Мы прождали своей очереди на удивление недолго, буквально минут пять. Добравшись до входа под номером семь, дождались, когда разъедутся бронированные ворота, и вкатились в просторный бокс. Винтерс было дернулся выходить, но я его остановила — охране надо было проверить все вокруг.
— Все чисто, дисса, можете выходить, — прозвучало, наконец, в ухе, и я одной командой сняла блокировку с ручек, позволяя Грегори выбраться из машины и открыть передо мной дверь.
— Готовы, дисса Софи? — внимательно посмотрел на меня секретарь.
— Оставайтесь здесь, внутрь идем мы с Винтерсом, — кивнула я секьюрити и уверенно пошла в сторону единственной двери.
Грегори не отставал. За дверью оказался узкий коридор, ведущий к входу в общий зал. Непосредственно перед ним пространство расширялось, образуя этакий предбанник с мягким ковром на полу, столиком с легкими закусками и диваном для ожидания. Все встречи проходили строго по времени, попасть внутрь раньше других было нельзя.
Ровно в семь раздался длинный сигнал, двери разблокировались, Грегори оставил свой портфель на диване, взяв с собой лишь небольшой подарочный пакет, и мы смогли зайти в переговорную капсулу.
Так-так-так, что тут у нас? Бывать в Доме Переговоров раньше мне не приходилось, и как тут все работает, я знала из рекламных роликов чисто теоретически. Каждый отдельный вход вел в переговорную капсулу, представляющую собой прозрачный шар из прочнейшего стекла с панелью управления, соответственно все присутствующие были на виду, но в то же время защищены. Посреди помещения были установлены огромные плазмы, показывающие каждую капсулу отдельно крупным планом, так что, даже если кто-то и был подслеповат, проблемы разглядеть собеседников не было. Звук из капсулы не транслировался до тех пор, пока не нажималась специальная кнопка. Можно было вещать для всех, или общаться с каждой капсулой отдельно, и никто вас не мог услышать. Кстати, внутри капсулы так же можно было поставить барьер, чтобы помощники не слышали, о чем пойдет речь. В зал Дома Переговоров нельзя было пронести потенциально опасные вещи, типа оружия, сразу же срабатывала сигнализация, поэтому Винтерсу пришлось оставить свой портфель снаружи, так как он забрал из оружейной несколько магбомб и взял их с собой. Неопасные предметы передавались с помощью манипулятора, исключая любой физический контакт между собравшимися. Ну и самое главное, капсула могла свободно летать, так что при желании можно было подобраться к кому-нибудь стекло к стеклу, чтобы с ненавистью посмотреть в глаза или погрозить кулаком. Жаль, что плюнуть в морду было нельзя.
Усевшись в мягкое кресло, я внимательно оглядела капсулы с присутствующими, а Грегори с любопытством рассматривал панель управления.
— Не туда смотришь, Грег, — процедила я.
— О, не волнуйтесь, дисса, у меня будет предостаточно времени их всех разглядеть, — белозубо усмехнулся тот и уточнил. — Эта штука умеет летать, не так ли?
— Ты, что ли, рекламу не смотрел? — возмутилась я. — Про эти капсулы только глухой не слышал!
— Я много путешествовал, дисса, и на капсулы Дома Переговоров мне было совершенно наплевать, — беззлобно огрызнулся тот, и я уже хотела отчитать его, но не успела.
Сорвавшись со своих мест, сразу несколько капсул взмыли в воздух и рванули прямо к нам.
— О чем я и говорил, — тихонько пробурчал Грегори. — Приготовьтесь, дисса Софи, сейчас будут смотрины.
Что за шарт?! Абсолютно все участники сегодняшней встречи проигнорировали огромный плазменный экран, показывающий нас во всех подробностях, и захотели посмотреть на преемницу Бабочки своими глазами. Укрепив лицо так, чтобы ни один мускул не дрогнул и ни одна бровь не поползла на макушку, я глубоко вздохнула и откинулась на спинку сиденья. Что ж, посмотрим и на вас.
Толкаясь боками, девять капсул застыли напротив, разглядывая наш с Винтерсом дуэт. Я тоже времени зря не теряла. Первым делом нашарила глазами самого Рэймунда Хоффа, хозяина северо-западного района, высокого мужика в дорогом костюме и зализанными назад волосами. Все та же мерзкая улыбочка красовалась на его бледном лице, когда он рассматривал меня, а во взгляде сквозило высокомерие. С ним был его помощник Реджинальд Бэйкерс, невзрачный мужчина лет пятидесяти. Однако, обманываться заурядной внешностью Реджинальда не стоило, в досье отмечался его острый ум и решительный характер, много раз выручавшие Хоффа.
В соседней с Хоффом капсуле сидели Майло Бровэн и его помощник по кличке Поджиг. Эти дэры смотрели почему-то не на меня, а на Грегори, и лягушачий рот Бревна скорбно кривился.
— Дисса Софи Нэээйт! — крайняя справа капсула подсветилась неоново-синим, привлекая внимание. — Так вот, кто вы такая! Мы уж думали, вы нам так и не покажетесь!
Ко мне обращалась долговязая брюнетка лет тридцати в простом черном платье ниже колен. Длинные темные волосы забраны в гульку на макушке, ни макияжа, ни украшений — я легко опознала Сидни Харрис, супругу Джека Харриса, контролирующих соседний с Альдерией город Амиран. Ее муженек в спортивном костюме и несуразной кепке сидел рядом и гаденько улыбался. Эти двое любили изображать простачков и жаловаться на нехватку клиентов и денег, а потом лететь в свой дворец на двух разных частных маголетах.
— Найт, Софи Найт, — нажав на переговорную кнопку, поправила я. — К сожалению, дела отнимают все мое время, буквально ни одной свободной минуты выделить не могу, особенно на праздные визиты.
— Хотите сказать… — тут же полезла в бутылку Сидни, но была остановлена раскатистым женским смехом.
— Сидни, умолкни, — дородная дама с рыжими кудрями и необъятным бюстом, упакованным в ярко-зеленое шелковое платье, погрозила капсуле Харрис пальцем. — Кто же так приветствует новых членов нашей доблестной Артели?
И переключив все внимание на меня, душевно пропела:
— Рады познакомиться с вами, дисса Софи. Меня зовут Синтия Майер, я присматриваю за юго-восточным регионом, а это моя помощница Поли Смит.
— Мне тоже приятно познакомиться, — я кивнула и Синтии и ее спутнице лет сорока пяти в строгом темном костюме и стильных очочках.
Из информации в досье я сделала вывод, что эта Синтия была самой адекватной из всех присутствующих, по крайней мере с Мартой никогда не цапалась и ничего не делила, да и в принципе всегда ее поддерживала.
— Дэры, дэи и диссы, минуточку внимания, — взял слово Хофф, недовольный, что кто-то посмел перехватить у него инициативу. — Прошу вас дать диссе Найт немного пространства и занять свои места.
Да-да, валите отсюда. Я прямо почувствовала себя диковинной зверушкой, на которую посетители пялятся в зоопарке. Брррр, одно что по стеклу не стучат, и пальцем не тыкают.
Между тем, все участники медленно, словно нехотя, вернулись обратно на свои исходные стоянки, пронумерованные от одного до десяти. Все, кроме Хоффа, чья капсула вылетела в центр зала и застыла там.
— Сейчас начнется, — хмыкнул Винтерс, внимательно наблюдающий за происходящим.
И был прав.
— Сегодня мы все здесь собрались по очень важному поводу, — по залу разнесся усиленный голос Хоффа, а огромная плазма показала его изображение. — Альдеранская Артель Руководителей — организация, которая чтит традиции и относится с уважением к каждому своему члену. Думаю, все понимают, что деятельность, которой мы занимаемся, нуждается в строгом урегулировании, именно для этого и существует Артель.
Хофф выдержал небольшую паузу, видимо, чтобы все прониклись его пафосным введением, и продолжил.
— Совсем недавно мы были шокированы известием о том, что наши верные друзья, дисса Марта Герера и ее брат, были схвачены властями. Мы не знаем подробностей, но очевидно, что им удалось скрыться, а потом и вовсе исчезнуть из Альдерии, и, подозреваю, из Альдерана тоже.
Снова пауза, во время которой центральный экран развернул во всю ширь изображение нашей капсулы крупным планом. Что ж, если вы хотели застать меня врасплох и проследить за выражением моего лица, то вас ждет большой сюрприз. Мало того, что я уже давно укрепила лицевые мышцы, что в принципе не позволяло мне нервно закусывать губу или выдавать свое эмоциональное состояние любой другой мимикой, так еще и розовый Хэнбо отрабатывал каждый луар, который был вложен в оборудование, взятки и безрезультатные попытки найти то самое. Я была кремень-баба, и на экране отражалась лишь моя бесстрастная физиономия. Винтерс тоже чувствовал себя как рыба в воде и, кажется, совсем не нервничал.
