Ну с княжеством дочки Варсонофьев дал явного лишка. Впрочем, баронский титул для провинциальной простушки достижение на зависть всем подругам. И все-таки я про себя ухмыльнулся — кабатчик и не подозревает, что перед ним аж целый князь… в перспективе, правда, но с абсолютной гарантией. То-то будет локти кусать, когда правда о моем княжеском происхождении станет достоянием общественности. Будет себя до гроба проклинать, что отдал свою кровиночку за какого-то барона, а ведь мог бы и с князьями породниться.

Стоило Варсонофьеву присесть за мой столик, расторопная Машенька Калугина тут же поставила перед ним поднос с кружкой пива и тарелкой подсоленных фисташек. Отхлебнув из кружки, Виталий Иннокентьевич задал мне традиционный комплекс вопросов по поводу моего полного излечения. Ответы на них, насколько я понимаю, ресторатору были уже известны с чужих слов. Однако, ему хотелось обо всем узнать от непосредственного виновника.

Ну я ему и поведал, дескать, не забыли обо мне орденские и вполне достойно отблагодарили за то, что вытащил из Пустошей не самого последнего в их организации человека. Уж очень в подробности не вдавался, но Варсонофьев моим рассказом остался вполне удовлетворен. В знак своего благорасположения приказал официантке подать мне кружку пива за счет заведения. Двадцать копеек сэкономил. Мелочь, а приятно. В былые времена, чтобы заработать такие деньги, моему реципиенту приходилось вкалывать на чьей-нибудь плантации целый божий день.

Удовлетворив любопытство ресторатор отправился прочь из зала по каким-то своим делам. Я же накинулся на вкуснейшее мясо и не менее вкусный гарнир.

Еда закончилась как-то очень быстро, так что я решил повторить заказ. К тому же до окончания рабочей смены Калугиной еще целый час. Только поднял голову в поисках официантки, как сзади раздался чей-то грубый с заметной осиплостью голос:

— Эй, деревенщина, быстро освободил стол уважаемым людям!

«М-да, а вечер обещал быть таким томным». — С тоской подумал я и повернул голову, чтобы рассмотреть осмелившегося нарушить мой покой нахала.

Глава 11

— Ну и рожа! — Невольно вырвалось у меня.

Передо мной стоял двухметровый широченный «шкаф», что называется, сам поперек себя с относительно небольшой головой на бычьей шее. Но отнюдь не могучие стати грубияна меня впечатлили, а его основательно исполосованные шрамами физиономия, лысый череп и прочие открытые участки тела. Ко всему прочему, этот тип когда-то переболел то ли оспой, то ли какой-то ей подобной болячкой, отчего его лик здорово напоминал лунный пейзаж. Ко всем перечисленным уродствам выделялся ломаный-переломанный в нескольких местах нос с вывернутыми наружу как у гориллы ноздрями. А из-за небольших ушных раковин его голова и вовсе напоминала бильярдный шар, эдакий изрядно покоцанный «киями множества игроков» шарик. Но самой неприятной частью его облика были маленькие глубоко посаженные и нагло буравящие меня свинячьи зенки,. При такой внешности, определить его возраст хотя бы приблизительно не представлялось возможным. Мужчине могло быть и двадцать пять, и тридцать, а также все сорок. Впрочем, сколько ему лет, вопрос для меня сейчас не самый актуальный.

Определенно, этот типчик привык нарываться на скандалы и, похоже, частенько огребал за свою наглость и невоспитанность. Мне известна такая порода неугомонных бузотеров, готовых устроить скандал на ровном месте. Так что, его реакция на мой непроизвольный возглас была вполне предсказуема.

— Ты чего сказал? Ну-ка повтори! — Вне всяких сомнений, я сам помог ему докопаться до меня. Хотя, было б желание, а повод всегда найдется. Все как в одном бородатом анекдоте: «Извините, вы не подскажете, как пройти к библиотеке? — Прямо, через квартал, потом налево. — Кого ты на хер послал⁈», ну что-то в этом духе.

Шкафа я назвал про себя Сиплым — по всей видимости, ему когда-то основательно прилетело в гортань, что навсегда изменило тембр его голоса. Создавалось впечатление, что он с трудом пропихивает слова через глотку. Позади главного заводилы стояли трое его дружков, по всей видимости, те самые упомянутые им «уважаемые люди», а чуть в сторонке молодая дама, явно из той же самой компании. Все они, включая даму, одеты в полевые офицерские «хамелеоны», на ногах крепкие армейские ботинки с высокими берцами, на поясах ножи и кобуры с короткоствольным огнестрелом. По виду, обычные ватажники. Пялятся на меня с наглой издевкой на лицах, похоже, тоже не прочь полюбоваться, как унижают слабого и беззащитного. Лишь дамочка смотрит на меня как… как на пустое место. Не удивлюсь, если окажется из какого благородного семейства. А эти борзые парни, скорее всего, приставленная к ней заботливым батюшкой охрана.

Окинув взглядом зал ресторана, я убедился в том, что свободные столики имеются и повода прогонять меня у этой компании нет. Значит, просто решили покуражиться над слабым и беззащитным селянином. Ладно, сейчас узнают какой на самом деле я «слабый и беззащитный».

— Ну и? — Я демонстративно-расслабленно откинулся на спинку стула, при этом был готов к развитию любых вариантов дальнейших событий.

Николай также не подкачал, вычленил из общей массы народа тех, кто в ближайшее время способен представлять для меня хотя бы малейшую опасность, даже девушку не упустил из виду, хотя она вряд ли полезет в массовую потасовку, начнись таковая, и посредством дополненной реальности подсветил критические точки для рекомендуемых ударов по телам вероятных оппонентов. Базой для этого, насколько я понимаю, послужили мои специфические познания в сфере человеческой анатомии. Стоит отметить, что Искин обозначил наиболее уязвимые места избирательно разными по критичности цветами. Даже несильный удар в красную область способен привести к мгновенной гибели человека. Коль прилетит в подсвеченную оранжевым, противник отключится, при этом останется калекой на всю оставшуюся жизнь, если ему, конечно, не помогут маги-целители. А вот по зеленым маркерам можно дубасить не сдерживаясь, иными словами со всей пролетарской ненавистью, поскольку самые жесткие удары чреваты всего лишь острым болевым шоком и потерей сознания без каких-либо непоправимых последствий для здоровья оппонента. Вот и отлично, я бы и без виртуальных подсказок не перепутал, куда наносить удар, а в режиме дополненной реальности, так и вовсе можно действовать, не теряя времени на анализ текущей обстановки.

Молодец Ник, верно просчитал ситуацию и предпринял все зависящие от него меры, чтобы облегчить жизнь своему оператору. Возможность применения любого оружия он полностью исключил, вне всяких сомнений, успел изучить хранившиеся в моей голове статьи уголовного кодекса Российской Империи и вполне осознает, какой срок может мне прилететь за несанкционированное применение любого оружия в назревающей банальной драке. На то он и тактический модуль, чтобы учитывать все вероятные нюансы. Эдакий слаженный тандем у нас с ним получается. Все-таки его создатели из какой-то далекой-далекой реальности были вполне адекватными существами.

Хотя, почему были? По словам Николая, темпоральные векторы в отдельных реальностях бескрайнего Мультиверсума весьма и весьма причудливо ориентированы друг относительно друга. Поэтому можно допустить, что те, кто изготовил боевого тактического модуля «Угран» в настоящий момент живы и здоровы. Также, с равной долей вероятности, допустимо то, что им еще предстоит родиться годков через тысячу или миллион относительно времени данной реальности. Короче, с временными потоками во множественной вселенной сущие чудеса творятся, поэтому не буду уж очень сильно заморачиваться на данном моменте, просто приму его как данность.

— Чо «ну и»? Ноги в руки и сдристнул отсюда, пока тебе эти самые ноги из жопы не повыдергивали!

Вместо ответа, я повернулся к пробегавшей мимо Маше и показал два пальца правой руки указательный и безымянный, что означает повторение предыдущего заказа.

— Я тут культурно отдыхаю, уважаемые, если вы заметили. Никому не мешаю. Так что советую выбрать любой свободный столик, ну или еще кого-нибудь из тех, кто вам с радостью уступит понравившееся вам место. — После чего с явной издевкой в голосе добавил: — И попрошу вести себя потише, вы мне музыку мешаете слушать. Хорошо поют черти! — это я уже в адрес исполнителей, что лабали на сцене.