Остин — замечательный ребенок. Я провела с ним довольно много времени в школе. Он говорит о своих прежних родителях и о своих новых родителях с большим восхищением. Он любит Девни и рад, что она у него есть, но он также немного борется со своей потерей и с тем, что все это значит.

— И я думаю, что все, что мы можем сделать — это любить своих детей и помогать им справляться со своим горем.

Она смотрит на меня и, кажется, немного думает, прежде чем заговорить.

— Кто помогает тебе, Бренна? Я не хочу показаться грубой, но у меня есть плечо Шона. У твоих детей есть ты. У твоей свекрови — твой свекор. У меня много надежных людей, но я беспокоюсь, кто помогает тебе нести эту ношу.

Мне хочется отмахнуться и притвориться, что Девни просто говорит глупости. Однако я одна. Я оставила своих друзей в Калифорнии. Моя семья уехала или не участвует в нашей жизни. Я переехала сюда, потому что единственными людьми, которые могли помочь, была семья Люка, но я не могу плакаться его матери, когда она оплакивает своего единственного сына.

— Я не уверена.

— Надеюсь, ты знаешь, что я теперь твоя подруга, и я всегда буду рядом, чтобы выслушать тебя.

— Ты очень милая.

Она тихонько смеется.

— У меня бывают разные моменты, но я также зашла, чтобы пригласить тебя на ужин в следующие выходные с Элли, Сидни и мной.

— О, это очень мило с твоей стороны, но я не могу.

— Почему?

Потому что я не знаю. Я не могу этого сказать, поэтому оглядываюсь по сторонам, пытаясь найти подходящее оправдание.

— Я…

— Ты будешь там, отлично! — она поднимается на ноги с улыбкой. — Я так и думала, что ты не сможешь устоять. Это будет у меня дома, куда ты и пришла с запеканкой. Будет очень весело, возьми с собой детей, чтобы они могли занять себя, пока мы будем наслаждаться бутылкой вина или двумя.

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но она продолжает.

— В любое время после шести. Большинство из нас приезжают как раз в это время, и дети сжигают энергию, бегая между фермами, пока мы готовим, — она идет к двери и открывает ее, все еще не переводя дыхания. — Не волнуйся о том, что нужно что-то взять с собой! Увидимся на выходных!

Дверь закрывается, и я чувствую себя так, словно меня только что поставили на рельсы, только это не больно, а похоже на подарок.

***

— Мама! — Себастьян бежит по ступенькам с самой большой улыбкой. — Нам было так весело! Это было так здорово.

— Это здорово, милый.

— От меня пахнет рыбой.

Это отвратительно.

— Тогда почему бы тебе не сходить в душ.

— Хорошо! — он поворачивается к Джейкобу, который идет к нам. На нем солнцезащитные очки, волосы развеваются на ветру, и он выглядит как голливудская звезда, которой и является. Он невероятно привлекателен, и я действительно хотела бы перестать думать об этом.

— Еще раз спасибо, Джейкоб!

— В любое время, приятель, — глубокий голос Джейкоба наполняет мои уши.

Он останавливается передо мной, и я улыбаюсь ему.

— Это было очень мило. Спасибо.

— Это было весело. Он отличный парень, и было приятно провести с ним время. Я не рыбачил уже много лет, так что я должен благодарить тебя за то, что ты позволила мне взять его с собой.

Я заправляю волосы за ухо и улыбаюсь.

— Для него много значит, что с ним проводит время мужчина. Мне нравится думать, что я крутая и все такое, но ты определенно превосходишь меня.

Он хихикает.

— Никто не может превзойти маму.

Хотелось бы, чтобы это было правдой.

— Уверяю тебя, некоторые подростки, которых я вижу каждый день, с этим не согласятся.

— Подростки — это способ природы подготовить взрослых к тому, как выглядит ад.

Я хихикаю. Иисус. Я только что хихикнула. Я беру себя в руки и пытаюсь не вести себя как девчонка с первой влюбленностью.

— Я представляю, что именно так выглядит ад.

— Думаю, я и сам скоро узнаю.

— О? Ты внезапно стал подростком, или планируешь попасть в ад? — спросила я с озорной ухмылкой.

— Боже, нет. Себастьян упомянул, что миссис Финнеган поранилась.

Я киваю.

— Так грустно, и он очень расстроен, что спектакль не состоится. Он очень любит актерское мастерство, и это была отличная отдушина для него.

Джейкоб проводит руками по волосам.

— Я позвонил миссис Саймондс, и она собирается позволить мне стать режиссером спектакля. Она готова сделать исключение, если только я оформлю документы на замещение или что-то в этом роде, и, если я смогу найти действующего сотрудника школы, чтобы убедиться, что я не испорчу детей Шугарлоуф.

Я ошеломлена.

— Ты будешь режиссером спектакля?

— Сначала мне придется найти сотрудника школы, и я уверен, что смогу уговорить Элли сделать это. Надеюсь.

Мое сердце, и без того раздувшееся от восхищения и благодарности, становится еще больше. Он приехал, познакомился с Себастьяном и взял его с собой на целый день. Одно это, наверное, улучшило год моего сына. Он не должен делать больше ничего, но он делает. Он будет руководить спектаклем в средней школе, и… Я не знаю, смогу ли я сдержать эмоции.

— Я сделаю это! Я буду все контролировать, — быстро говорю я, а потом хочу закрыть рот рукой.

— Правда?

Похоже, я только что заявила об этом и теперь должна это сделать.

— Да, конечно. Я работаю в школе, так что могу помочь, и было бы здорово провести время с Себастьяном.

Это также означает, что я смогу немного посмотреть на тебя. Улыбка Джейкоба заставляет мои внутренности таять. Мне действительно нужно забыть об этом. Я не влюбляюсь в знаменитых мужчин. Я не влюбляюсь ни в одного мужчину, потому что я вдова, которая все еще горюет. Это глупо и безрассудно. Но потом я смотрю в его зеленые глаза, и логика и рациональность перестают существовать.

— Так все становится проще. У Элли есть ребенок, и я не был уверен, что смогу уговорить ее на это.

— Нет, я буду рада. Я сообщу Элли, что она не на крючке в эти выходные.

Он смеется.

— Да, Девни написала мне, что заходила и упомянула, что ты можешь прийти на семейный ужин в эти выходные.

Он только что сказал «семейный ужин»?

— Ты будешь там?

Он улыбается и пожимает плечами.

— Ну, я часть семьи.

О, как меня угораздило ввязаться в это? Я должна была отказаться. Если бы это были только девочки, я бы справилась, но быть в кругу всей семьи — это слишком.

— Конечно. Она просто сказала, что это девичник, а не семейный ужин.

— Не волнуйся, парней обычно выгоняют из дома через несколько минут. Тогда это больше похоже на девичник, чем на семейный ужин. Не то чтобы они разрешали мне оставаться где-либо.

Мы начинаем идти к дому.

— Твои невестки часто выгоняют тебя из дома?

— Нет, но мне нравится их подкалывать, — Джейкоб наклонился, его голос звучал скрытно. — Я все еще немного злюсь, что они не впечатлены тем, кто я есть. Они заставляют меня спать в трейлере, где есть биотуалет.

Я смеюсь.

— Ты серьезно?

— Да.

— Это больше похоже на ад, чем подростки.

— Я сообщу тебе завтра, так как сегодня у меня первая ночь в нем. Но, судя по тому, как Деклан и Шон жаловались, это будут долгие пять с лишним месяцев.

— Я уверена, что все не так уж плохо.

— Это крошечный домик, в котором есть генератор, пропан и нет горячей воды, если только ты не выйдешь на улицу накануне вечером и не включишь электронасос. И помнишь, что я говорил о туалете? Клянусь, он ужасен.

Я улыбаюсь, пытаясь представить, как выглядит этот трейлер.

— Поверю тебе на слово.

Мы уже на вершине лестницы, и я не знаю, что делать.

— Ну, думаю, увидимся позже?

Джейкоб медленно кивает. Он протягивает руку и на секунду касается моего запястья. Одно прикосновение — это все, что нужно, чтобы зажечь огонь в моем сердце, которое остыло и превратилось в пепел. Я смотрю вниз, на место, где была его рука, и думаю, не привиделось ли мне это. Он ухмыляется и направляется обратно к квадроциклу. Джейкоб выглядит совершенно невозмутимым, пока я отчаянно отгоняю мысли о прикосновении. Он отличный парень. Он веселый, с ним легко находиться рядом, и он сделал нечто невероятно милое для Себастьяна. Прикосновение было невинным, а я превращаю его в то, чем оно не было.