— Только не бойся меня и не пугайся, прошу, — это последнее, что я слышу от него прежде, чем он спускает с меня трусики. Они падают мне в ноги прямо на комбинезон. Динамар снова обнимает меня за талию, упираясь своим членом мне между бедер. — Не дёргайся, Энн, и не раздвигай свои стройные ножки.

Я всё ещё опираюсь руками на спинку кровати, когда оливковые пальцы Адмирала умело выпустили мою грудь из чашечек бюстгальтера и начали сжимать её, немного сдавливая соски. Не дёргаться — очень тяжко, надо признать, потому что мне безумно приятно! Опускаю взгляд вниз и еле сдерживаю стон. Динамар протискивает свой член мне между бедер, и шипит. А я вижу его тёмно-зелёную головку с внешней стороны своих ляжек прямо под курчавой порослью моих темных волос на самом интересном месте. Его член почти такой же, как и у наших мужчин, только немного больше в размерах, но не настолько, чтобы верещать от страха, что эта змеюка может разорвать меня изнутри. Его тёмная грибовидная головка то пропадает, то появляется вновь, растирая мою киску, задевая набухший клитор и вход во влагалище. О, Боже милостивый, это так приятно, что там всё уже ужасно влажно, даже больше — мокро, потому что член Адмирала уже без особого труда елозит туда-сюда, покрытый моей смазкой жгучего желания. Он шипит и порыкивает, опустив свою руку мне на лобок, начиная кружить пальцем на моем клиторе, сдавливая его.

— М-м-м…, — не выдерживаю я, понимая, что ещё немного, и я кончу. Впервые в жизни с мужчиной, который даже не проникал в меня! Ещё и настоящим орктанцем!

— Великий Орион, ты ещё слаще, чем я представлял! — шепчет он мне, уткнувшись лицом мне в шею. — Чёрт, Энн, не делай так!

Искренне не понимаю, что и как именно мне не делать! Он держит меня крепче, взяв рукой под грудью, другую не убирает с моего лобка, продолжая надавливать на мою бусинку и покусывать ухо, подавая волны блаженства по всему моему телу. А я вцепилась в спинку кровати, которую готова вырвать с корнем несмотря на то, что та приварена к полу. Я немного оттопырила свою попку, пытаясь поймать его член в свои сети. Нестерпимое желание почувствовать его в себе просто накрыло меня с головой! Я бесстыдно стону всё громче, поощряя Дина проникнуть в меня, но он не поддаётся на мои уловки. Хочу насадиться на него, но чертов Адмирал не даёт мне это сделать!

— Ч-чёрт, Энн! — шипит и чертыхается Динамар, когда его дружок сам нашёл путь в моё лоно, погрузившись в меня почти сразу и наполовину от моего встречного движения к нему. И всё! Именно это и довело меня до ручки. — Ты — моя хеариса. Моя… Твою мать!

— М-м-м..., — кусаю губы, — Ди-и-и-ин! — выкрикиваю я имя орка, доведшего меня до умопомрачения. Внутри меня будто что-то лопается или рвётся , или всё вместе взятое, и я бьюсь в конвульсиях оргазма, запрокинув голову ему на грудь. Динамар громко рычит в ответ и резко подаёт тазом в мою сторону, загоняя свой ствол в меня по самое основание, что продлевает мои судороги блаженного экстаза. Он делает ещё несколько движений взад-вперёд, чуть порыкивая и тяжело дыша. Так хорошо мне не было очень давно, по правде сказать, вообще никогда! Впервые со мной такое, что удовольствие настолько долгое, оглушающе приятное и пьянящее! Я чувствую, как грудь Дина вибрирует и как тяжело он выдыхает, пытаясь выровнять дыхание. Он молча тянется вперёд и стягивает простынь с кровати, вынимая из меня всё ещё довольно твёрдое своё могучее достоинство, заботливо вытирая мою промежность, ловя простыней белые капли, что вязкой субстанцией стекают по моим ногам.

Адмирал Динамар Чёрный, сын Охтиона Чёрного, адмирала флота города Орджунс планеты Орктан

— Тва-а-ари! — молочу кулаками по стеклянным защитным стенам своего временного тюремного бокса, разбивая руки в кровь. Знаю ведь, что Кирк не бросит, спасёт, если, конечно, его не схватили тоже. В любом случае, миссия по ликвидации серых уродов и нашему спасению уже идёт полным ходом, я уверен. Уверен в нём даже больше, чем в себе.

Почти сутки прошли с нашей последней встречи с Энни, и тогда я понял, что пропал. Нет, понял я это гораздо раньше. Но именно в тот момент, когда отчетливо уловил запах её желания ко мне, я потерял себя. Всё это время я боялся, что она сочтет меня непривлекательным, я ведь слишком отличаюсь от её расы: я огромный, у меня клыки и цвет кожи совсем другой. Я грубый, резкий солдафон, а Энн — сама нимфа лесов Ориона. Я боялся, что она испугается моих размеров, которые наверняка и явно гораздо больше человеческих, или вдруг у меня между ног совсем не то, что должно быть у обычного мужика их вида, я так думал. Но когда она сама насадилась на меня, получая истинное удовольствие, я думал, что попал в Лобирею к самому Великому и его Хеарисе. Клянусь, что никогда в жизни мне не было так хорошо! Ни с Киариной, ни с кем бы то ни было вообще! В момент полного единения я понял, что эта девушка создана именно для меня, она моя! И я глубоко сомневаюсь, что мне будет также хорошо хоть с кем-нибудь ещё. Меня будоражит не только её запах, но и всё её тело. Она такая нежная, невесомая, что вызывает бурю эмоций внутри моего сознания и души. Я постоянно беспокоюсь о ней и хочу, чтоб её! Желаю всем сердцем, как никого и никогда в жизни. Она моя навеки! Теперь я искренне верю всем тем слухам, что витают вокруг человеческой расы в домах терпимости. Что земная женщина повелевает телом и волей любого существа, принося невероятное блаженство. Она чёрная ведьма древних, не иначе! А то как же мне объяснить пьянящую и невероятную тягу к ней?

Знаю, что после нашего соития её явно повергли всевозможным обследованиям. Эти уроды не просто так спрашивали меня о совместимости с различными видами особей женского пола. И не просто так интересовались моей физиологией. Естественно, я не позволил даже дотронуться до себя, поэтому мне не успели надеть этот ошейник. Чёрт, страшно представить, что моей Энни пришлось пережить. И что самое ужасное — мое тело требует ещё!

До этого мне в камеру привели тхельсианку. Я даже не посмотрел на неё. Они и не могут принять никого, кроме мужчин своего вида. И я уверен, что эти извращенцы знали это, но всё равно попытались нас скрестить. Или же проверяли мою реакцию и просто экспериментировали, подтверждая свои извращенские теории по спариванию. Они явно хотели узнать наши сексуальные предпочтения, и я, как последний дебил, прогонял остальных девушек, которых приводили после Энни вчера вечером. Рычал, словно разъярённый дикий зверь на всех, выдавая себя и свою суть с потрохами. Я лишь метался по камере и нападал на них, и девушек быстро уводили. Да, признаюсь, мне было глубоко плевать на них. Потому что они — не Энн. Потому что пахнут не так, как она. Потому что говорят не так, как она. Потому что даже смотрят не так. Потому что ни одна из них — не моя Энни Блекер.

А с ней я не могу поддаться агрессии, будто блокирует что-то внутри мою натуру зверя. Боюсь напугать её или задеть в приступе гнева. Бешусь и злюсь сам на себя, метаясь по стеклянной клетке взад-перед ровно до тех пор, пока не раздаётся очередной звуковой сигнал.

— Заняться половым актом! — опять твердит серый урод. А я стою не шелохнувшись, боюсь взглянуть на самую милую девушку, что привели эти серые недосущества, больше напоминающие усовершенствованных и эволюционировавших биороботов. Я снова рыкаю куда-то в пустоту, глядя на камеры. — Молчать, орк! Иначе убить этот самку и привести другой женщина!

— Тупые уроды! — рычу громко и протяжно, прогоняя вон непрошенных гостей, серые закрывают нам дверь, а Энн даже не дёрнулась от моей демонстрации силы.

— Динамар! — грустно и как-то обреченно зовёт меня девушка, а я напрягаюсь. Не нравится мне, когда она называет меня полным именем. Мои уши никак не отойдут от вчерашнего дня, когда она выкрикивала «Дин». Мне приятно слышать своё сокращённое имя. А из её уст оно звучит совершенно! И безумно сексуально, особенно в момент её бурного экстаза. А ещё, я подозреваю, что являюсь извращенцем. Мне пипец как хорошо, когда я ощущаю её запах. Странно. Никогда подобного за мной не наблюдалось. Обычно люди для меня не пахли, воняли! Отвратительно и мерзко, вызывая приступы тошноты. И я не шучу! Я не один был такой! Приглашая их расу на звездолет, вся моя команда на общем собрании решила ходить в униформе и шлемах. Но я никак не мог ожидать, что к одной из них пристращусь, как наркоман или маньяк! — Прости, но меня не отпускает чувство вины. Ужасно, когда заставляют заниматься подобными вещами против воли! А вы вообще, по большому счету, ненавидите нас, людей! Даже не представляю, насколько тебе было противно и насколько сильно тебе пришлось переступить через себя, чтобы сделать это! Дин, прости, если сможешь! — тараторит она.