— Встретились две кометы, — проговорил он, побалтывая виски в стакане.

Джек потупил взгляд.

— Я ни в коем случае тебя не осуждаю, даже готов сказать, что прекрасно понимаю твой порыв, — сказал Уолсли. — Более того, ты почти год несёшь службу на «Балморале» — за это время ты не раз успел доказать свою верность экипажу и кораблю. Однако игра, которую решили затеять вы с Хильдой, как минимум, опасна.

— Я это понимаю, сэр.

— И думаешь, она того будет стоить?

— Хочется в это верить, сэр, — улыбнулся Джек.

— Что ж, хорошо. Но, звезд вечных ради, будь осторожен — шансов на ошибку у тебя в разы меньше, даже чем за штурвалом «Задиры»…

Через несколько минут Джек вернулся в пустую кают-компанию. Заметив его, Кроу поставил перед ним кружку свежезаваренного чая и блюдце с бисквитами и, убедившись в том, что пилоту больше ничего не нужно, оставил в гордом одиночестве. Джек старался ни о чём не думать. Ситуация с Уолшем разрешилась, хоть и не совсем так, как ожидалось, но привести её к лучшему исходу было, мягко говоря, проблематично. Также Уолсли явно дал понять, что всё же не оставит произошедшее без ответа. Это Джека волновало меньше всего: ничего страшного во внеочередных танцах со шваброй он не видел. Не успел он об этом подумать, как в кают-компанию ввалился Стивен. Сообщив о том, что капитан снова заступил на вахту, он заскочил на камбуз, и уселся на прежнее место с кружкой чая.

Некоторое время они молча уминали бисквиты, пока второй пилот осторожно не спросил:

— Джек?

— Что, Стиви?

— Так… что за белобрысая?

— Псина тебя дери, шкет!..

— Даже не думай, я просто так отстану!

Ожидания Джека касательно ответных санкций Уолсли оправдались почти в полной мере. В свободное от несения вахт время пилот и оперативник поступили под начало стюарда: сменяя друг друга, они либо драили палубы, либо полировали посуду на камбузе. Джек воспринимал внеочередные наряды чем-то самим собой разумеющимся и правильным, поэтому демонстрировал нечто, отдалённо напоминавшее энтузиазм, выполняя указания Дэниэла. Руби, напротив, делал всё отстранённо механически, всё время смотря в одну точку и односложно отвечая на обращения к себе.

Наблюдая за «пустым рукавом», Джек обратил внимание, что после разговора с капитаном он будто замкнулся сам в себе, постаравшись свести до минимума общение с Курягами. С одной стороны, это позволило снизить воздействие на экипаж эмоционального фона оперативника, с другой — вызвало у всех некоторое беспокойство о его состоянии. Последнее даже вылилось в то, что Нанда уговорил Руби пройти у него осмотр, который, к счастью, никаких проблем не выявил. В какой-то момент Уолш, видимо, и сам устал от собственного состояния и весьма необычным образом попытался влиться обратно в жизнь экипажа. Когда в промежутке между своими вахтами Стивен упражнялся в кают-компании с банджо, появился Руби и осторожно спросил разрешение позаимствовать его гитару. Лесли и остальные присутствовавшие были несколько удивлены, однако своё «да, Руби, конечно» Уолш получил. Через минуту он уже состроил гитару с банджо и присоединился ко второму пилоту — игра дуэтом смогла впечатлить (в хорошем смысле) даже скептически относившегося к музыке на борту Кроу.

Одновременно с этим Джек заметил, что Уолш старательно избегал его, не пытался вступать в разговор и незамедлительно покидал кают-компанию в случае, если сидел там один, и к столу подходил первый пилот. Он сильно сомневался, что оперативнику могло быть по-настоящему стыдно за устроенную ранее сцену — более правдоподобным выглядел вариант, что Руби просто «переваривал» ситуацию и возобновит контакт ровно тогда, когда почувствует себя готовым к этому. Джек не мог сказать, что многое потерял от приостановки общения, при этом где-то на фоне он слышал негромкий голосок злорадства, вызванного тем, что ему удалось утереть нос «пустому рукаву». В то же время пилот понимал, что совершенно не держал на оперативника зла.

Несмотря на несколько тревожный старт с Лимы, полёт к «Сигме-25» можно было назвать относительно спокойным. В зону действия радара немного чаще стали попадать сигналы сторожевиков — «Балморал» всё также не представлял интереса для Патрульной Службы. Увеличение сил Флота в секторе, пусть и незначительное, напрочь распугало любителей выходить в космос с выключенными идентификационными метками и совершать подозрительные маневры. Каких-либо намёков на присутствие рядом вогов не наблюдалось, но это совершенно не значило, что они не рыскали где-то поблизости. Джек прекрасно помнил, что средства активной маскировки их звездолётов ничем не уступали аналогичным, стоящим на вооружении Военного Флота ОС, что дополнительно подтвердил Рэм во время небольшого доклада капитану. По этой причине станция постановки помех и батареи запуска ложных тепловых целей всё время находились в режиме повышенной готовности.

На третьи сутки в задней полусфере появилась метка активного сигнала, идентификационная метка которого содержала до боли знакомое название. «Умбра» снова согласовала скорости и вектор курса, держась на самой границе зоны обнаружения, однако на этот раз на её борту решили не отключать опознавательный маячок. Сигналов в эфире со стороны яхты не поступало, как и с «Табакерки» не пытались установить связь со звездолётом Бальтазара Эрхардта. Проведя небольшое совещание, Уолсли и Уолш приняли решение пока что игнорировать «Умбру». Джек вспомнил о своём подозрении насчёт маячка, вмонтированного в носитель данных, но Руби в точности воспроизвёл слова Яна о невозможности реализации подобного, после чего Старик озвучил здравое предположение, что Мастер мог банально дать взятку сотрудникам центра управления полётами колонии и получить данные вектора курса «Балморала».

Упомянутое совещание в кабине пилотов стало первым разом, когда Руби снова заговорил с Джеком, что пилот воспринял добрым знаком. Более того, по мере приближения к «Сигме-25» оперативник стал выглядеть куда живее и активнее. Его общение с Курягами стало как минимум содержательнее, пару раз Уолш даже снисходил до того, чтобы о чём-то посоветоваться с Де Мюлдером. В целом, подобные изменения настроения были легкообъяснимы: «пустой рукав», очевидно, завершил внутренний «разбор полётов» и почувствовал, что снова возвращается к активным действиям. И это стало в разы заметнее, стоило Яну запросить у диспетчерского поста станции разрешение на стыковку.

«Сигма-25» относилась к транзитным станциям, однако на её фоне ныне погибшая однотипная «Сигма-17» казалась просто затерянной в космосе топливной колонкой. Помимо большой причальной зоны, здесь располагалась и пара ремонтных доков, и ангар для пакетботов Почтовой Службы, и лёгкая батарея самообороны. Также, насколько можно было судить по внешнему виду станции, она обладала большим числом разнообразных обитаемых отсеков, а также условно приличными заведениями быстрого питания, сообщавшими о своём существовании яркими неоновыми вывесками, установленными на обшивки прямо над причальной зоной.

После завершения стыковки и выравнивания давления в отсеках с уровнем станции Уолсли обговорил с Уолшем время стоянки, затем капитан раздал несколько указаний экипажу, в частности, выдал Джеку бинокль и поставил следить за окружающим космическим пространством. Как только с «Сигмы» подтвердили начало дозаправки, капитан и оперативник покинули борт «Балморала»: первый направился улаживать формальности с руководством станции, второй — как предположил Ян, на пост связи.

Первым делом после выхода Старика на «Сигму» Стивен юркнул в каюту за банджо и, развалившись в своём кресле, начал наигрывать неспешную мелодию. Ян, повесив дужку наушников на шею, лениво перебирал каналы связи, пытаясь найти что-то заслуживающее хотя бы минимального внимания. Вскоре в кабину поднялись Тори и Дэниэл. Ксено-кот тут же устроился на коленях старпома, стюард же, искоса поглядывая на музицировавшего второго пилота, поинтересовался, не желает ли кто-либо кофе — ответом было тройное «да». Джек в это время осмотрел прочие пришвартованные к станции звездолёты. Рядом с ними находилась пара «Огарей» и старенький «Сайпан-B», за которыми первый пилот не сразу заметил межсекторный челнок, имевший на борту опознавательные знаки Военного Флота. Последние показались Джеку странными: среди прочего он не видел ни тактических обозначений базы или корабля-носителя, ни бортового номера, ни указаний на принадлежность к лётному соединению. Сообщив об этом Яну и получив в ответ «Принято», первый пилот переключил своё внимание на пространство вокруг станции.