Некоторое время дети молча рассматривали друг друга.

- Тебя зовут Кейн? – первым нарушил молчание сын Билла.

- Да, а тебя?

- А меня Рори, – с готовностью ответил тот. – Сколько тебе лет?

- Скоро шесть! – не моргнув глазом приврал Кейн.

- А мне уже давным-давно шесть лет исполнилось! – Рори был явно доволен этим маленьким преимуществом. Его рот растянулся до ушей, и дальнейший разговор он повел весело и непринужденно. Так состоялось их знакомство.

- Пойдемте, я познакомлю вас с моей женой Мелиндой, – между тем тараторил Билл. – Она сейчас в номере. После осмотритесь, и можно будет сходить в китайский ресторан. Есть тут один неподалеку. Кухня – пальчики оближешь! Только, Джордж! Предупреждаю, плачу я!

***

Проснувшись на следующее утро, первое, что увидел Кейн через открытую дверь в гостиную, были его па и ма, в глубоких плетеных креслах завтракающие за овальным столом. Солнечные лучи проникали в их апартаменты сквозь полузакрытые жалюзи и многократно отражались от зеркальных хромированных поверхностей столовых приборов. Не вставая с постели, мальчик некоторое время смотрел на родителей, смешных в своих махровых халатах. Мерное гудение их голосов успокаивало:

- …Раньше он был такой замкнутый и необщительный, что абсолютно не подходило для нашего брата адвоката. Сейчас он сильно изменился. В студенческие годы Билл редко посещал вечеринки, иногда бывал только у своего близкого друга Стива Баллмера, который жил на нашем этаже. Ну и со мной общался – хочешь, не хочешь, а сосед по комнате. Пиво нас сплотило…

- Доброе утро! – Кейн сел на кровати.

- Доброе утро, малыш!

- Долго же ты спишь!

Кейн встал, нашарил босыми ногами тапочки, и сонно протирая глаза, вышел из своей спальни. Обойдя вокруг сервированного к завтраку стола, он забрался с ногами в свободное кресло. Наклонившись вперед, Кейн водрузил локти на белоснежную накрахмаленную скатерть. Подперев маленькими кулачками подбородок, он не по годам серьезно уставился из-под бровей на папу, словно спрашивая: что день грядущий нам готовит?

Родители переглянулись – ранняя серьезность, частая молчаливость и периоды отрешенного спокойствия их сына слегка волновали Ирэн (однажды она даже обращалась к детскому психиатру, развеявшему ее тревоги) и немало веселили Джорджа.

- Знаешь, бублик, мы с папой решили поехать на пляж уже сегодня, – ласково улыбнулась Ирэн. – Ты как на это смотришь?

- Ура! Ура! Мы поедем на пляж! – от недавней флегматичности не осталось и следа.

- Да, Рори со своими родителями тоже будет с нами, – добавил папа. – Только мы перед этим совершим маленькую экскурсию по городу.

- Отлично! Я возьму с собой своего надувного ти-рекса и… И еще что-нибудь. Я…

- Тебе налить сок? – перебила Кейна мать.

***

Гонконг.… На протяжении многих веков этот скалистый остров у китайских берегов служил пристанищем для ловцов жемчуга, рыбаков, пиратов и контрабандистов. В 1841 году Гонконг был колонизирован Англией. Затем на остров потянулись китайцы из соседней провинции Гуандун. С тех пор прошло немало лет, и все здесь кардинально изменилось.

Гонконг образца 1981 года, каким его увидели Мак-Айриши, делится на три части: собственно, остров Гонконг, полуостров Коулун и Новые Территории. Здесь было на что посмотреть! Для туристов Гонконг давал возможность воочию увидеть сочетание древних китайских традиций и западного образа жизни, этот город словно воплотил в себе концепцию отеля Гранд Хаят – гармоничный сплав экзотики и комфорта. Так что на пляж Кейн попал далеко не сразу.

Совсем другое ожидали увидеть американцы в дикой азиатской колонии, о которой заранее знали только то, что здесь выпускают низкосортные фильмы про кунг-фу. Вчера вечером родителей Кейна особенно поразил квартал Сентрал – своей роскошью, зеркальными башнями новых небоскребов, грандиозными отелями, шикарными бутиками и обилием современных супермаркетов. Рядом располагался квартал Адмиралти, в котором они тоже побывали, объезжая город на такси. Территория его была настолько мала, что все высотные здания здесь строили на узкой полоске прибрежной суши. Тем не менее, Адмиралти считался одним из наиболее престижных районов города: с фешенебельными магазинами и ресторанами. В одном из таких семейных ресторанов Мак-Айриши вчера поужинали с Биллом и его домочадцами, и убедились, что уровень обслуживания в гонконгских ресторанах не зря считается одним из лучших в мире.

Сегодня утром культурную программу снова организовал Билл, уже один раз бывавший в Гонконге. После Адмиралти экскурсия по местным достопримечательностям продолжилась подъемом в вагонах фуникулера к пику Виктория, откуда открывалась великолепная панорама города.

Компания остановилась

(Что это за вывеска, мамочка? «Смотровая площадка», – прочитала Ирэн.)

у самых перил.

- Особенно красиво здесь вечером, когда все дома начинают светиться тысячами огней, – комментировал Билл, взявший на себя роль гида. – Видите, как много зелени. Мало места, зато почти половина территории тут занята садами и парками. А главный местный парк, скажу я вам, это просто натуральный оазис среди каменных джунглей. Там есть все, бассейны, фонтаны, эти восточные сады, музей чайной посуды. По утрам там можно увидеть пожилых людей, занимающихся гимнастикой для китаёз.

- Билли…– Джордж укоризненно посмотрел на друга. – Разве можно так называть коренное население этой прекрасной древней страны? Ты бы еще афроамериканца ниггером назвал! Надо быть толерантным человеком.

- Ага, толерантным… – Билл поморщился, как от зубной боли. – Да будет тебе известно, что Китай – это место без законов, полиции и системы здравоохранения, дикая, грязная страна! Население которой к своей четырех тысячелетней истории никакого отношения не имеет. За единичными исключениями. Они виноваты не в том, что так получилось – большой скачок, культурная революция, костры из книг – все ясно. Виноваты они в том, что урод, только что харкнувший на пол и вытерший соплю об скатерть, будет с гонором тебе втирать цитату из Чжоу Энлая о том, что когда ваши европейские предки в шкурах скакали по диким лесам, мои предки носили шелковые халаты и писали на рисовой бумаге прекрасные стихи!

- Не будем о плохом, – Ирэн, очаровательно улыбнувшись, со свойственным ей шармом разрядила ситуацию, видя, что муж завелся и готов вступить в полемику.

Спорщики переглянулись и, не сговариваясь, решили перенести этот незаконченный разговор на вечер, под стакан виски. А пока что со смотровой площадки они любовались ослепительной панорамой всего острова Гонконг, урбанистическим пространством Новых Территорий и вершинами далеких гор, видневшихся вдали. Отдых продолжался. Гуляя по Пику Виктория, наши туристы нашли множество развлечений: в основном аттракционов для детей и шоппинга для их матерей. Когда солнце поднялось в зенит и стало жарко, они пообедали в кафе Deo, пользующегося большой популярностью у отдыхающих приезжих, по достоинству оценив интернациональное меню.

Посетить самый старый храм города – Мань Мо, построенный в честь даосских богов Литературы и боевых искусств, а также другие, не менее интересные места паломничества туристов, взрослым не дали Кейн и Рори, резонно напомнившие несколько раз, что с утра им был обещан пляж и море.

Слово – не воробей, ничто не воробей, кроме воробья. Так что вылазку в город пришлось сократить. Один из лучших в Гонконге пляжей находился в бухте Раплс, на южной окраине острова. Там предпочитали селиться, в основном, иностранцы, что и стало решающим фактором для его посещения.

- Не придется толкаться в воде с потными китаёзами, – прокомментировал это решение Билл, когда они уже сели в прогулочный катер. – Отличные пляжи есть и на соседнем острове Лантау, но туда мы съездим в следующий раз. Например, завтра.

К вечеру Кейн перекупался, а Рори едва не получил солнечный удар, принципиально отказываясь надеть панаму и капризничая. Взрослые слегка улучшили свой загар. Ирэн и Мелинда познакомились поближе; подругами они еще не стали, но обнаружили много общих тем для разговора. Джордж не расставался с кинокамерой, а Билл слегка перебрал ядовито-цветных «гавайских» коктейлей с зонтиками в пляжном баре. В целом, все остались довольны прошедшим днем.