Ситуация при любом раскладе выглядела потенциально опасно. Выключив плеер, Кейн немедленно бросился в сторону, прочь с пляжа. Для того чтобы спрятаться, местность была удобная. До самого Сент-Огюстена пейзаж за границей песчаного пляжа представлял собой чередующиеся дюны, пустоши и невысокий субтропический подлесок. Здесь были дюны. Кейн поспешил скрыться за одним из таких песчаных холмов, используя навыки дзи-тон – маскировки с использованием стихии Земли. Он как следует обсыпался песком и, в технике инори-гакурэ, по «способу тритона», осторожно выглянул из-за своего укрытия.

Кейн точно не знал, заметил ли его беглец. Скорее всего, заметил, расстояние было не таким уж большим. Однако наверняка сказать сложно, мужчина трусил рысцой, глядя себе под ноги, его голова болталась из стороны в сторону. Было ясно – бежит он долго, за это Кейн ручался. Моторика выдавала неплохую физическую подготовку, при этом беглец успел устать настолько, что уже начал шататься. Второе и третье дыхания давно кончились, его движения были механическими действиями раненой добычи, за спиной у которой уже слышен лай гончих собак. Метафора оказалась пророческой. Не успел Кейн представить себе королевскую охоту на людей, как новый звук внес диссонанс в утреннюю тишину побережья.

Звук погони приближался от шоссе, это было еще далекое, но все нарастающее рычание двух моторов, судя по всему, форсированных. Мужчина их тоже услышал и начал бежать быстрей. Для Кейна, читающего людей как открытую книгу, в нем начала видеться некая обреченность. Уж слишком на пределе сил ускорение, надолго его не хватит. Беглец понимал, что от машин не уйти, но продолжал нестись вперед, несмотря ни на что. Такая целеустремленность заслуживала уважения.

Ниндзя легкими движениями буквально ввинтился в песок под дюной, оставив торчать наружу одну голову за невысоким кустиком безымянных колючек.

Охотники показались быстро. Два внедорожника «Padjero», одинаково черные, как однояйцовые афроамериканцы, вначале ехали рядом. В ста метрах один из них пустился наперерез, второй, прибавив скорости, начал отрезать беглецу путь к отступлению, мчась, как показалось Кейну, прямо на его укрытие.

Мафия, подумал юноша, не без интереса следя за беглецом. На операцию ФБР все это было не похоже, на бытовой конфликт тем более. Судя по всему, этот человек перешел дорогу организованны преступникам, а с такими ребятами, как хорошо известно, шутки плохи. В реальном мире одиночка всегда проигрывает вооруженной и организованной преступной группировке… Даже если он суперагент.

Мужчина приближался к убежищу Кейна. Было видно, что останавливаться по собственной воле он не собирается. В глубине души Кейн был с ним согласен: умирать надо достойно, ведь смерть –это венец всей твоей жизни.

Гибель свою встретить достойно постарайся, твое лицо не должно отражать страданий, – пожелал ему Кейн и, прищурившись, смог, наконец, как следует рассмотреть лицо преследуемой жертвы.

И был не мало удивлен! Кейн знал этого человека, что жил на Коссут-лейн, совсем рядом с домом родителей! Это была полная неожиданность…

Таких совпадений не бывает, – первое, что пришло в голову Кейну. – А может, и бывает. – Подумал он потом.

Беглец жил в конце улицы, через два дома от Мак-Айришей. Возрастом около сорока, все звали его мистер Шеппард. Имени Кейн не знал. Выглядел он отлично: высокий широкоплечий шатен с приятным и очень мужественным сухощавым лицом Клинта Иствуда. Вдобавок, с его же пронзительно голубыми глазами и неизменными круглыми очками а-ля Джон Леннон. Сосед являлся личностью чрезвычайно примечательной и даже загадочной. Своего рода местной достопримечательностью.

- Мистер Шеппард, наш сосед, – рассказывала мама, – Переехал к нам за год до твоего возвращения. Он иностранец, финн.

- Почему финн? – заинтересовался тогда Кейн не логичному сочетанию фамилии и национальности.

- Миссис Хэнсон говорила, – заговорщицки ответила мама.

Как и фамилией, лицом мистер Шеппард был мало похож на финна, насколько мог судить Кейн. Такое вопиющее несоответствие сразу же заинтриговало, и мальчик начал внимательнее присматриваться к своему соседу.

Специально за ним не следил, но случайно они тоже пересекались, в основном в гипермаркете. Кейну несколько раз удалось подслушать его беседу с неудовлетворенной кассиршей, и это заинтересовало еще больше. Разговорный английский мистера Шеппарда был не идеален. Не то, чтобы его произношение было неправильным… Чувствовался незнакомый акцент. Кроме того, он обильно вставлял в свою речь слова из доброго десятка других языков, некоторые из которых Кейн знал. И насколько мог судить, в контексте разговора все иностранные слова были вставлены более-менее верно. Широкий диапазон зарубежной лексики подходил по смыслу сказанного и звучал в его устах совершенно органично, словно мистер Шеппард думал на нескольких языках одновременно. Когда загадочный сосед ловил себя на не английских оборотах речи, он мило смущался, извинялся, и говорил, что «это машинально». Насколько мог судить наш тайный полиглот Кейн, ни одно из вырвавшихся «машинально» слов, даже незнакомых, по своей фонетике не походило на финский язык. Кейн сделал вывод, что этот человек действительно иностранец, по крайней мере, долгое время проживший в разных странах. Но была ли среди них Финляндия? Кейн готов был поспорить, что нет.

- Он из Финляндии, как я из Советского Союза, – доказывал как-то Кейн, обсуждая соседа с Брэндоном. – Если имеешь тайные мотивы, плохо знаешь национальные обычаи и язык, идеальный вариант прикинуться приезжим из самой далекой страны, например, Финляндии. Тут важно не прогадать, а то еще нарвешься на «земляков». Уверен, его настоящие соотечественники не финны.

- Ты серьезно думаешь, что он русский шпион? Иван Бонд с правом на убийство из Москвы?

- Кто знает? Согласись, дело тут не чисто, – убеждал брата Кейн, но его стройные умозаключения Брэндона как-то не проняли.

Позже Кейн сам отказался от «шпионской» версии, так как логично предположил, что тайного агента КГБ могли бы подготовить и получше. Уж языком бы он владел в совершенстве. Джон запутал вялотекущее расследование еще больше:

- Знаешь, что наш сосед, мистер Шеппард, сумасшедший ученый? – Завел как-то раз от скуки разговор старший брат. Дело было на кухне. – Он псих, с конкретной шизой, реально тебе говорю!

- Чего ты так думаешь? – сразу же заинтересовался Кейн.

- Как только он к нам переехал, у него во дворе был взрыв. По-любому взлетело на воздух его очередное сумасшедшее изобретение, – со смехом ответил Джон.

- Ты уверен?

- Ну, я сам взрыв не видел. Мама говорила, что рвануло как при Хиросиме, только тихо, – Джон пошевелил пальцами в воздухе. – Сильная вспышка, а окна не повыбивало. К нему сразу приехали копы, пожарные, но мистер Шеппард как-то от них отмахался. Замял это дело. Я на измене даже счетчик Гейгера из школьной лаборатории спер, слава Богу, все оказалось ровно.

- Не поймали?

- Да нет, меня вычислили, счетчик пришлось вернуть, но радиации возле дома не было.

- Может быть, то газ взорвался?

- Не, не газ. Чё ты споришь? – даже слегка обиделся Джон. – Он постоянный клиент в магазине «Вся электроника», там мой кореш Кент продавцом работает. Мистер Шеппард просаживает на деталях, платах и прочей ерунде в месяц столько, что в Лас-Вегасе с разбега не проиграешь.

Вспоминая эти давешние разговоры, Кейн продолжал украдкой следить за мистером Шеппардом, приближающимся по пляжу.

Почему он не свернул на шоссе? Будь я на его месте, – подумал Кейн, – то постарался бы поймать попутку, все-таки быстрее, чем на своих двоих по мелководью…

Человек бежал на последнем пределе сил. Пот стекал с его лба и капал с кончиков спутанных каштановых волос. Пот заливал глаза и оставлял светлые полосы на измазанном грязью худом волевом лице героя вестернов, на котором читалась сложная гамма чувств. Преобладала решимость. Шеппард напомнил Кейну навеки запрограммированного Терминатора, киборга-убийцу из нового фильма, который не может смириться с поражением и даже деформированный настойчиво ползет к своей цели. Мистер Шеппард шатался как пьяный, едва не падая, но продолжал двигаться вперед, словно там его действительно ждала заветная цель. Вот только времени ее достичь у него уже не осталось.