Раздутые ноздри и поджатые губы, колышущиеся перед Кейном, выражали гнев капитана футбольной команды яснее слов.

- Нет.

- Нет?! – Вэллон почти торжествующе обернулся к приятелям.

Кейн машинально отметил его сильно задранный вверх подбородок, еще одно микро-выражение искренней злости.

- Он сказал «нет»! Ну, и как вам это нравится? Ответь мне, ничтожество, на один вопрос, но только честно. В каких ты отношениях с Бек?

Кейн без тени сомнений продолжил махать красной тряпкой перед быком:

- В ОЧЕНЬ дружественных.

- Ага! – хрипло выдохнул Боб, словно подтвердились его самые худшие подозрения. Он сунул большие пальцы рук в карманы узких джинс, продолжая раскачиваться с носка на каблук в каком-то трансе. Почти срываясь на крик, Вэллон преувеличенно четко выговаривал слова:

- Я не хочу больше видеть тебя рядом с ней! Усёк?! Ближе чем на сто метров не смей приближаться к Бек – или ОХРЕНЕННО пожалеешь!!

- Это сложно в условиях нашей сравнительно не большой классной комнаты, – Кейн вытер чужую слюну, брызгавшую ему на лицо. – Даже если бы я этого захотел.

- Ах, ты меня не-до-по-нял! – даже обрадовался ревнивец. – Так мы сейчас объясним! Все подробно рас-тол-ку-ем…

Словесные прелюдии перед поединком совершенно бессмысленны, – подумал Кейн. – Хотя его тоже можно понять… Но не получать же за это ногами по почкам? Это я ей понравился!

- Ник, дай ему! – Вэллон взвизгнул сорвавшимся голосом.

- Ник у нас профи каратэ, – доверительно сообщил третий из компании самоубийц, Рикки.

Ник вразвалку, как бы нехотя, подошел к Кейну.

- Окай, Бобби, я разберусь с ним, – солидным басом сообщил каратист, и это были единственные слова, услышанные от него в тот вечер.

Не смотря на анонсированную крутизну, движение ноги с разворота у него получилось слабым и каким-то корявым, как показалось Кейну. Ниндзя отступил в сторону и раньше, чем Ник успел опустить ногу после своего вялого удара, ткнул его крепким, как корень дерева пальцем в солнечное сплетение. Словно рыба, выброшенная на берег, горе-каратист согнулся пополам, хватая воздух онемевшим ртом.

- Удовлетворены?

- Не вполне, – нарочито медленно ответил Боб Вэллон и полез в карман спортивной куртки.

Он перестал шататься и вынул руку из кармана, на его пальцах тускло блеснул свет. И опять та же проблема с предварительными разговорами:

- Везунчик, я сейчас поправлю тебе черты лица на такие, что мало нравятся леди, – Боб замахнулся тяжелым никелированным кастетом.

Кандидат на пластическую хирургию шагнул вперед и одновременно ударил на опережение внешней стороной запястья. Хлесткий кокен-учи от плеча смел Боба, как неожиданно рухнувшее дерево. Ни единого крика не нарушило тишину, царившую в темном парке Нэйбл Хилл, только выпавший кастет приглушенно звякнул о бордюр.

Кейн пересекся взглядом с оставшимся парнишкой, на лице которого за секунды сменилась целая гамма чувств. Сначала Кейн прочитал на нем удивление – брови вверх, челюсть вниз. Затем его челюсть вернулась на место, а поднятые брови оказались сведены – классический симптом испуга. Зрачки парня расширились и, не особо раздумывая, он со всех ног бросился бежать. Его тяжелый топот быстро стих во мраке.

Все верно, лучше быть трусом, чем дураком. Кейн пожал плечами и, не тратя времени зря, отправился домой: мама, наверно, уже начала волноваться.

Пятнадцать минут быстрой ходьбы по ночному Майами, и он добрался до родимого квартала. Свернув на Коссут-лейн, к дому, Кейн остановился так резко, словно налетел на невидимую стену.

Навстречу ему шел человек – ничем не примечательный, даже обычный с виду мужчина среднего роста, одетый в джинсовый костюм. Лица прохожего Кейн не разглядел, однако ему хватило одного взгляда на походку встречного, чтобы понять: перед ним воин высшей квалификации, профессионал. При этом профессионал, не скрывающий своей подготовки. Например, это могло означать, что намерения у него не враждебные и, скорее всего, приближается соклановец. Скорее всего, так оно и было, но сейчас, при плохом освещении, Кейн не мог в этом поручиться.

Мастера нин-дзюцу отличались особой тонкой моторикой, характерной работой мышц при ходьбе, немного разнящейся с другими школами боя. Точно так же походка выдавала любого хорошего спортсмена, если только ее не изменяли специально. Кейна, например, ужасно раздражали движения актеров из кинобоевиков, играющих великих бойцов, но двигающихся в этом амплуа с грациозностью утки. Ковыляющие джедаи, по-женски неуклюжие спец-агенты, геморроидальные гладиаторы – когда мальчик видел их по ТВ, он не знал, смеяться ему или плакать.

Замерев на углу Коссут-лейн всего на секунду, юноша понял, что опасности нет, и пошел на сближение. Тут его ожидал второй сюрприз за вечер. Широко шагая, незнакомец миновал густую тень от забора и Кейн с немалым удивлением разглядел его лицо. Черный как вакса негр был последним человеком, кого он ожидал увидеть. Плечистый афроамериканец, чуть за тридцать, был плотно увешан свисавшими с крепкой шеи золотыми цепями. На толстых пальцах возможный собрат носил массивные, как тот кастет, золотые перстни. И сразу же он показался смутно знакомым.

Где-то я его уже видел, подумал Кейн, подходя вплотную к визитеру.

Вспомнил по перстню – чернокожий встречался ему вчера утром, по дороге в школу. Он сидел за рулем грузовика, которым Кейн воспользовался как буксиром для скейтборда!

Двое на темной улице остановились почти вплотную друг к другу. Для мальчика такая близость пока означала лишь то, что он настолько уверен в своих силах, что готов начать бой даже с короткой дистанции.

- Посвященный всегда узнает посвященного, – правильной, условной фразой начал разговор негр. Пальцы его опущенных рук сплелись в кодифицированные тайные знаки приветствия – сакральные мудры – полностью развеявшие последние сомнения. Дело было даже не в самих знаках, а в том веянии Ки, которое их сопровождало. Похожее на плотный, теплый ветер дуновение концентрированной энергии подделать невозможно, и Кейн расслабился. Собрата можно точно не опасаться…

- Ты пришел от Лао? – юноша начал разговор первым.

- Я пришел от совета Тюнин, выполняющих стратагему уважаемого Дзёнин Лао Токудзо, – поступила поправка.

Кейн, немного потерявшийся в субординации за последнее время, прожитое за пределами лагеря, быстро пришел в себя.

- Я готов выполнять.

- Генин, сегодня ты поступил крайне непрофессионально. О твоем поступке будет доложено братьям.

Кейн мысленно выругался.

- Тебя отправили присматривать за мной?

- Я живу в Калифорнии. К тебе захотел приехать по своей инициативе, после того, как получил последнюю весть из Китая о пополнении в Штатах. Генин, нам приказано убрать облик. Но сделаешь это ты один.

Негр сунул под нос Кейну мятую бумажку. В записке, размашисто намалеванной черным маркером, содержалась краткая информация о неком Терри Формане. Сорок семь лет, не женат, адрес, место службы, контакты, маршруты. После того, как Кейн закончил читать, его собеседник чиркнул Zippo и бросил горящую бумагу под ноги.

- Это будет твое первое задание.

- Я готов выполнять.

Два синоби помолчали, и, не сговариваясь, медленно побрели к дому Кейна. Каждый из них остро понимал свою роль в происходящем. Мальчика, мало по малу отвыкающего от службы, снабдили занятием. Более того – первым и потому очень ответственным делом. Годы, деньги и силы, потраченные на его первоклассное обучение, стоили того, чтобы навсегда стать частью братства и жить по установленным правилам. Приказ на убийство котировался как более чем обычное поручение для рядового Генин. И все же Кейн был взволнован. Почему? Быстро покопавшись в своей душе, юноша отыскал ответ: первая работа. Лао верил в него, и было бы просто постыдно не оправдать возложенных ожиданий.

- Я мог бы сделать всё сам, – задумчиво нарушил молчание черный. – Но мне необходим в этой стране надежный напарник, я должен знать, что могу рассчитывать на тебя.