- Не благодари. Я помог тебе из любопытства. Если бы не мутант… Даже не знаю. Твой рассказ потряс меня. Он очень важен.
- Кто же ты такой на самом деле, Кейн?
Мужчина и юноша встретились глазами. Молодой ниндзя знал, что весь рассказ его соседа – правда, от первого до последнего слова. Их учили различать ложь. Еще он ощущал необъяснимую уверенность в том, что может в ответ так же открыто рассказать Гаррету о себе, нарушить запрет. Словно воля старших братьев не распространялась на пришельцев из будущего.
- Мне скоро исполнится шестнадцать, – осторожно начал Кейн. – Я приехал в Америку в прошлом году, а до этого жил в Китае. Девять лет. Там… Я стал ниндзя. Знаешь, о чем я?
Гаррет медленно кивнул.
- Примерно представляю. Я стал поклонником вашего кинематографа. В моем времени новые мифы, легенда о ниндзя уже не популярна.
- Ниндзя – это не легенда. По крайней мере, сейчас. Я синоби-но моно, Генин клана. Боец низшего ранга, иными словами. После того, что ты видел на пляже, у меня оставалось два варианта: убить тебя или обмануть. Сам не знаю, зачем сказал тебе правду.
- Я верю тебе, – Гаррет склонил голову, словно еще раз благодаря за спасение своей жизни, на этот раз – от рук самого Кейна. – Хотя на самом деле, я почти ничего не видел на пляже, только конечный результат. Я же был парализован, помнишь?
- Ну и хорошо, что не видел, – улыбнулся юноша. На душе у Кейна неожиданно стало спокойно. Он нарушил данное клану слово, рассказал о себе постороннему, но вместо раскаяния ощущал только облегчение. Правда, выйдя наружу, сделала его свободнее. Гаррет Шеппард доверил ему свой секрет, а он доверил ему свой. Разве не так должны поступать настоящие друзья?
- Что же это такое, быть ниндзя? Я, конечно, видел по телевизору, но как оно на самом деле?
- Прости, но я не имею права обсуждать наши дела. Скажу лишь, что правды о синоби в кино еще меньше, чем в Star Treck о твоем времени.
- Я понимаю. Мне просто интересно… Можешь показать что-нибудь из своих навыков? Если нет, я пойму.
Кейн задумчиво встал с дивана, прошелся по захламленной комнате, подошел к письменному столу. Гаррет с интересом наблюдал за его передвижениями. Кейн вытащил из кучи хлама, в беспорядке валявшегося на столе, остро отточенный карандаш, повертел его в пальцах.
- Не входя в канонический ряд, – тоном опытного лектора начал Кейн, – неплохим подспорьем для нас служит и прикладное оружие. В руках опытного человека даже безвредные на первый взгляд вещи, как, например, этот карандаш, могут стать смертоносным «аргументом», неожиданным, и поэтому вдвойне опасным. Кстати, теже восточные палочки для еды или символ элегантности – веер, в свое время были очень распространенным типом оружия. Чтобы использовать палочки, или, в нашем случае простой карандаш, нужен сильный кулак, вытянутый по направлению к противнику.
Кейн медленно поднял руку, нацелив острие карандаша на шкаф, стоявший в противоположенном конце комнаты.
- Но, чтобы метнуть карандаш, недостаточно одной лишь координации. Сперва я концентрирую энергию Ки в своей руке и запястье.
Кейн сделал неуловимое для глаза быстрое движение кистью и обычный карандаш с легкостью пробил лакированную буковую доску, из которой была сделана дверца шкафа.
- На практике, как и метательной «звездочкой» сюрикен, карандашами, тьфу, то есть палочками для еды, старались попасть в сердце, пах или голову, – закончил свою лекцию Кейн.
Гаррет только покачал головой в немом восхищении. Он поднялся с кресла и осмотрел мишень.
- Насквозь… Ничего себе!
- Трюк не самый сложный, – скромно признался Кейн. – Я надеюсь, это была не антикварная мебель?
- То, что ты сейчас сделал, не укладывается в рамки обычных человеческих возможностей, ты об этом знаешь? А шкафчик… Шкафчик дешевый. К твоему сведению, для меня тут любая мебель – антиквариат. Знакомые богатые коллекционеры целое состояние бы отдали за мои гарнитуры, да и за другие предметы обстановки тоже. Спросонья мне иногда кажется, что я очутился в музее.
Кейн меланхолично доел шоколадку с натуральными орехами (сделано в Виргинии) и спрятал обертку в карман – на память.
- Что я могу сказать, Кейн. Твоя история оказалась не хуже моей. Обменявшись нашими тайнами, в которые всеравно никто не поверит, мы с тобой теперь крепко связаны.
- Это так. Ладно, пойду я домой, а то родители будут волноваться, где я. Думаю, мы с тобой поладим.
***
С того воскресного утра Кейн частенько захаживал к Гаррету Шеппарду, просиживая часами в его мастерской. Юноше нравилось наблюдать, как Гаррет копается в механизмах, подробно объясняя, что он делает. Кейн все равно ничего не понимал, но было интересно. Мужчина и юноша чувствовали свою инородность в этом мире; два необычных человека – гость из иного времени и ниндзя – подсознательно старались держаться вместе. Только наедине друг с другом они могли не притворяться, что окружающая их действительность для них нормальна.
Кейн травил байки о своей жизни в Китае, Шеппард рассказывал истории о будущем и случаи из своей богатой на события биографии. Как оказалось, соседу не около сорока, как считал Кейн, а шестьдесят пять лет.
- Люди моей эпохи, – объяснял Гаррет, – живут в среднем стодвадцать лет. Это нормальный биологический предел, изначально отпущенный нам природой. Есть и долгожители, чей возраст перевалил за двести. В книге рекордов Гиннеса зафиксирована одна старушка двухсоттридцати лет отроду. Она умерла за год до моего бегства. Как сообщали в новостях, бабулька оступилась на эксколаторе и сломала себе шею. Медицинский контроль и гериатрия продвинулись далеко вперед, но от несчастных случаев по-прежнему никто не застрахован.
Кейн жадно запоминал все рассказы друга. Иного случая приоткрыть завесу грядущего могло и не представиться.
- Чем дольше живет человек, тем сильнее он к этому привыкает, – говорил Гаррет, не отрываясь от работы. – Передай вон ту отвертку. Когда в конце 28 века формировалась гиперпространственная компьютерная сеть, объединившая через ретрансляторы локальные сети разных миров, корпорация Mikrosoft для нужд нескольких исследовательских институтов создала целую планету-компьютер. Уникальная высоко-проводимая кремнево-кристаллическая поверхность одного из спутников в созвездии Тельца позволила построить самый грандиозный сервер в истории человечества. Этот спутник назвали Урбос. Урбос привлекал внимание клиентов необычным коммерческим предложением: вечной жизнью. Тело пользователя, согласившегося скопировать себя в гиперсеть, на том же Урбосе погружали в криогенную камеру, где, под присмотром специалистов, оно может храниться неодно тысячелетие в состоянии глубокой заморозки. Нейроны затылочных долей мозга подключались к Урбосу, и клиент «оживал» в виртуальном пространстве. В форме чистой информации человеческое сознание продолжало существовать в сети. Так в вакууме появилась новая жизнь – электронная. Данные, составляющие новую личность, хранятся на Урбосе. Люди, добровольно переселившиеся в киберпространство, уже не могли его покинуть. Процесс заморозки необратим. Но почти никто из этих виртуалов не жаловался, большинство из них были неизлечимо больны или очень стары. На приманку бессмертия попались миллионы. И продолжают попадаться. Многие из них в физическом мире очень богаты. Общество бестелесных выкупило у корпорации свой мирок, и Урбос зажил долго и счастливо. Его жители образовали целое сообщество, со своими внутренними законами и табелем о рангах. Сейчас ходят слухи, что они даже собираются делегировать своего представителя в правительство Союза Миров. Представляешь? Бестелесный дипломат… После создания их благотворительного фонда «Чистая душа» я уже ничему не удивляюсь. У виртуалов полностью своя культура. У них там свой диалект, своя мифология, искусство, литература, наука, спорт. Все что хочешь. Браки заключают. Только с рождаемостью туго. Виртуалы имеют иерархическую систему рангов. За заслуги выдают бонусы в виде новых объемов памяти. Богатые и бедные есть везде, где есть человек. По мере возможностей каждый житель Урбоса сам моделирует свой «дом», а некоторые даже свои «страны» и целые «континенты», где они живут и творят все, чего душа пожелает. Но почти никакой конфиденциальности. Маньяки и извращенцы не нужны даже в виртуальной реальности. Обычным «реальным» людям, рядовым пользователям сети гипер-интернет, свободный доступ в «резервацию» Урбоса закрыт, туда пускают только за особые заслуги, по приглашению. Но хакеры иногда проникают и туда. Не санкционированный доступ грозит тюрьмой, но это не останавливает любителей покопаться в богатейших базах данных Урбоса. Сами бестелесные гуляют и общаются, где хотят. Я с ними имел дело по работе. Как правило, это очень интересные и эрудированные собеседники.
