***

Рэнси-ниндзя и руководитель лаборатории Спецотдела в тайне восхищались друг другом. Они никогда бы в этом не признались, завидуя белой завистью знаниям и навыкам товарища. Их связывали не только общие тайны; дружба Кейна и Гаррета основывалась на взаимном уважении. Они оба были флегматики и имели схожие взгляды на жизнь.

Гаррет уговорил юношу обучить его приемам рукопашного боя, в котором он, кстати, не был полный профан. Кейн, в свою очередь, изучал под руководством соседа хитрые и, как правило, не вполне законные операции при работе с компьютером. Оба приятеля оказались прилежными и способными учениками. Оба учителя были довольны.

В остальном жизнь Кейна текла своим чередом, ничего существенного не происходило. В школе он написал выпускные тесты лучше всех в классе, немало порадовав этим родителей, которые с облегчением обсудили на семейном совете, что их средний всеже пойдет в колледж.

У Джона на поприще учебы тоже дела шли неплохо. А вот ситуация у Брэндона обстояла намного хуже. Он плохо сдал экзамены и был обречен не летнюю школу – намного лучше, чем остаться на второй год. Словно этого было мало, младший Мак-Айриш при одноклассниках выдал взаимно не любившей его учительнице длинную нецензурную фразу. Весь класс Брэндона сидел с красными от еле сдерживаемого смеха лицами, пока преподаватель химии билась в истерике у доски. Родители после вызова в школу и разговора с директором, на котором присутствовал штатный психолог, на целый час заперлись с Брэндоном в столовой и прочитали сыну такую проповедь, что тот едва не сбежал из дома. На этом происшествия с Брэндоном не закончились. То, что он несколько раз не ночевал дома, Ирэн и Джордж еще пережили. Чаша их терпения окончательно переполнилась после того, как в два часа ночи раздался звонок из полицейского участка. В нетрезвом виде Брэндон с дружками катался по городу на ворованной машине. Не остановившись по приказу патрульных копов, они после короткой погони попали в аварию, в которой, к счастью, никто не пострадал. Брэндона спасло только то, что угонял машину и сидел за рулем не он. Из его слов следовало, что ему было невдомек, что «колеса стыренные». Брэндон просидел неделю под домашним арестом и до сентября остался без карманных денег. Естественно, как и любой уважающий себя малолетний преступник он держался героем, пропускал мимо ушей нравоучения родителей и наставления братьев. И, что не менее естественно, вскоре попался на глупой и мелкой краже в супермаркете. Благодаря юному возрасту младший Мак-Айриш отделался легким испугом в участке и еще одной проповедью дома. На семейном совете ему был вынесен приговор: ссылка до конца лета. Так Брэндон отправился к дяде Ричарду, младшему брату отца, на ферму в Небраску. Там царили бесчеловечные правила сельской жизни, в которой бородатые крестьяне без зазрения совести использовали бесплатный труд несовершеннолетних. А самое главное, до ближайшего городка, в котором можно было натворить бед, без машины было никак не добраться. Брэндон безропотно отправился на исправительные работы. По его лицу Кейн понял, что брат решил взяться за ум и честной работой в коровнике искупить вину перед семьей. Вот только надолго ли его хватит?

Отношения с Ребеккой успешно продолжались. В них царила сплошная романтика и эротика. Они оба чувствовали, что нужны и интересны друг другу, а это было самым здоровым фундаментом для первой взаимной любви. Лето жарило июньским зноем, но это не мешало влюбленной парочке проводить почти каждый день вместе. На уик-энды они уезжали с друзьями и подругами Ребекки на пикники за город. В остальные дни они гуляли по городу, часами просиживали за чашкой кофе в своей «Настоящей итальянской пиццерии», взявшись за руки шатались по парку и кормили уточек, ходили в кино, в луна-парк, на дискотеки.

Каждый день, рано утром, Кейн тренировался по два-три часа. На пляж больше не бегал, это стало опасно. Вместо побережья Кейн присмотрел себе парковую зону, в которой легко можно было потеряться, как в настоящем лесу. Перед обедом, когда вода прогревалась до нужной температуры, он ходил купаться напротив дома, где всегда было довольно оживленно. Днем, когда город превращался в духовку, юноша обычно проводил время с Ребеккой или же отправлялся в гости к Гаррету Шеппарду, с которым всегда можно было интересно поговорить и узнать что-то новое. Однажды, как бы в шутку и мимоходом, Кейн спросил у него:

- Когда достроишь свою машину, меня с собой возьмешь?

Гаррет сразу посерьезнел и, вздохнув, грустно спросил в ответ:

- Как ты думаешь, насколько комфортно себя будет чувствовать средневековый крестоносец, попав в Диснейленд?

Кейн пораскинул мозгами и решил к этой теме больше не возвращаться. Ему стало жаль крестоносца.

Юноша увлекся чтением. Поглощал все подряд, что попадалось под руку, в основном книги подкидывал Джон. Прохладными вечерами, когда, наконец, спадала флоридаская жара, ниндзя выбирался на веранду и часами просиживал в плетеном кресле с новой книгой. «Час собаки», ранние летние сумерки, когда день уже скрылся за горизонтом, а тьма только начинает подбираться из-за океана, были его любимым временем суток. Даже запахи становились особенными. В эти минуты в нем била кипучая, бьющая наружу радость. В ней смешивалась прелесть прошедшего жаркого дня и предвкушение удовольствий позднего вечера. Скоро вокруг абажура настольной лампы начинали кружить мошки, во дворе заводили свою песню цикады, а на их район опускалась тишина. Замолкал даже вечный шум машин, и в этой предполночной тишине было слышно далеко вокруг: лай собак, соседские разговоры, музыку и те тихие, но отчетливые звуки, которые издает город, когда засыпает.

В конце июня он много читал какого-то Короля Стивена, ему нравился его стиль.

Не знаю порой, за что мне взяться.

Летом от тоски нет спасения.

Эти строчки нового, последнего романа Стивена к нему явно не относились. Кейн закрыл толстую книгу в суперобложке и задумался над тем, что, похоже, он живет в идеальном мире. Новых заданий от клана не поступало, а летние каникулы – маленькая жизнь – даже для ниндзя стали долгожданным праздником. Молодость на побережье проходила весело. Окружающий мир, вначале состоявший из выхлопных газов, тотальной лжи коммерциализации и отсутствия интересов, постепенно приобрел вполне привычные очертания, словно Кейн никогда и не уезжал из Америки. Социопатом оказалось быть не интересно. Как и предрекал Фред, чернокожий Генин из Калифорнии, Кейн научился жить здесь в гармонии с собой. Это оказалось не сложно, ведь, как известно, именно человек красит место, а не наоборот. Единственное, что всерьез огорчало Кейна, это четкое осознание: слишком хорошо долго не бывает. Как индейцы чувствуют приближение непогоды, так ниндзя, сидя в своем кресле на веранде, буквально физически ощущал предстоящие перемены. Что-то должно случиться в самом ближайшем будущем.

Ниндзя слушал ночь, а ночь слушала его мысли.

Глава 6. Жизнь после смерти

Человек – это душонка

обремененная трупом.

Эпиктет.

Июль 1991 года. Майами

***

После того, как Кейн спас Гаррета на пляже, ниндзя не боялся, что друзья погибших злоумышленников найдут его. Улики были уничтожены, и ничто не могло вывести преступников на их след. Шеппард не был столь же оптимистично настроен. Он лучше юноши знал возможности своих соотечественников, но не хотел понапрасну волновать соседского мальчишку. Сделанного не вернешь, а пустые тревоги могли отравить их существование. Жить в страхе было нельзя, поэтому он ни разу не поделился своими опасениями с Кейном.

Франклин как-то говорил, что «трое могут сохранить тайну, если двое из них мертвы». Покойный президент жил и сыпал афоризмами во времена, когда такое высказывание пока что оставалось аксиомой, а наука еще не обогатилась новым разделом – некробионикой. Использование некробиотических исследований в, например, криминалистике, вызвало качественный скачек раскрываемости преступлений, сравнимый только с развитием дактилоскопии. И даже больше. Следователю достаточно было только получить неповрежденные доли мозга и сетчатку глаза, чтобы визуализировать последние воспоминания покойного. Для этого требовалось оборудование и профессиональные навыки. У ударной группы Синдиката, отправившейся в прошлое, необходимая аппаратура имелась. И дознователь свой был. Как же без ищейки, когда гонишься за беглецом?