— Какая честь, более того — неожиданность! Со всем почтением принимаю ваше предложение, — патетически пропела я, ахнув.

Мы танцевали, разговаривали, иногда дискутировали. Он оказался интересным собеседником, и я действительно прекрасно проводила время. Правда, хорошее когда-нибудь заканчивается…

Видимо, я слишком расслабилась. Слишком забылась. Слишком была увлечена…

Первое, что я почувствовала, — это всепоглощающую боль во всём теле. Оно меня не слушалось, казалось чужим, будто не моим. Черт, как же всё болит!

Мучительная нарастающая резь, что выжигала всё мое нутро, пронзала каждую клеточку моего организма, заставляя закусить губу, чтобы не вырвался отчаянный крик. Все чувства были оглушены этой абсолютной агонией, которая казалась невыносимой. Каждое движение было наполнено мучительными уколами, заставляя меня задерживать дыхание.

Несколько раз пыталась продрать глаза, ни один предатель не хотел открываться, хоть спички вставляй! Где же хваленая регенерация местных существ? Но спустя какое-то время, когда немного привыкла к новшествам, я смогла открыть свой предмет роскоши, пусть и не полностью. Один предатель так и не желал открыть свое око во мрак.

Болезненный пульс в висках свидетельствовал о том, что удар был от души и для личного удовлетворения совершившего это деяние… Судя по болезненной гематоме на глазу, понятно, что фингал образовался по пути к моему месту пребывания. В ближайшее время, вероятно, не исчезнет, а на брови продолжала стекать струйка крови.

То, что я увидела, было действительно пугающим. Я проснулась в клетке, как будто поменялась местами с одним из рабов и теперь сама прикована магическими путами к железному стулу, на шее холодит обычный металл кандалов.

Как же больно! Мне кажется, что все мои конечности оторвали и пришили обратно, как бы намекая, что всё само срастётся. А в памяти творится бардак и какие-то провалы. Помню только, что после танца с Аароном я пошла в дамскую комнату, а потом темнота. Черт!

Где-то сзади за моей спиной раздавался шорох и скрежет, скрываясь в тени, он лишь периодически усиливался, будто кто-то перебирает что-то или ищет. В этот миг я почувствовала оцепенение и ужас, а пульс отдавался в висках с удвоенной силой. Я ощутила, как кожа по всему телу покрывается холодным потом, страх охватывал меня с каждой секундой все сильнее и сильнее. Но в какой-то момент я заметила сбоку от себя сначала маленькую тень, которая отсвечивалась от свечи на столе, а затем нечто похожее на голую крысу размером с котёнка.

— Твою-то маленькую душу и лапы с когтями, да в гробу я видела такие пируэты! — сипло прошипела я, не зная, как вернуть душевное равновесие. Страх застилал разум, и только иногда в нём появлялись проблески здравого смысла. Я пыталась отдышаться, а крыса лишь махнула своим длинным хвостом и скрылась в какой-то нише.

Стол был сконструирован полностью из металла. Рядом располагался стеллаж с какими-то флаконами и пара длинных стоек, грубо обделанных из того же металла. Это отдаленно напоминало штативы для переливания крови, ибо сверху висело несколько пузырьков. Рядом стояла подобие кушетки, как в медицинских учреждениях, но более массивная. Она была полностью из оголённого металла, а по бокам располагались небольшие острые прутья, и в некоторых местах свисали ремни.

— Так! Или это от прошлой хозяйки тела остатки убранства сохранили, или же в этом мире один на другой просто похож. Третьего не дано, божья тварь под плинтусом! Даже не знаю, какой вариант меня больше удовлетворит, — пробормотала я себе под нос, пытаясь собраться с мыслями.

Всё, что открыто моему взору, — это синяки на руках и ссадины на коленях, и никакая регенерация тут вообще не в приоритете. Меня также умудрились переодеть, одежда напоминает больничный вариант моего мира, только вот далеко не обычного типа.

— Меня в психушку решили укомплектовать? — сипло проговорила я еле слышно самой себе, чтобы хоть как-то заглушить эту темноту и мрак. — Нет, навряд ли, это как минимум нелогично. Да и не уверена, что в этом мире вообще есть такие заведения. Хотя, может, я проснулась в своем — родном и том самом… Ага, размечталась.

Я сидела прикованная к стулу, чувствуя небольшую спинку позади, но до безобразия леденеющую тело. От влажного и сырого воздуха это ощущается отчетливее. На сиденье небольшого размера есть дыра. Это какая-то знакомая адова конструкция, твою-то матерь!

— Кажется, это истина из разряда «когда всё слишком хорошо, после может оказаться чересчур плохо». Где же я так провинилась? Может быть, в прошлой жизни я продала страну, хотя чего мелочиться, планету? Хоть бы малейший шанс на лучшую судьбу, — шелестела я, заливаясь горькими слезами и пытаясь выпутаться из кандалов.

Раз за разом я пыталась освободиться от того, во что меня заковали, но всё было тщетно. Прошёл уже тот возраст, когда я могла заснуть, а после проснуться в другом интересном месте! Я старовата для таких приключений, серьёзно.

Вот и…бальное настроение перешло на новый уровень!

— Ащщ, да ч-что же так чешется?

Я осторожно посмотрела на свою грудь и увидела, что в кожу впился единственный шип от розы. Он вызывал сильный зуд. Это означало, что я всё ещё нахожусь в том мире, куда попала, а не в больничной палате родного, в котором именно сейчас я бы надеялась оказаться. Видимо, когда меня переодевали, не заметили, как шип вонзился в мою кожу.

Попыталась покрутить головой, чтобы понять, в насколько плачевное положение меня поставила жизнь.

Комната была тёмной и мрачной, наводящей ужас. Создавалось впечатление, что стены сделаны на скорую руку из грубо обработанных камней. Разнообразие форм и размеров природного материала на стенах не добавляло спокойствия. А в центре комнаты как раз сидела я.

В глубокой панике я осматривала каждый уголок, пытаясь найти выход из этой ситуации, но его я не видела, как бы ни старалась. Усталость охватывала меня всё сильнее, хотелось просто сжаться в комок и спрятаться. Определенно, что-то делать надо, необходимо лишь собраться с мыслями, но что же?

В полумраке я ощущала, как влажный воздух сжимает легкие и тяжело ложится на плечи. Шорохи проникали сквозь каждую трещину, вызывая мурашки по коже. Все вокруг казалось очень болезненным сном, от которого я должна была вот-вот проснуться.

— Так, Ангелина, успокойся и думай! Панику оставь на потом, думай, твою за ногу! — успокаивала я себя ментальными оплеухами, могла бы и реальные залепила, но кандалы не оставляют вариантов для маневров.

В помещении было темно и сыро, стоял неприятный запах, похожий на смесь прокисшего и чего-то тухлого. Свет был тусклым, и его источник находился рядом со столом. Окон в помещении не было, и, скорее всего, я находилась под землёй, возможно, это был подвал или темница.

Как некстати вспомнился дневник Агелии, который я так и не смогла полностью расшифровать. Она в конце писала какую-то баламуть и постоянно перескакивала с мысли на мысль. Я предполагала многое, даже вариант, что история моего попадания скрыта на последних страницах, но ничего подобного не было!

Каждый звук, шелест и скрежет заставлял сердце учащенно биться, а тень, брошенная светом от клочка пламени на столе, казалась живой. Ощущение зловещего присутствия наполняло помещение, будоража нервы и заставляя дрожать от страха. Каждая тень, каждый звук, казалось, обретал собственную жизнь в этом мрачном уголке.

Следующий момент был точно таким же ужасающим — я услышала чьи-то чеканные шаги, и они приближались всё ближе и ближе, прервав мои мысленные метания. Где-то позади за моей спиной раздавался хруст, словно кто-то скрывался в тени, наблюдая за моими мучениями. Кровь застыла в жилах, а оцепенение и ужас необузданный и первобытный мною овладели.

Сердце мое билось так громко, что казалось, его слышат на другом конце света. В тот момент я затаила дыхание и лишь молилась, чтобы то, что шло неотвратимой стеной, прошло мимо. Но, увы, дверь отворилась…