Стоило нам переступить порог его квартиры и он завалился спать, как медведь в период спячки.

Я долго лежала рядом, любуясь на его расслабленное лицо. Он больше не выглядел грозным. Умиротворение. Вот что читалось на его лице. Провожу подушечками пальцев по его лицу, улавливая лёгкие покалывания от трехдневной щетины.

— Я тоже тебя люблю, Леша. Прости меня, — шепчу, чтоб не разбудить его.

На цыпочках покидаю его спальню и подхожу к тёмному окну кухни. Звенящая тишина сводит с ума. Ещё раз прогоняю мысли в своей голове. Сложно. Невыносимо сложно сделать этот шаг.

В одном из шкафчиков нахожу старую пачку сигарет и делаю затяжку. Едкий дым проникает в мои лёгкие. Закашливаюсь.

— Черт! Как люди курят эту гадость? И вообще откуда у Леши сигареты? Ни разу не видела его курящим. Хотя плевать. Сейчас это не важно.

Телефон в моих руках оживает, слегка освещая темное пространство вокруг. Сигарета тлеет, пока гудки в динамике сменяют друг друга.

— Слушаю, — отзывается сонный голос.

Делаю тяжёлый вдох. Лёша, прости меня.

— Сегодня я сделаю то, что от меня требуется. Я у него дома. Видела нужную папку на рабочем компьютере. Будь в семь утра у моего дома. Я всё тебе отдам, но сперва ты дашь гарантию, что не врешь.

— Когда я тебе врал? — тянет Марков, довольный как мартовский кот. — Обещаю. Как только флэшка с клиентской базой будет у меня на руках, мы уничтожим Васнецова, а я переведу тебе бабки на лечение матери. Сколько хочешь? Думаю эта информация стоит минимум тридцать лямов. Ну как, по рукам?

— По рукам, — отвечаю прикрывая глаза и скидываю вызов.

Леша

— Доброе утро, — довольный, потягиваюсь в кровати.

Вчерашний день вымотал меня не на шутку, даже не помню как отрубился.

— Кать, — не открываю глаза, стараясь найти рядом с собой утонченное тело. — Катюш, — повторяю я, в надежде, что она сейчас отзовётся.

Сраное чувство тревоги зарождается в груди. Распахиваю глаза, но так и не обнаруживаю её рядом с собой. Черт! Вскакиваю с кровати и ловлю лёгкое головокружение. Наверно стоило принять лекарства перед сном. Стабилизирую голову обеими руками, в попытках сфокусировать зрение на окружающей обстановке.

Кровать со стороны Кати практически не тронута. Она будто и не спала тут прошлой ночью. Первым делом обхожу квартиру в её поисках.

Никого.

С непреодолимым желанием рвать и метать влетаю в свой кабинет. Ноутбук включён, а рядом лежит небольшой клочок бумаги. Беру его в руки, вчитываясь в аккуратный женский почерк.

«Лёша, прости меня пожалуйста. Ты оказал мне несоизмеримую ни с чем помощь. Я должна разобраться сама, хотя бы со своим братом. Извини, что не разбудила. Я люблю тебя».

Сердце сжимается в груди.

— Что ж ты натворила⁈ — взрываюсь я, хватаясь за телефон и набирая ее номер.

«Абонент временно недоступен» — твердит автоответчик, выводя меня из себя.

Вова! Она точно сказала ему о своих планах. Тут же набираю его номер.

— Бля, Леха, ты время видел? Можно я хотя бы в свой единственный выходной за месяц отосплюсь, а? — бормочет он сонным голосом.

— Где Катя? — нервно, спрашиваю я, наматывая по кабинету круги.

— Ты спятил? Откуда мне знать. У вас же там шуры-муры.

— Слушай, если ты что-то знаешь, то скажи мне сейчас же! — предчувствие становится всё сильней. Что-то должно произойти или уже…

— Не говори, что ты опять налажал? — его голос становится более требовательным.

— Если бы.

Не могу найти себе места. Куда бы я не пытался сесть, волнение берет верх и я сразу встаю.

— Позвони её маме или сгоняй в больницу. Мне что-ли тебя учить?

— Какой ты, блядь, простой. Если б она была у неё, то я бы знал, но это невозможно.

— С хера ли? Возомнил себя пупом земли? — ржёт он в трубку.

— Ее мама в Израиле, а у Кати нет паспорта. Не строй из себя умника! Я тебе звоню, чтоб ты помог найти Катю, а не строил свои догадки.

— Че⁈ Израиль?

— Понятно. Ты ни черта не знаешь. Если, что всплывет, звони, — сбрасываю вызов. Хотел же сам разобраться с Марковым. План продумал. В больнице договорился, чтоб никто не проболтался о маме Кати. Все складывалось складно, но нет же. Самоуверенная заноза!

Наспех накидываю верхнюю одежду, заскакиваю в туалет, чтоб избавиться от утреннего стояка и вот я готов на поиски своей пропажи.

Есть у меня один знакомый мент, надеюсь он поможет мне в этом деле. Распахиваю входную дверь и утыкаюсь прямиком…в хрупкое тело Кати. Она стоит с ключом в руках и смотрит на меня своими выпученными глазами.

— Д-доброе утро, — взволнованно отвечает она, а меня хватает лишь на то, чтоб сгробастать ее в свои медвежьи объятия.

— Блядь, Катя. Где тебя носило? — утыкаюсь в её макушку, стараясь успокоиться. — Я столько успел себе напридумывать, — зарываюсь пальцами в её волосы. Гладкие. Мягкие. Успокаивающие.

— Прости, — шепчет она, обвивая меня своими руками за спину. Мышцы тут же напрягаются.

— Что черт возьми за записка? Куда ты ходила? — отстраняюсь, но так чтоб я мог заглянуть в глаза не отпуская её от себя ни на сантиметр.

— Я должна была разобраться сама хотя бы с братом, — смущаясь её губы расползаются в улыбке.

— Разобралась? — с сарказмом интересуюсь я.

— Да! — в ее голосе звучит гордость.

— Серьезно? И как же? — даже представить себе не могу, что она могла учудить. Маленькая, хрупкая девушка и её долбанный братец. Заместитель главы компании моего конкурента или кто он там сейчас. Да она ему даже в подметки не годится. Где ей воевать против него?

— Пошли, об этом трубят все телеканалы, — довольная собой она сплела наши пальцы и потянула обратно в квартиру.

Я сомневаюсь в её словах до тех пора, пока она не включает телевизор и диктор новостей не начинает говорить.

«Сегодня по подозрению в шантаже и взяточничестве был задержан заместитель генерального директора одной из крупнейших авиакомпаний…».

Шокированный этой новостью, не моргая смотрю на экран. Маркова, закованного в наручники, ведут по узкому коридору. Он старается прятать своё лицо, но я узнаю его из миллиарда.

— Как ты это сделала? — мягко говоря охреневшим тоном спрашиваю у сияющей Кати.

— Ловкость женских рук и никакого мошенничества, — выдаёт она, поднимая указательный палец вверх.

— А если я попробую разгадать твою ловкость рук? — хрипловатым голосом интересуюсь я и невесомо касаюсь её кожи, запуская толпу мурашек.

— Думаешь твои руки достаточно ловкие? — шепчет она сбивчиво. Я слышу как её пульс учащается. Она горит в огне собственной страсти, так же как и я.

— Не думаю. Я уверен, но покажу тебе это только когда ты расскажешь, что провернула.

Пытаю её лёгкими поцелуями в области шеи, скользя губами вверх и вниз. С её губ срывается томный стон.

— Леша…

— Как ты это провернула? — опаляю ее кожу своим дыханием, сводя с ума нас обоих.

— Диктофон, — умоляюще произносит она. — Я записала его на диктофон и отнесла запись в полицию. Следствие еще продолжается, но меня уверили, что ему светит не маленький срок, — сдавленно говорит она, выгибаясь навстречу моим касаниям.

— Ты подвергла себя опасности и я тебя за это накажу! — басовито отвечаю я. Подхватываю ее обеими руками под ягодицы и крепко сжимаю в своих объятиях, выбивая желанный стон.

Катя

— Мамуль, ну хватит уже, — гнусавлю я, в очередной раз отодвигая от себя тарелку с фруктами.

— Что значит хватит? — ворчит она, подвигая ее обратно.

— Леш, ну скажи ей, — скулю я, морщась от легкого дискомфорта в животе.

— Мама права, — он пожимает плечами и отправляет в рот кусочек яблока.

— И ты туда же, — ударяю себя по бедрам, не в силах спорить с этими двумя спевшимися голубками.

— Не злись, малыш, — Лёша подсаживается поближе ко мне и нежно целует. — Твоя мама права. Вам надо больше витаминов, чтоб расти большими и здоровыми, — его рука осторожно ложится на мой округлившийся живот. — Скажите своей вредной маме, чтоб она хорошо кушала, иначе папа ночью её накажет, — заговорчески произносит он, скользя своей рукой всё ниже.