— Пожалуйста, ради бога, прекрати говорить. Я буквально чувствую, как теряю желание жить.

Дойл посмеивается, зная, что, будь его воля, мы бы давно завели домработницу — по крайней мере, живую. Но я не хотел, чтобы кто-то нарушал мое одиночество.

— Для этого сначала тебе нужно стать живым. Кроме того, этому месту не помешало бы немного жизни. Нам нужны горничные, и ты это знаешь. Хильда вряд ли в счет, поскольку она не может покинуть катакомбы.

— Я не хочу, чтобы в замке был кто-то еще. Но, полагаю, ты прав.

Он качает головой.

— Почему бы тебе не послушать? Обычно у меня есть несколько аргументов.

— У тебя есть три месяца, чтобы убедить меня. Таков был уговор, ни секундой дольше. От мысли о новых гостях у меня мурашки бегут по коже, и я отказываюсь играть роль в этом фарсе. Делай что хочешь.

Он встает и пружинистой походкой направляется к двери.

— Это ты говоришь? Или палка в твоей в заднице?

— Очень смешно.

— Кстати, Казанова³⁴, повар будет здесь поздно вечером, а гости должны прибыть завтра утром. В агентстве сказали, что это настолько быстро, насколько они в состоянии доставить кого-то сюда.

— Полагаю, все будет в порядке. Я планирую сегодня показать Обри окрестности. Мы устроим пикник или что-нибудь в этом роде, может быть, поедим в деревне.

— Боже, помоги нам всем. Влад Цепеш спит и ходит на пикники, — он бросает на меня последний серьезный взгляд. — Просто будь осторожен, чтобы с тобой не случилось того, что произошло с Фрэнком.

— Я проведу неделю в обществе очаровательной женщины, а потом она вернется домой. Это временно.

Временно. При мысли о ее отъезде настроение мгновенно портится, а выражение лица Дойла говорит о том, что он знает это не хуже меня.

Он усмехается.

— Ммм.



ОБРИ

— Хорошо, теперь левее, — говорю я.

Зимние ботинки хрустят по снегу, пока я пытаюсь найти правильный ракурс, и я благодарна за новый шарф, он помогает согреться, но перчатки тоже стоило бы захватить.

Влад выглядит совершенно недовольным всем этим, но подчиняется, и улыбка, которая все утро красовалась на моем лице, растягивается еще больше. Я делаю снимок, внутренне визжа от того, как здорово это будет смотреться в инстаграм³⁵. Влад — олицетворение секса, а снежный пейзаж за его спиной создает нужную атмосферу.

Его черное бушлатное³⁶ пальто припорошено снежинками, волосы взъерошены ветром, и он выглядит так, словно попал в зимний мужской журнал. После прошлой ночи он выглядит… как-то спокойнее. Наверное, хороший секс после долгого воздержания так действует.

— Хорошо. Теперь улыбнись! — говорю я, ухмыляясь, как сумасшедшая.

Его губы кривятся от отвращения, и он смотрит на меня так, словно я попросила отбиться от стаи пауков.

— Нет.

— Одна крохотная улыбочка?

Он обнажает зубы, и это действительно смешно. Я опускаю телефон и на мгновение смотрю на Влада.

— Вчера ты вел себя так, будто предпочел бы заниматься чем угодно, но только не этим. Что заставило тебя передумать?

— Обычно я предпочел бы предстать перед расстрелом, а не заниматься чем-то столь легкомысленным, как позирование.

— Тогда почему ты здесь?

Его карие глаза сверкнули в солнечном свете.

— Потому что ты попросила, и как бы мне ни было противно улыбаться в камеру, как шут, кто я такой, чтобы возражать против просьбы леди? Если ты хочешь получить фотографии в память о пребывании здесь, я обязан выполнить любое твое желание.

Его темные брови драматично приподнимаются. Я смеюсь, огонек в глазах говорит, что он точно знает, как хочет удовлетворить мои желания.

— Э-э-э. Ничего подобного, мистер.

Все, что мне нужно — упасть обратно в его постель. С моей удачей, я выйду из нее еще более обалдевшей.

— Что?

Выражение его лица полно озорства, и ясно, что он знает, как мило выглядит и что делает со мной.

— Это только потому, что есть несколько других интересных вещей, которыми мы могли бы заняться.

Подмигивает он, и я смеюсь.

— Но я заметила, что ты относишься к такого рода вещам серьезно.

Он протягивает руку, и я беру ее. В животе разливается тепло от этого прикосновения. Я прикусываю губу, размышляя, подходящее ли сейчас время для разговора, почему я только что разорвала отношения и понятия не имею, что делаю.

Неужели это тот же самый сварливый мужчина, что был два дня назад? Чем больше я его узнаю, тем труднее перед ним устоять — не то чтобы я действительно видела, как кто-то, кто находит мужчин хоть немного привлекательными, отказывает ему, но он может быть таким милым и ласковым. Это заставляет меня желать того, чего не должна.

Я качаю головой, глядя на него, затем мы продолжаем прогулку по садам у рва, и я запрокидываю голову, наслаждаясь свежим ароматом морозного воздуха. Живые изгороди покрыты снегом, а красивая каменная скамейка с видом на воду стоит в ожидании весны. Боже, как красиво было бы увидеть это весной.

— Знаешь, здесь даже воздух пахнет по-другому, — замечаю я, меняя тему.

— Хм, полагаю, да. В каждой стране, которую я посетил, пахнет по-разному.

— Ты был во многих странах? — спрашиваю я, засовывая другую руку в карман пальто, чтобы согреть ее.

Он выгибает бровь, и по телу пробегает дрожь.

— Почему ты хочешь это знать? — тихо спрашивает он.

Я внутренне содрогаюсь от смущения. О чем он должен думать? Наверное, он не хочет так скоро вступать в отношения, да и я, честно говоря, тоже. Возьми себя в руки, Обри. Становится смешно от того, как часто я спорю сама с собой. Может, стоит прояснить ситуацию?

— Ну, чтобы узнать тебя получше, очевидно. Я ничего о тебе не знаю, кроме того, что у тебя проблемы с сосками и ты любишь готовить странные блюда.

Стыд наступает сразу и быстро. В этот момент я могу добавить к своему резюме «трусиха». Единственное оправдание — мужчина красив и трахает меня так, будто доводить до оргазма — его основная работа. Я отказываюсь признавать, как живот замирает каждый раз, когда он смотрит на меня.

Он смеется, и от этого звука в груди теплеет. Страх быстро сменяется ужасом, когда я сталкиваюсь с реальностью. Ты уезжаешь через неделю. Это всего лишь отпускная интрижка, и не имеет значения, насколько хорош секс, у тебя нет средств, чтобы остаться, и ты уезжаешь. Мысли кружат и кружат. Моя реакция на него слишком бурная, слишком поспешная.

— За свою жизнь я побывал в нескольких странах. Некоторые я ненавижу, другие нахожу приятными.

— Ты был в Америке? — промурлыкала я. Потрясающе Обри, просто потрясающе…

Между его бровями образуется морщинка, как будто ему требуется время, чтобы сформулировать ответ.

— Я был в местечке под названием Вирджиния и один раз в Новом Орлеане.

— О, я всегда хотела посетить Новый Орлеан и увидеть Французский квартал³⁷. В Марди Гра³⁸, похоже, потрясающе.

— Хм. Да. Это грязное место, полное бродяг и гниющих чумных сосудов.

Я моргаю при этих словах.

— Вау, ты за словом в карман не полезешь, — я смеюсь.

— Уверен, в большинстве стран есть как приятные места, так и другие, не столь приятные.

— Да, думаю, это правда. Всегда хотела повидать мир, — говорю я и пожимаю плечами. — На самом деле, это то, чего бы я хотела больше всего.

— Что именно?

— Показать людям новые места, подобные этому, позволить увидеть мир так, как вижу его я. Многие люди никогда не покидают свои родные города и не путешествуют, а некоторые хотят узнать о лучших местах для отдыха. Вот почему у меня так много подписчиков в инстаграм.

Я достаю свой телефон из кармана и открываю приложение.

— Видишь? Вот тут я побывала в Канкуне. Там было красиво, и жители были такими милыми.

Он смотрит на фотографию.

— Когда это было?

— Несколько лет назад, — пожимаю плечами. — Я ездила туда с друзьями.