— Времени нет, — покачал рогатой головой демон. — Я разослал своих посланников в сотни миров во все стороны, откуда мог бы появиться Пожиратель. Маленькие крупицы бытия, которым нет дела до времени и пространства. Моя сигнальная сеть….

Я отметил, что Обухов подошёл ближе, заинтересованный. Да и Претендент на своём кресле подплыл так близко, что оказался перед паладинами. Ну, немного над ними. Один из святых воинов старательно не обращал внимания на свисающую перед его капюшоном ногу.

— Ты умеешь пронзать пространство? — удивился я.

— Ты пришёл сюда через портал. Почему тебя так удивляют мои таланты? — Мордард пошевелился, чуть меняя позу. — Это ведь то же самое.

— Нет. Я не могу отправить человека на другую планету, — вмешался Оладушкин. — Это невозможно.

— Ты просто не знаешь, как это сделать, — Князь Падали перевёл на него взгляд и мерзко облизнулся. — Вы многого не знаете, жители другой стороны. Я —знаю.

— Потом поговорите о технической стороне. Ты рассказывал про сигнальную сеть.

— Да. Сотни колокольчиков, гаснущих, когда гаснет мир, в котором они оказались. В моём замке есть небесная карта. Хочешь, покажу?

Он с гулким смешком, от которого задрожали внутренности, кивнул в сторону портала.

— Опиши своими словами, хорошо? — отказался от приглашения я.

— Там видно, как нечто приближается сквозь миры, сжирая их. Голодный Бог знает где-то. Голодный Бог идёт за тобой. И он сожрёт наш мир также как и прочие. У нас нет времени на подготовку. Мы обречены.

— О чём это чудище глаголет, Илья? — подошёл Андрей Обухов оставил Косолапика чуть в стороне, и сейчас чудище грозно возвышалось над чуть растерянными пушгорскими медведями.

Претендент шикнул на него со своего кресла, и князь злобно прищурился. Пальцы вцепились в древко алебарды.

— Как вы сме…

— Все благородные игры оставим на потом, — резко прервал я зарождающуюся перепалку. — Мордард, почему ты решил, что он идёт к нам?

Обухов прикрыл глаза, вдохнув носом, пару секунд постоял недвижимо и, как ни в чём не бывало, поинтересовался:

— Илья. Ты взаправду ведаешь, о чём он молвит?

— Твои друзья не знают кто ты, да? — прогудел Князь Падали. — Не знают, кто скрывается под нежной кожицей юного человеческого порождения, Душеед? Ты так и не открылся им? Отчего же?

Я отмахнулся от Андрея, дескать, потом поговорим.

— Я не верю тебе, Мордард, — сказал я демону.

— Мне и не нужна твоя вера, — фыркнул тот. ­— Я пришёл тебе сказать, что у нас есть месяц. Может быть два. Колокольчики гаснут очень быстро, Душеед. Очень быстро. Я не успею набрать необходимое число эссенций, чтобы повторить то, что когда-то сделал ты.

Мой океан был при мне. И если отравить его сейчас, то, когда Пожиратель явится, я смогу вырубить тварь. Конечно, мне бы не помешала инфраструктура, с хранилищами и усилителями-башнями. Но если надо, я справлюсь и сам. Так, как когда-то справился вместе с Княгиней.

Вот только мир всё равно погибнет. Там, в моём будущем, это был баш на баш. Месть рыбной косточки, застрявшей в горле. Бытие твоё прекращено, зато напоследок можно подгадить, а то и прикончить неприятеля.

— Илья? — позвал меня Андрей. — Тревога во мне всколыхнулась. Он не лжёт нам?

Я молчал. Хороший вопрос. Демон и ложь это одно и то же. Но… Почему-то внутри зрела уверенность, что всё это правда, и Голодный Бог действительно приближается.

— Как думаешь, Душеед, если прикончить тебя, то, может, это собьёт Пожирателя со следа? — снова осклабился демон. — Вдруг он промахнётся, а? Подумай сам, какой бы вышел героический поступок! Вот только сможешь ли ты на него пойти, Душеед? Отдать свою жизнь во благо миллионов! Поступок сильного человека.

— Хорошая попытка, Мордард! — хмыкнул я. — Ты, как и прежде, хорош в том, чтобы смущать разумы.

Князь Падали поклонился, так и не поднимаясь.

— Ты ради этого сюда пришёл? Предложить мне самоубиться? Отчаянный поступок.

— А что я теряю? Если попытаюсь напасть, ты отобьёшься. Если не буду делать ничего, то погибну. Но вдруг в твоей голове возникнет план? Раз ты один раз уже его прикончил. То второй раз будет попроще, Душеед. Больше идти не к кому.

— Он не врёт, — прогудел за моей спиной голос. Зоркий. Одноглазый паладин подошёл к нам. Смело уставился в глаза демона. — Медиумы говорят тоже самое. Зло приближается. Истинное зло. Конец времён. Они дают срок в два месяца.

— Медиумы Первой Церкви слишком близки к демонам, — заметил я.

— Большая их часть это воцерквлённые ведьмы, — не повернулся ко мне Зоркий, играющий в гляделки с Князем Падали. — Голоса с той стороны их разумы давно не смущают. Все они преданно служат истинному Господу так, как могут, и сражаются с тем оружием, которых наделил их Всепрощающий.

Очень удобная позиция, конечно. По отношению к ведьмам, не идущим на сотрудничество, у них доброты такой определённо не хватает. Вот только удивительно легко паладин на это пошёл.

— Демоны объединяются, господин Зоркий. Это всё может быть ловушкой. Частью хитроумного плана, — позволил я усомниться. — Это же посланник серого мира! Нельзя…

— Он сидит здесь, перед нами, готовый умереть, — задумчиво перебил меня Зоркий. — Враг рода людского. Гад, выползший с той стороны, и отдавший свою жизнь нам на милость. Это очень не похоже на типичного демона, Илья!

Мордард покачал рогатой головой, поддерживая слова паладина. Князя Падали совершенно не трогала оскорбительная риторика.

— Если только его не прислал к нам его хозяин, — отметил я.

— Хозяин Князя Падали? Кто же это?

Зоркий был сама невозмутимость, но вопрос оказался очень ядовит. Очень хотелось парировать, что в моём подчинении таких Князей когда-то хватало. Вряд ли поймёт, конечно. Поэтому душу его смущать не стану.

Жаль, что паладин не придерживался такого же мнения:

— У меня больше вопросов родилось к вам, Илья. Вы определённо что-то от нас всех скрываете.

— Мы можем обсудить это всё позже, ваше святейшество.

Внимания ко мне стало совсем много. Даже больше чем к Мордарду. Ладно, вскроем карты. Но не здесь. Перед лицом Князя Падали особенно откровенничать не стоит. Допустим, он из тех, кто разочаровался в своём Божестве и не рассчитывает на вечное блаженство.

А если нет? Может, повернулось что-то в рогатой головушке. Я бурил взглядом фигуру демона, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. Надежда, она ведь последней умирает. Вдруг врёт, а? Ну вдруг?

Мордард пошевелился, поднимаясь. Паладины снова приняли боевые стойки. Мягкое кресло с Оладушкиным отлетело чуть назад. Зоркий заслонил меня телом, а Андрей поднял алебарду.

— Я пришёл не драться. Я пришёл говорить. Смерть это ничто. Чем позже это ничто меня настигнет, тем лучше. Если тебе потребуется моя помощь, Душеед, ты знаешь, как меня найти.

Это я сейчас якшаюсь с демонами, или демоны со мною. Передо мною маячила спина паладина, и мне было невероятно интересно, что творится в голове Зоркого.

Князь Падали спиной отступил к порталу, переводя взгляд с одного паладина на другого. Никто не шевелился. Зоркий команду не давал. И когда демон исчез в портале, то святой воин в сердцах подошёл к чёрному зеркалу и снёс голову дрожащему хранителю портала.

Я заботливо перехватил вплеснувшуюся энергию, в очередной раз поблагодарив всё хорошее за то, что рядом нет никого со схожим талантом.

— Поговорим? — спросил Зоркий, когда серая хмарь окончательно развеялась. Обращался он, определённо, ко мне.

— Да-да, Илья, было бы не лишним, — кресло с Оладушкиным приземлилось прямо передо мною.

— Друг, ты утаиваешь что-то? — поинтересовался Андрей.

Ладно. Люди здесь были разные, степень доверия у всех была своя, но терять мне, в принципе, нечего. Вы хотите правды? Берите, но главное унесите её всю.

Я оглядел троих вопрошающих. Остальные держались чуть подальше. Паладины почтительно отошли, повинуясь команде Зоркого, а «пушгорские медведи» и до этого момента терпеливо ждали сигнала Андрея, не приближаясь.