От его похвалы внутри меня скрутился клубок постыдного удовольствия. Я чувствовала, что схожу с ума. Его палец, все еще прижатый к моему отверстию, медленно, очень медленно проник внутрь. Я застонала вокруг его большого пальца, и он начал трахать меня пальцем.

— Еще? — спросил он, внимательно наблюдая за мной.

Я кивнула, не в силах сделать что-либо еще.

Его палец выскользнул из моей киски, и я протестующе захныкала. Он проигнорировал меня и быстро расстегнул молнию на мне, помогая снять платье, и снова я позволила ему. Под ним на мне не было ничего, кроме трусиков. Мою кожу лихорадило, каждая частичка меня горела, отчаянно желая освобождения. Он прижал меня к себе, увлекая назад, пока мои ноги не коснулись его кровати.

— Ложись.

Я снова подчинилась, и моей разгоряченной коже было невероятно приятно ощущать прохладу хрустящего хлопка. Он схватил мои трусики и стянул их с моих ног, отбрасывая в сторону. Я лежала обнаженная перед ним, тяжело дыша, безразличная, наблюдая, как он снимает куртку и вешает ее на спинку одного из стульев, не в силах отвести взгляд, когда он расстегнул рубашку, обнажив гладкую, мускулистую, покрытую чернилами кожу.

Он скинул ботинки и носки и забрался на кровать в одних брюках, нависая надо мной, пока его тревожный взгляд скользил по моему дрожащему обнаженному телу.

— Такая чертовски красивая, — сказал он, затем наклонился и поцеловал меня. — Ты доставила мне огромное удовольствие, Софи.

У меня закружилась голова. Я должна была сказать «нет», я должна была оттолкнуть его, бороться с этим, но я была возбуждена сверх всякой меры, сбита с толку и отчаянно хотела, чтобы он продолжал говорить. Все, что он говорил, противоречило этому выражению его глаз, но я жаждала большего. Он был долбаным психом и убийцей, но никто никогда не разговаривал со мной таким образом, и я жаждала этого. Боже, я чувствовала себя так, словно меня всю жизнь морили голодом, и он был единственным, кто знал, как утолить этот всепоглощающий голод внутри меня.

Поцелуй был таким глубоким, что пальцы моих ног сжались, а пульсация между бедер усилилась. Я позволила им широко раскрыться, без слов прося его дать мне больше. Мне чертовски нужно было, чтобы он прикоснулся ко мне прямо сейчас, иначе я действительно могла расплакаться. Он прокладывал поцелуями дорожку вниз по моей шее, груди, его борода щекотала мою кожу, он глубоко втягивал один из моих сосков в рот. Я дернулась под ним, издав невнятный звук. Его бедра нависли над моими, не давая мне контакта, о котором я молча, постыдно, умоляла. Он сжал мою грудь в своей руке, хватка была грубой, до синяков, но его рот был таким нежным, его мягкие посасывания и медленные облизывания сводили меня с ума. Я приподняла бедра, пытаясь дотянуться до него, но другая его рука была на моем бедре, удерживая меня.

— Пожалуйста. — Это слово вырвалось у меня без моего согласия.

Он поднял голову, глядя на меня сверху вниз.

— Что «пожалуйста»? — спросил он, скользя большим пальцем взад-вперед по моему ставшему сверхчувствительным соску.

— П-прикоснись ко мне. — Я ненавидела себя за то, что умоляла о чем-то этого мужчину, но если я не кончу в ближайшее время, я не знаю, что буду делать. Мне казалось, что я могу полностью исчезнуть, просто перестать существовать.

— Я прикасаюсь к тебе, Софи, — сказал он, его глаза потемнели и заблестели.

Я почувствовала, как на глаза навернулись слезы, мой разум и тело были в разладе, я выходила из-под контроля и не знала, как это остановить. Встать и уйти, возможно, но я не могла этого сделать.

— Пожалуйста, — повторила я, вместо того чтобы сказать ему то, что он хотел.

— Я не смогу тебе помочь, пока ты не скажешь мне, чего ты хочешь, любимая. Скажи мне, чего ты хочешь, и я дам тебе это.

Киллиан уставился на меня сверху вниз, но это был голос Дина, исходящий из его рта, и той долбаной части меня, которая болела за этого монстра, это понравилось.

— Заставь меня к-кончить. Пожалуйста, мне… это нужно.

— Вот и все. Теперь ты получишь награду. — Пристально наблюдая за мной, он поднялся на колени и провел руками по внутренней стороне моих бедер. Он опустил взгляд на мою обнаженную киску и провел большим пальцем по центру, по моей разгоряченной, скользкой плоти. — Мне нравится, когда ты говоришь мне, что тебе нужно, когда ты показываешь мне. — Он дразнил мой вход, и мои внутренние мышцы сжались сами по себе, вырвав у меня вздох.

Киллиан склонился надо мной, целуя мой живот, прямо под пупком, затем продолжил ниже. Мое лицо вспыхнуло. Я попыталась сомкнуть ноги. Его борода царапнула меня по бедрам, и я задохнулась. Его пальцы впились в мою плоть, и он широко прижал меня к себе, накрывая своим ртом.

Мои бедра дернулись, спина выгнулась, из меня вырвался крик, когда он провел языком по моей киске и пососал клитор. Затем он остался прямо там, воздействуя на комок нервов таким образом, что это говорило мне, что он точно знал, что делает. Я хотела, чтобы его пальцы снова оказались внутри меня, но он только дразнил мой вход, не проскальзывая внутрь. Подталкивая меня все ближе и ближе к оргазму, но все еще сдерживаясь.

Он протянул руку и сжал одну из моих грудей, одновременно щелкая и посасывая мой клитор, и мои внутренние мышцы свело судорогой, ни на что не реагируя, когда я кончила так сильно, что в моих глазах заплясали огоньки. Мои бедра зажили своей собственной жизнью, когда я закричала, раскачиваясь навстречу его рту, двигаясь на нем, пока не получила каждую унцию удовольствия, на которую была способна.

Тяжело дыша, я открыла глаза, когда его вес покинул меня.

Киллиан встал надо мной, расстегивая штаны спереди, а затем стягивая их вместе с нижним бельем с бедер. Я ахнула, реальность ударила меня по лицу. Он взял член в руку и заполз между моих раздвинутых бедер, проводя головкой по моему чувствительному клитору.

— Нет. — Слово вырвалось у меня. Да, я была обнаженной, мокрой и широко раздвинутой — боже, я все еще жаждала большего, — но я не хотела этого, не с ним.

Он замер.

— Я трахну тебя, любимая, ты просто откладываешь неизбежное, ты знаешь это, даже если не хочешь признаваться в этом самой себе.

Я покачал головой.

— Я сказала «нет».

Киллиан остался там, где был, его пристальный взгляд остановился на мне, затем переместился на мое обнаженное тело. Затем он схватил меня за голову, повернув ее в сторону, и поднес раскрытую ладонь к моему рту.

— Плюнь.

— Что? Нет…

— Плюнь, или я тебя трахну.

Я быстро сделала, как он сказал, и плюнула ему в руку. Он провел слюной вокруг своей твердой длины и начал поглаживать. Его член был длинным, толстым и жилистым. Его кулак сжимался вокруг головки с каждым ударом вверх, слегка поворачивая ее, а пресс напрягался с каждым ударом. Кольцо, которое я надела ему на палец ранее, сверкнуло, когда его рука двинулась, и тяжесть моего внезапно стала невыносимой.

Его ноздри раздулись.

— Ты так хорошо кончила для меня, София, но я знаю, что твоя киска все еще ноет. Я знаю, как сильно она хочет, чтобы её трахнули.

Он дрочил прямо там, между моих раздвинутых бедер. Все было наперекосяк, я должна была оттолкнуть его, убежать в ванную и запереться там, но я не могла отвести взгляд, когда его движения участились, когда его щеки потемнели, а грудь вздымалась сильнее.

Он наклонился вперед, приподнялся на локтях, нависая надо мной, прижимаясь своими бедрами к моим, не толкаясь в меня, а удерживая свой член между нами.

Я толкнула его в грудь.

— Я сказала «нет».

— И я не собираюсь принуждать тебя, — сказал он, откидывая бедра назад, затем протащил свой член в мою щель, двигая им между нашими плотно прижатыми друг к другу телами.

Каждое поглаживание дразнило мой и без того чувствительный клитор, и, помоги мне бог, я почувствовала, как нарастает еще один оргазм. Я открыла рот, чтобы возразить, и он снова поцеловал меня, облизывая мой рот, глубоким поцелуем, который стер из моих мыслей все, кроме того, что происходило между моих бедер.