В этот момент раздался шорох, и из-за соседней дробилки вышел Влад. Судя по его блуждающему взгляду, он вообще не осознавал, где находится. Гриша тут же направился к нему, и без всякого сопротивления со стороны Влада повёл его в сторону нашей машины.

— Да ты хоть знаешь, что с тобой сделают? — прошипел Фокин, глядя мне в лицо. — Надо мной такие люди стоят…

— Да мне по хрен. Надо мной стоит Пётр Петрович Сибирский, — холодно оборвал я речь бандита.

Лицо хозяина рынка вытянулось, кровь отлила от лица.

— Я же проверю! — заявил он.

— Чего тут проверять? — оскалился я, доставая свободной рукой телефон. — Хочешь, я прямо сейчас ему позвоню?

Но Фокин не захотел. Если бы не нож, он бы сейчас головой замотал.

— А почему сразу не сказал? — спросил он.

— Так я не думал, что ты такое вот вытворишь.

— Но твой кореш первый берега попутал! — заявил хозяин рынка.

— Первый их попутал ты, выгнав нас из салона, но этот разговор мы продолжим не здесь, — ответил я, отпуская мужика и коротким взмахом втыкая нож в землю у него между коленей.

— Так надо же было сказать, что ты под Петей! — растерянно произнёс Фокин. — Пришли три пацана, хрен вас знает, кто вы.

— Ну, я думал, что ты догадаешься пробить, кого решил нахлобучить, — покачал я головой. — Кстати, третий наш друг — сын заместителя прокурора города, того, что сейчас проверяет твой рынок. Встрял ты, Фокин, по самое не балуй!

Возможно, я перегнул палку, но слишком уж растерянный вид был у некогда грозного хозяина рынка, поэтому мне было трудно остановиться.

— Мы уходим, и я тебе крайне не рекомендую делать глупостей, — заявил я. — Бывай.

Гриша тем временем уже запихнул Влада в салон и перебрался за руль. Мне оставалось только занять место рядом, и спорткар, зарычав мотором и подняв облако пыли, покинул территорию карьера.

Но стоило нам отъехать подальше и вырулить на асфальтированную дорогу, как меня отпустили эмоции, и я вспомнил, что Гриша, вообще-то, уже нормально выпил.

— Давай-ка местами поменяемся, — сказал я. — Останови машину.

— Да я в норме! — самоуверенно ответил Орешкин. — Смотри!

Он вдавил педаль в пол, спорткар понёсся по дороге, разгоняясь всё сильнее и сильнее. Я хотел было сказать, что не стоит устраивать такую демонстрацию умений, будучи выпившим, но не успел: Гриша чуть дёрнул руль, машину повело, и она на всей скорости влетела в ближайшую ель.

— Твою мать, кто тебя учил водить? — простонал сзади Влад.

От удара об кресло Орешкина у Влада на лбу появилась царапина. Я же успел покрыться магической защитой, да и сам Гриша не особенно пострадал. К тому же подушки безопасности сработали как надо.

— Выбираемся наружу, — велел я друзьям, после чего не без труда открыл дверь и покинул салон.

Влад с Гришей выбрались не быстро. Но, как оказалось, парни, как и я, отделались лишь царапинами и ушибами. В целом никто из нас особо не пострадал. Чего нельзя было сказать о машине: она была всмятку и однозначно не подлежала никакому ремонту.

Орешкин осмотрел результат своей гонки и молча опустил голову — сказать ему было нечего. Я тоже бросил взгляд на эту груду металла, совсем недавно бывшую роскошным спорткаром, махнул рукой и сказал:

— Как пришла, так и ушла.

— Гарик, блин, прости, — попытался извиниться Орешкин, на котором лица не было, но я только усмехнулся.

— Забей, Гриш. Всё равно это был слишком дорогой подарок, — сказал я. — Пойдёмте на трассу, если не ошибаюсь буквально через пару километров должна быть заправка. Вызовем туда такси.

Мы дошли до заправки, вызвали такси и добрались на нём до отеля. Раз уж номер был снят, так чего ему пропадать — не домой же ехать.

В номере я первым делом достал из бара бутылку коньяка, налил полный бокал и разом его осушил. Не запивая и не закусывая. После этого меня не то чтобы полностью отпустило, но стресс начал уходить. Против природы не попрёшь — на восемнадцатилетний организм бокал крепкого алкоголя подействовал расслабляюще.

Друзьям, разумеется, выпивку я не предложил. Они тем временем оба присели на диван и были похожи на побитых собак: Влада всё ещё накрывало после транквилизаторов, а Орешкин никак не мог отойти от мысли, что разбил в хлам дорогущую машину, которую был обязан мне подарить.

А я думал о конфликте с Фокиным. С одной стороны, некстати это всё. А с другой — может, оно и к лучшему. Пока трудно сказать, как это всё теперь повернётся, но я был уверен, что справлюсь.

— Какой же я всё-таки идиот, — негромко произнёс Орешкин и прикрыл лицо ладонями.

— Не бери в голову, — ответил я ему. — Хрен с ней, с тачкой, главное, сами все целы. Да и рано мне ещё на такой машине ездить.

— Нет, Гарик, ты не прав, — возразил Григорий. — Это же была благодарность за моё спасение.

— Ты мне помог спасти Влада, — заметил я. — Это более крутая ответка.

В этот момент сам Влад тяжело вздохнул и как-то совсем уж поник.

— Спасибо, ребята, — произнёс он. — Всё время ты меня, Гарик, спасаешь. А я только и могу, что в жопу залезать. С каждым разом всё глубже и глубже.

— Ну, ты мне, вообще-то, с нотариусом помог и с княгиней Стародубской, и в целом с делом отца, — напомнил я Владу. — И вообще, что за хрень такая — среди друзей считать, кто кого сколько раз спас? На то она и дружба, чтобы друзьям помогать, или я не прав?

С этим Григорий и Влад поспорить не смогли и лишь молча кивнули. А через некоторое время Влад заявил:

— Всё! Прекращаю на хрен бухать. Совсем!

— Дело хорошее, — усмехнулся я. — Но мы поговорим с тобой об этом, когда ты полностью протрезвеешь.

Влад снова кивнул, соглашаясь со мной, поднялся с дивана и направился в одну из спален. И правильно сделал — хорошо проспаться ему не мешало.

Орешкин тоже решил не засиживаться, он пожелал мне доброй ночи и направился в другую спальню. Напоминать про девочек Гриша не рискнул.

Оставшись один в огромной гостиной, я плеснул себе ещё немного коньяка в бокал, сделал глоток и подошёл к окну. Вид с пятнадцатого этажа открывался прекрасный: прямо подо мной сверкал кричащими неоновыми вывесками ресторанов и отелей да огнями рекламных щитов самый центр моего родного Екатеринбурга.

— Дамы и господа! Мы рады приветствовать вас на финале нашего турнира! — проорал в микрофон ведущий кровавого шоу.

После чего он поднял руки, жестами заводя толпу за пределами клетки, и она довольно загудела и засвистела.

— Ставки уже сделаны, теперь оставалось только смотреть и ждать, как развернётся бой, и кто уйдёт отсюда с полными карманами, а кто — с пустыми руками! — продолжал орать ведущий, перекрикивая толпу. — Вы ждали этого боя! Мы ждали этого боя! На наших глазах разворачивались невероятные по своей зрелищности и кровавости поединки. Бойцы боролись за право выступить сегодня, в этой клетке!

Ведущий выдохнул, перевёл дыхание, подошёл ко мне и продолжил, указывая рукой на меня:

— Итак, первый боец, ворвавшийся в наш турнир из ниоткуда и вбивший всех своих соперников в пол этого ринга. И-и-игорь Мо-о-олот!

Я махнул рукой, приветствуя народ, и отошёл в свою сторону клетки. Люди же вокруг заревели сильнее, выказывая мне своё одобрение. Меня эта слава не цепляла, так что я спокойно встал в угол ринга и, сложив руки на груди, стал ждать.

— Второй финалист нашего турнира, — продолжил распинаться ведущий. — Царь зверей, порвавший всех своих противников — Ле-е-ев!

В клетку вошёл одетый в шкуру здоровенный мужик с действительно львиной гривой на голове — очень уж он был лохмат. Сбросив накидку за пределы ринга, он вскинул руки и зарычал. На его руках остались перчатки, раскрашенные под когти.

— Итак, дамы и господа! — направляясь к выходу из клетки, проговорил ведущий. — Настало время, которого мы так долго ждали! Финал нашего турнира начинается сейчас!

Как только ведущий покинул клетку, Лев припал на четвереньки и бросился ко мне, играя на публику. Двигался он быстро, его источник буквально пылал, а дымка усиления едва не превращала противника в светящуюся фигуру.