— Я жду Герти, — объяснила я, повернувшись к ней лицом. Я не хотела думать о тех монументальных моментах, которые мне предстоит пережить через несколько коротких часов.
— Конечно, ждешь, — пробормотала она, вздыхая.
— Ты чего-то хотела? — спросила я, задаваясь вопросом, зачем она пришла, если ей нечего сказать.
— Нет. Просто хотела узнать, есть ли у тебя какие-нибудь вопросы. Ну, ты же знаешь, о том, что произойдет после окончания свадьбы, — жестокая ухмылка искривила ее губы. — Уверена, ты знаешь, что происходит после женитьбы, верно?
Проглотив комок в горле, я заставила себя не клюнуть на приманку.
— Секс, да, я в курсе, — заявила я, заставляя себя выпрямить спину. Я разжала скрещенные на груди руки. — Спасибо, но я в порядке.
Далеко не в порядке, думаю, я много чего знаю об этом чем следовало бы. Я сжала бедра при воспоминании о той ночи в отеле. Протянула руку и потерла горло. Синяки, которые я с тех пор скрывала с помощью макияжа, достаточно поблекли, чтобы теперь не нуждаться в большем, чем тонкий слой.
— Готова к этому? Бояться — это нормально, — пробормотала она, неторопливо направляясь вперед. Ее платье распахнулось, обнажив длинные бедра. Она поджала губы и ухмыльнулась мне, из-за красной помады ее губы казались тонкими. — Такой человек, как Гейвен, чьи вкусы, уверена, более… жестокие, чем ты ожидаешь.
Она понятия не имеет, черт возьми. Дрожь пробежала у меня по спине, но я отказалась признать это. Я видела больше, чем намек на вкусы Гейвена, но ей не нужно этого знать.
— Я знаю, — сказал я ей. — Я сделаю то, что должно быть сделано.
Я хотела, чтобы это было ложью, но я знала, что это произойдет, хочу я этого или нет. Я все еще злилась из-за того, что сделал Гейвен — и в отеле, и в раздевалке. Он быстро заполнял мои мысли, день за днем. Он порочный и, да, он жестокий. Что было хуже, хотя и в большей степени, чем все, что он сделал со мной, — это то, в чем я должна была признаться самой себе. Маленькой, темной части меня это нравилось. Я не могла отрицать ту власть, которой Гейвен, казалось, обладал над моим собственным телом. Скорость, с которой он заставил меня кончить ему на пальцы в ту первую ночь, на нашем первом свидании, а затем ночью в отеле, когда он наказал меня за побег, заставив кончить ему на кулак, когда он стоял надо мной и показывал, насколько доминирующим он может быть. Было невозможно опровергнуть то влияние, которое он оказывал на меня. Хотя я не могла остановить странное влечение к Гейвену Бельмонте, я могла притвориться, что это произведение того, что меня не существовало. По крайней мере, на данный момент.
Посмеиваясь, Джеки начала кружить вокруг меня, и мое внимание переключилось с моего внутреннего кризиса на нее.
— Серьезно? Драгоценная малышка Эванджелин Прайс собирается удовлетворить потребности жестокого наемного убийцы? — когда я не ответил, она продолжила подталкивать меня. — Он не будет милым или нежным. Я видела вас двоих вместе, то, как ты реагируешь на него. Как он наблюдает за тобой, словно за животным, приготовленным к убою. Какой-нибудь намек на сладость или нежность? Ха! — она пренебрежительно помахала рукой перед моим лицом. — Возможно, это твой первый раз, но дело не в тебе, сестренка. Это исключительно для него, и если быть совсем честной, он уничтожит тебя. Порвет твою девственность в клочья прямо перед тем, как он разорвет тебя на части. Разум, тело и душа, — она закончила, пожав плечами и сказав: — Это именно то, что делают мужчины.
Я не сказала ни единого чертова слова. Она понятия не имеет, что Гейвен уже сделал все это и даже больше. Он разорвал мою девственность в клочья. Разорвал на части безопасные и защищенные внутренности моего разума, и теперь он заставял меня подвергнуть сомнению все, чего я когда-либо хотела.
Остановившись передо мной, Джеки уставилась на меня. Выражение ее лица было холодным. Она приподняла бровь. Если она ожидала, что я отреагирую со страхом, то жестоко ошибается. Я уже не боюсь. Все, что я могла бы чувствовать по отношению к Гейвену, исчезло. Но она делала то, что делала всегда; пыталась залезть ко мне в голову и заставить меня передумать. Обычно я покупалась на это. Всегда. Но не в этот раз. Я собралась с духом, отбросив сомнения прочь. Я поклялась, что она не получит удовольствия наблюдать, как я закручиваюсь от ее слов.
— Я знаю, чего ожидать, — сказала я ей.
Ее брови изогнулись.
— О, значит, ты готова отказаться от своих мечтаний? Для тебя больше нет колледжа? После твоего маленького печального приключения с побегом, с которым ты даже не смогла справиться, ты просто собираешься ляжешь на спину и раздвинешь ноги?
— Я не сказала, что отказываюсь от своих мечт, — огрызнулась я, снова скрещивая руки на груди.
На этот раз она не хихикала и не ухмылялась; она искренне рассмеялась мне в лицо. Стиснув зубы, я продолжала смотреть на нее вместо того, чтобы отвести взгляд. Мы всегда ссорились, две стороны семейной монеты Прайсов, но после всего, с чем я столкнулась на той неделе, я не позволю ей издеваться надо мной. Нет.
— Твоя наивность поразительна, — усмехнулась она. — Неужели ты не понимаешь? Если только ты не оставишь эту жизнь позади. Семья. Гейвен. Всё. У тебя не будет будущего, по крайней мере, такого, какого ты хочешь. Ты простая племенная кобыла, которую отец предложил кому-то, кого он считает достойным занять его место.
В ее голосе звучала ненависть, выражение ее лица исказилось гневом, прежде чем снова разгладиться. Мне не нужно было спрашивать, чтобы понять, что ей было горько из-за того, что он не предложил ее. Как бы сильно ни ранили меня женоненавистнические взгляды нашего отца, они причинили боль и ей.
— Тебе нужно вбить это в свою хорошенькую головку, прежде чем ты закончишь с пулей в ней.
Мои кулаки сжались, спрятанные под скрещенными руками, и мне пришлось моргнуть, чтобы унять жжение в глазах от ее резких слов. Я ненавидела это, но она права, после сегодняшнего дня пути назад нет. Тем не менее, я крепко держалась за свои мечты, и никто — даже она, наш отец или Гейвен — не сможет отнять их у меня. Я могу быть женой босса и при этом оставаться свободной, сказала я себе.
Гейвен сказал мне подумать об этом, и я подумала. Если я дам ему то, что он хочет, он даст мне то, чего хочу я. Возможно, я не могу стать свободной на сто процентов, но это не означает, что я буду полностью закована в цепи и несчастна.
— Оу, драгоценная принцесса, не плачь, — проворковала Джеки, похлопывая меня по плечу.
Я отмахнулся от нее.
— Я, блядь, не плачу, — прорычала я.
Она просто моргнула, изображая невинность.
— Я уверена, у тебя будет масса возможностей провести время вдали от семьи. Возможно, после того, как у тебя появится несколько наследников, Гейвен освободит тебя от цепей и позволит сходить в спа-салон или что-то в этом роде, — невозможно было скрыть насмешку интонации в ее голосе, и я снова отказалась заглатывать наживку, свирепо глядя на нее, когда она наклонилась вперед. — Хорошего дня, Ангел, — прошептала она. — Думаю, это будет последнее, что у тебя будет на какое-то время. Уверена, после свадьбы ты будешь слишком расстроена, чтобы получать удовольствие от чего бы то ни было. А потом… — она умолкла с отсутствующим выражением в глазах. — Ну, я подозреваю, что какое-то время ты будешь лежать на спине. Наслаждайся членом. Надеюсь, он не эгоистичный человек, как большинство.
С этими словами она развернулась на каблуках и с важным видом вышла, а Герти, споткнувшись, отскочила в сторону, когда она влетела в дверь.
— Боже мой, кто-то определенно торопится, — пробормотала Герти, глядя в конец коридора, куда удалилась Джеки. На мгновение воцарилась тишина, а затем Герти снова повернулась ко мне с приклеенной к лицу лучезарной улыбкой. — Наверно, она собирается сама готовиться к свадьбе. Вы готовы надеть свое платье, мисс?
Нет. Ни за что, но другого выхода нет. Поэтому, вместо того чтобы озвучить правду, я просто кивнула. Какие бы тревоги и сомнения ни пыталась внушить мне моя сестра, они были задвинуты на задворки сознания. Я шагнул к кровати, и Герти закрыла и заперла дверь, когда я начала раздеваться. Она помогла мне надеть платье, мы оба двигались и работали в тишине. Какой бы доброй она ни была, она была еще более бессильна перед своей судьбой, чем я.
