнул секретарь.

— Я остаюсь тут мыть полы, — предупредила их я. — Пока вы там прохлаждаетесь, кто-то должен делать всю работу.

— Кстати, это отличная идея, — поддержал меня Ван. — Пожалуй, я тоже останусь. Грегори, иди один, постарайся узнать у местных что-нибудь полезное и посмотри, нет ли возможности выбраться из монастыря через тот вход. Или, наоборот, попасть внутрь. Мало ли, как сложатся обстоятельства.

На том и порешили. Дождавшись своей очереди, секретарь скользнул за небольшую неприметную дверь, ведущую в лес, а мы с Ваном пошли драить помещения, освободив еще одного счастливчика от тяжелой работы.

К сожалению, наши поиски ничего не дали. За четыре часа охоты мы успели перемыть кельи в своей и соседней казарме и беспрепятственно осмотреть одинаковые плафоны у лампочек, которые тут, как оказалось, были в каждом помещении. Хотя, перемыть — это сильно сказано. Не тратя времени на тщательность, мы проходились швабрами туда-сюда, а затем переходили в следующую комнату. Так же, мы заглянули «помыть» в пару пристроек, столовую, которая сейчас пустовала, две бани, мастерскую и даже попытались проникнуть в главный храм, но там мыли другие монахи, и нам пришлось отступить.