В прошлой жизни он вращался в обществе знающих себе цену и, пожалуй, слишком раскрепощенных женщин и даже не заметил бы эту хорошенькую простушку. Правда, до сих пор ни одна особа не приводила его в такую ярость. Да что в ней такого? Почему в последнее время одного ее взгляда хватает, чтобы и следа не осталось от его хваленого самообладания, почему он начинает вести себя как безусый школьник на первом свидании: нервничает, совершает безрассудные поступки, как, например, тот поцелуй на качелях? Мало того, с тех пор не может не думать о ней!

С одной стороны, он не горел желанием проводить время с романтически настроенной девицей и старался не замечать ее слишком пылких чувств. С другой стороны, был горд тем, что оказался первым мужчиной, кто пробудил в ней женщину. И теперь все его существо заполнило предвкушение какого-то поворота в однообразно текущей жизни. И это непривычно, чтобы быть правдой, и это, безусловно, выше его понимания. «Интересно, другие мужчины тоже так себя чувствуют? Что за ерунда лезет в голову. Какое ему до этого дело?».

Сделав последнюю затяжку, Саша потушил сигарету и, не обнаружив поблизости урны, положил окурок в карман. Привитые с детства правила приличия не позволяли ему разбрасывать мусор на улице.

Поражаясь напору противоречивых мыслей и чувств, он, оттолкнувшись от ствола приютившей его березы, направился вдоль улицы подальше от невыносимо раздражающих звуков музыки.

Слово ревность даже не пришло ему в голову.

Между тем танцевальный вечер был в разгаре. Одна мелодия сменяла другую, заставляя пары то вдохновенно кружиться в вихре вальса, то настраиваться на медленный лирический танец, то включаться в энергичную «Рио-Риту».

– Прошу вас!

Клара еще не успела ответить, как настойчивые руки подхватили ее, и она обнаружила, что танцует с незнакомцем.

– Спасибо за танец. Желаю приятного вечера.

– Разрешите пригласить! – И вновь она среди танцующих пар.

Клара перевела дух, радуясь хорошему настроению и, чего уж греха таить, ей льстило, что она оказалась в центре внимания парней, на которых заглядывались почти все девушки танцплощадки. Сегодня у нее не было недостатка в кавалерах, и, не успевая опомниться, она с удовольствием протанцевала весь вечер, преследуемая оценивающими взглядами ревнивых девиц. Ее, впрочем, это ничуть не смущало.

Стемнело. Ярко светила луна. Часы показывали поздние десять. Скоро музыка смолкнет, и пары в обнимочку разбредутся по притихшим улочкам.

Объявили белый танец.

Клара, озираясь по сторонам, сбежала с танцплощадки в надежде найти своего Сашу и пригласить его, но быстро поняла, что это невозможно, и, как ни странно, ничуть не расстроившись, тихонько напевая, побрела по малолюдной аллее городского сада. Казалось, что она все еще во власти музыки и легко парит над землей, продолжая свой танец по просторам «Амурских волн». Девушка взглянула на луну, наперсницу всех влюбленных, одарила ее счастливой улыбкой и, помахав рукой, негромко прошептала:

– Ты видела? Правда, здорово? Незабываемый вечер! – и по лунной тропинке поспешила домой.

Свежесть ночной прохлады сменилась запахом сигаретного дыма. Прозвучавший в темноте низкий голос зацепил ее когтистой лапой, заставив резко остановиться.

– Твой ухажер?

Ненавидя себя за то, что вмиг растеряла всякую гордость, Клара подошла к Саше и не своим голосом принялась виновато оправдываться:

– Мы с девчонками пошли на танцы. Он меня пригласил. Я его первый раз вижу. И знаешь…

– Мне это не интересно, – жестом прервал он ее оправдания. – Разве я похож на парня, которого волнуют такие мелочи?

Ни он, ни она не продолжили разговор, хотя оба думали об одном и том же. В этот момент Кларе хотелось завопить на всю улицу: «Неужели ты не понимаешь, что мне никто не нужен? Только Ты! – но вслух она, конечно же, это не произнесла, проявив величайшее, как посчитала, терпение и благоразумие. – Нужно быть спокойной и мягкой – гнев не приведет ни к чему хорошему».

– Держи! – Саша протянул ей большое яблоко.

Клара, застигнутая врасплох, молча взяла его из протянутой руки и, любуясь румяным наливом, вдохнула фруктовый аромат. Лунный свет серебром отливал пряди ее волос, блеском отражался на губах, подчеркивая вызывающе чувственный рот. Неторопливо надкусывая сочный плод, она, невольно следуя извечному женскому инстинкту, не отводила откровенного взгляда от жадно пожирающих ее мужских глаз. Выдержать эту соблазнительную картину Саше оказалось не под силу, он, судорожно сглотнув, отвернулся.

– Спокойной ночи. – Не оглядываясь, ушел прочь и вскоре растворился во тьме.

Клара с надкушенным яблоком в руке осталась стоять одна, совершенно не понимая, что происходит, она не нашла ничего лучшего, чем с аппетитом доесть его. Зажав в руке огрызок, девушка отправилась домой. Она тоже ни разу не оглянулась.

«Незабываемый вечер», – согласилась луна.

Вскоре вернулась Вера. Она влетела в комнату и бросилась с объятиями к подруге:

– Ой, Ларочка, какая ты сегодня красивая! Просто неотразимая! Парни глаз с тебя не спускали. Все девчонки обзавидовались! Как хорошо, что мы вытащили тебя из дома. Тебе самой понравился вечер?

Клара согласно кивнула, не имея никакой возможности остановить неугомонную подругу и не смея прервать ее восторженную речь. Что она могла ей ответить? Что у нее впервые возникло ощущение, что она по- настоящему привлекательна? Все было бы очень хорошо, если бы…

Всеми силами стараясь понять поведение Саши, Клара сидела на кровати, расчесывая волосы деревянным гребешком, и с трудом следила за нитью оживленного рассказа Веры о симпатичном пареньке, который полвечера развлекал ее, пригласил на свидание и оказался таким интересным, что она подумала, не вскружить ли ему голову.

– А теперь, дорогуша, объясни, куда это ты исчезла, – учительским тоном обратилась она к Кларе. – Я волновалась.

– Прости, пожалуйста, я не хотела, – дрогнул голос. – Я видела Сашу.

– Если он нагрубил тебе, – вскипела Вера.

– Нет! – прервала ее Клара и обиженно разревелась. – Ушел.

Вот уже больше недели Клара не видела любимого: «Куда он подевался?».

В свободное время девушка с завидным упорством летела туда, где могла повстречать своего Сашу, но надежды на это таяли с каждым днем. Она поняла, что он избегает ее, не хочет видеть.

Клара, безразличная ко всему, упивалась своими страданиями и совершенно не думала о том, что снаружи продолжается жизнь. Она закрылась в четырех стенах и выходила из дома лишь на работу, где автоматически выполняла свои обязанности, а, вернувшись, сидела в горестном одиночестве, выводя на бумаге его и свои инициалы в затейливую подпись, обрамленную кольцом из сердечек.

Верная подруга с тревогой следила за происходящими метаморфозами. Ее увещевания тонули в вакууме: на откровения и разговоры по душам, как в былые времена, Клара не шла, от вопросов отмахивалась, вечерами, будто покинутая возлюбленная, отрешенно смотрела в окошко.

– Перестань изводить себя!

– Боюсь, не совсем понимаю, что ты имеешь в виду.

– Разве мы с тобой не красавицы? Разве мы с тобой не умницы? Таких парней еще встретим – самых лучших!

– Не думаю, что у меня есть выбор.

– Неужели тебе не интересно, что происходит вокруг? Скажи на милость, почему ты запираешь себя?

– Сейчас мы не будем об этом говорить. Не хочу!

– Не играй со мной в прятки, я не отступлюсь так просто, – рассердилась Вера. – Придумала себе идеального героя и сохнешь по нему, но ведь ясно, как божий день, что вы не подходите друг другу – слишком разные. Мне жаль тебя!

– Довольно! Не идиотка же я!

– А вот это еще надо проверить!

Не на шутку обеспокоенная переменами в поведении подруги, еще больше ее мрачным настроением, Вера твердо решила: так дольше продолжаться не может, она безнадежна, ее не уговорить, надо срочно спасать глупышку, иначе разочарование просто ее убьет.