Не прошло и тридцати секунд, как он стоит у моей двери.

— Я соответствую?

Я смотрю на него, темно-каштановые волосы, как у его отца, и эта ухмылка, перед которой невозможно устоять. Затем я смотрю на его одежду и стону.

— Я думала, вы с бабушкой приготовили одежду вчера вечером?

— Да.

О, Господи.

— И это то, что ты хочешь надеть в свой первый день?

— Бабушка сказала, что у этой одежды есть характер.

Я фыркнула.

— Себастьян, милый, это не подходит. Иди, надень новые джинсы, которые я тебе купила.

— А как же рубашка?

Это не тот горизонт, на котором я хочу умереть, поэтому я говорю.

— Если тебе нравится, я думаю, это здорово.

Моя свекровь неравнодушна к ярким цветам и животным принтам. Если у одежды есть полоски или пятна, она ее носит. Я совсем не такая, но она и Себастьян сблизились из-за этого много лет назад, что побудило ее внушить ему «Одевайся, чтобы владеть миром». Если ему нравится эта рубашка, я не собираюсь его останавливать. Мальчик по имени Брюс, Трой или еще Бог знает кто с кулаками размером с арбуз, возможно, что-то скажет по этому поводу, но Себастьян уже давно постарался сделать так, чтобы нравиться людям. Он милый мальчик, который любит заставлять нас улыбаться и постоянно развлекает нас шутками или музыкой. Он пишет песни, играет на гитаре и учится на одни пятерки. Я не могла бы гордиться им больше, даже если бы попыталась.

— Я бы хотел, чтобы папа был здесь.

— Я тоже.

— Ему бы понравилась эта рубашка.

Я сдерживаю слезы, которые грозят появиться.

— Он бы купил такую же.

Люк не обладал чувством моды, но ему нравилось стараться привить Себастьяну уверенность в том, что он может носить то, что хочет. Если он, большой плохой пилот военно-морского истребителя, мог носить рубашку с зеброй, то и Себастьян мог.

— Как ты думаешь, он сейчас на небесах и наблюдает за мной?

— Я бы поспорила на все свои доллары.

Лицо Себастьяна слегка поникло.

— Я скучаю по нему.

Я улыбаюсь ему мягкой улыбкой, которая гласит «Я понимаю, я бы хотела, чтобы все было по-другому, но я не могу это исправить».

— Я знаю, ты хочешь, чтобы он был рядом, но хорошо, что мы в этом городе с бабушкой и дедушкой, правда?

Он кивает, но я вижу разочарование.

— Да.

— Но это не одно и то же, — добавляю я.

Никому из нас не станет от этого лучше, а попытки дать ему ложную надежду только усугубят ситуацию.

Мы одни.

Мы больше не Аллены, семья из четырех человек. Нас всего трое, и мы потеряли одну спицу в колесе, которое никогда не починить. Я потеряла человека, которого люблю, и отца своих детей из-за механической поломки. Столько сожалений. Столько ночей я провела в слезах, размышляя о том, как сложилась бы наша жизнь, если бы за три месяца до этого он не вернулся в армию. Если бы только он не подвел меня. Если бы он любил меня настолько, что не пошел бы на работу в тот день, как обещал. Если бы только… Но это всего лишь мечта, которой у меня никогда не будет, потому что реальность забрала его у нас, и теперь у нас есть только мы друг у друга.

— Нет, но у меня есть ты.

— Всегда.

Себастьян бросается вперед, широко раскинув руки, и я крепко прижимаю его к себе. Его объятия — самые лучшие. Они полны тепла и любви. Он приподнимается на носочки, целует меня в щеку и обнимает еще крепче.

— Я люблю тебя, мама.

— Я тоже тебя люблю.

Мелани поднимается.

— Кризис предотвращен.

Я смеюсь.

— Спасибо, Мел.

Она протискивается мимо Себастьяна и бросается в ванную.

— Придурок.

Мой сын закатывает глаза.

— Сестры.

Пока они готовятся, я иду в ванную и одеваюсь в брючный костюм, который, как я надеюсь, выглядит стильно, но в то же время профессионально. Работа окружным консультантом сильно изменит мой привычный ритм жизни. В Калифорнии я работала в неблагополучном районе. Дети, с которыми я общалась, нуждались в помощи во всех сферах своей жизни, от борьбы с наркотиками, бандами и насилием до сдачи экзаменов и поступления в колледж. Мои дни никогда не были скучными, и мне нравилось помогать всем, кто входил в мой кабинет. Миссис Саймондс, директор школы, смеялась и говорила мне, чтобы я готовилась к дням, когда буду искать проблемы для решения. Я по-прежнему взволнована и готова к любому вызову, который встанет на моем пути.

Дети встречают меня внизу, рюкзаки закинуты на плечи, и я чувствую, как в воздухе витает напряжение.

— Ребята, вы готовы?

Они кивают. В нашем доме есть традиция первого школьного дня, и мне бы хотелось, чтобы и сейчас у них все было так же. Они входят в комнату, отталкивая друг друга с дороги, пытаясь выиграть задуманную гонку.

— Пошевеливайся, хлюпик, — голос Мел затихает.

— Ты шевелись! Ты глупая.

О, братья и сестры.

— Вы оба, остановитесь.

— Она все слышит, — удивленно говорит Себастьян.

— Да, слышу. А теперь перестаньте быть болванами и давайте съедим наш торт.

Они приходят на кухню и берут тарелки. Мы с Люком придумали это после первой смены места службы. В тот первый день мы ели торт на завтрак. Это праздник желаний, которые мы хотим загадать. Пусть это не первый учебный день, но для нас в Пенсильвании он первый, и мы будем его считать. К тому же, в торте есть яйца, а яйца — это еда для завтрака. Конечно, сахар, масло и глазурь сводят на нет все полезное, но меня это не волнует. На каждом кусочке стоит свеча, и чтобы желание исполнилось, его нужно произнести вслух.

— Мелани, ты первая.

Она поднимает торт и смотрит на огонек.

— Надеюсь, в этом году я получу все пятерки и у меня наконец-то появится парень.

Себастьян смеется.

— Да, точно. Ни один парень не захочет с тобой встречаться. Ты даже не красишься.

— Себастьян!

Он пожимает плечами. О, у меня не хватит на это сил. Она смотрит на него, а потом задувает свечу.

— Ты следующая, мама.

Надеюсь, в этом году я не развалюсь на части. Им не нужно это слышать. Вместо этого я поднимаю торт и загадываю желание, которое действительно может случиться.

— Я надеюсь, что этот год подарит нам новую дружбу, много смеха, и мы полюбим наш новый дом.

— Это мило, мама, — мягко замечает Мел.

Голос Себастьяна противоположен ее голосу.

— И скучно.

— Да, да, иди, мистер Приключения.

Он улыбается, а потом закрывает глаза.

— Я надеюсь, что смогу перестать так сильно скучать по папе, познакомлюсь с классными ребятами, увижу Джейкоба Эрроувуда, скажу ему, какой он замечательный, попаду на съемочную площадку и стану знаменитым актером.

Мы с Мелани обмениваемся взглядами, потому что Себастьян может получить часть этого желания.

Глава вторая

Джейкоб

— Один месяц спустя~

— Я не останусь в этой штуке! — в десятый раз говорю я Деклану, стоя у крыльца его дома с коробками.

— Ты не останешься здесь, Джейкоб. Я женат, у меня новорожденный ребенок. Я люблю тебя, брат, но ты тоже не хочешь здесь оставаться.

Если он думает, что это меня остановит, то он ошибается.

— Это лучше, чем оставаться в этой лачуге.

— Это не лачуга. Я прожил в ней шесть месяцев, и Шон справлялся с ней не хуже. Твоя испорченная задница тоже справится.

Он совсем спятил. Он остался там добровольно, потому что не хотел оставаться с Коннором. Шон сделал это, потому что пытался завоевать Девни. У меня нет ни одной чертовой причины для этого.

— Я предпочитаю даже не пытаться.

— Тогда иди к Коннору.

— У него двое детей. А у тебя только один ребенок. Когда речь идет о хаосе, это лучше.

Деклан хмыкает.

— Клянусь, мы должны были сбросить тебя с горы в детстве.

— Да, но вы этого не сделали. А теперь впусти меня.

Он качает головой, скрестив руки на груди. Для тех, кто его не знает, он может показаться пугающим. Но не мне. Я нахожу это забавным. Я начинаю подниматься по ступенькам крыльца, но тут вижу, как единственное пугающее существо в этом доме протискивается мимо него. Все пять футов два дюйма Сидни Эрроувуд стоят там, подняв брови и готова к бою.