У меня перехватывает дыхание, и я снова вскрикиваю. Но тут я слышу, как он вздрагивает. Боль уходит, и я ложусь на спину, чувствуя себя опустошенной, избитой и торжествующей.

— Ты сделала это, — Джейкоб целует меня в щеку. — Ты сделала это, красавица.

Громкий крик раздается от крошечного ребенка за секунду до того, как доктор кладет его мне на грудь.

— Он в порядке? — спрашиваю я.

Она кивает.

— Он идеален.

Рука Джейкоба обхватывает меня, и мы оба смотрим вниз на нашего крошечного мальчика.

— Джейкоб, — говорю я, глядя вверх мутным зрением. — Он такой крошечный. Я и забыла, какие они крошечные. У нас есть сын.

— Да. И ты сделала меня самым счастливым человеком на свете.

Мы нежно целуемся, обе наши руки так или иначе касаются сына.

Медсестра забирает его, чтобы немного привести в порядок и сделать несколько анализов. Джейкоб нависает над ним, такой заботливый. Они возвращаются и кладут его обратно мне на грудь.

— Нам нужно имя, — говорю я в миллионный раз.

В доме Эрроувудов уже давно ведутся дебаты по этому поводу. Себастьян хочет, чтобы мы выбрали имя Мейсон, которое носит Джейкоб в «Навигаторе». Мелани хочет назвать его Эриком, чтобы у нас была тематика Русалочки или что-то в этом роде. Я хочу имя Калеб, но Джейкоб, он единственный, кто поставил меня в тупик. К счастью, он не хочет нелепое имя вроде Яблоко или Компас. У него вообще нет имени, которое бы ему нравилось.

— У меня нет никаких идей. Ничего не приходит в голову, с чем мы могли бы согласиться.

— Это хорошо, но нам нужно что-то придумать. В какой-то момент мы должны прийти к согласию.

Он хихикает и проводит ладонью по персиковым волосам нашего ребенка.

— Тогда нам нужно сильное имя.

— А Калеб не подходит?

— Он не Калеб.

Мне хочется застонать, но вместо этого я смотрю на нашего сына и начинаю прикидывать, как его назвать.

— Единственное, в чем мы сходимся — это то, что мы хотим ирландское имя, — говорю я, и он кивает.

Его мать назвала так всех четверых мальчиков, и Сидни вроде как последовала этому примеру. Я бы тоже этого хотела. Элизабет Эрроувуд была сильной и чрезвычайно мудрой женщиной. Ее традиция должна быть сохранена, пусть даже в такой малой степени.

— Блейн? — я предлагаю.

— Нет. Мэддокс?

Я качаю головой.

— А как насчет Сойера?

Джейкоб фыркает.

— Сойер Эрроувуд? Он лучший друг Хака?

— Звучит немного… слишком.

— Мейсон неплох.

Он никогда не был против Мейсона. Мне нравится это имя, но оно кажется неправильным, потому что люди будут автоматически думать, что оно связано с его фильмами.

— Мы говорили о том, почему это плохая идея.

— Я знаю.

Я прижимаюсь губами к голове ребенка и закрываю глаза, вдыхая сладкий запах младенца.

— Оуэн.

— Оуэн?

Я смотрю на него сверху вниз, и мне кажется, что это так правильно. Как будто это имя предназначено для него.

— Он — Оуэн. Посмотри на него. Он сильный и он боец. Он боролся с контрацепцией пять лет, чтобы оказаться здесь. Если я правильно помню, это означает желание, и он явно хотел быть здесь.

— Это прекрасно, — соглашается Джейкоб.

— Оуэн Эрроувуд.

Джейкоб дарит мне сладкий поцелуй, а затем целует голову Оуэна.

— Какая истина о стреле? — спрашивает он.

Я борюсь с подступающими слезами.

— Сколько бы раз ты ни отводил лук назад, если ты сосредоточишься и будешь целиться, твоя стрела попадет именно туда, куда нужно…

Он смотрит на меня, на его красивых губах играет улыбка.

— Я знаю, что моя попала.

Конец

Перевод был выполнен телеграмм каналом books_lover 🎀