В спецкурсе пятой ступени двенадцатилетний Кейн узнал о единой системной методике синоби. Уже в средневековой Японии нин-дзюцу фигурировало не просто как набор разрозненных методов, а как стройная система, опирающаяся на разработанную теорию, то есть как особая наука и особое искусство. Наукой нин-дзюцу можно было назвать благодаря строго логичному, рациональному строю используемых принципов. Но, с другой стороны, нин-дзюцу, как всякое подлинное искусство, не терпело шаблона и требовало подлинно творческого подхода от своего исполнителя.

На своих лекциях наставник Люмай Ли рассказывал об этом так:

- …Становление синоби-дзюцу в качестве особой науки-искусства началось с влиянием знаменитого китайского трактата по военному искусству «Сунь-цзы», который был написан приблизительно в пятом веке до нашей эры и в седьмом веке уже нашей эры завезен в Японию… В этой работе, в главе «Использование шпионов», китайский военный мыслитель Сунь У впервые в мировой практике дал систематическое описание конкретных методов использования шпионов… Однако вклад китайского стратега в развитие синоби-дзюцу отнюдь не исчерпывался этим фактом… В своем трактате Сунь У сумел сформулировать особый принцип военного искусства, который пронизал синоби-дзюцу снизу доверху и который, в силу решающего значения для нашего искусства, можно назвать его сущностью…

Кейн зевнул, не открывая рта, и сосредоточился на словах наставника. На уроке шла речь о третьей главе трактата, название которой можно перевести как «Стратегическое нападение», или как «Нападение посредством стратагемы». Там провозглашалось: сто раз сразиться и сто раз победить – это не лучшее из лучшего; лучшее из лучшего – покорить чужую армию не сражаясь.

Главным для ниндзя являлся результат, а средства для его достижения должны были быть, самое главное, эффективными. Это достигалось стратегическим нападением, или нападением при помощи стратагем. По-японски они назывались «боряку» или «бокэй», что в переводе значило «хитрость, уловка, маневр, интрига, заговор, хитроумный план». Что такое стратагема, спросите вы? Это такой стратегический план, в котором для противника заключена какая-либо ловушка или хитрость. Стратагема подобна алгоритму, она организует последовательность действий в операции, незаметным образом вынуждая противника делать ходы, выгодные для человека, применяющего стратагему. Попав в Японию, стратагемы оказались в центре внимания ниндзя, что вполне понятно, поскольку в тайной войне лучшая операция та, которая имеет далеко идущие последствия, но при этом остается полностью невидимой для чужих глаз. Хитроумные стратегические планы, основанные на психологической манипуляции противником, представляли в этом плане настоящее сокровище, которым не преминули воспользоваться «воины ночи».

Даже урок, на котором преподавали искусство хитрости, мог таить сюрприз для нерадивых учеников. Уважаемый Люмай Ли, читавший многие теоретические предметы в тренировочном лагере, частенько на своих лекциях специально начинал вещать особо наукоемким, монотонным и убаюкивающим голосом, проверяя тем самым, все ли внимательно слушают или витают в облаках:

- …Способность предвидеть последствия поступков называют стратагемностью... Раскрывая способность просчитать ходы в политической или военной игре, а порой не просто просчитать, но и запрограммировать их, исходя из особенностей ситуации и качеств противника, стратагемность служит образцом активной дальновидности... Как метод составления и использования стратагем она зародилась в глубокой древности… и была связана с приемами военной и дипломатической борьбы… КТО НЕ СЛУШАЕТ?!? Ты и ты – останетесь после урока!! Гм… На чем я остановился?

И лектор продолжал, довольный и умиротворенный:

- …Умение составлять стратагемы свидетельствовало о способностях человека, а наличие плана вселяло уверенность в успехе… Поэтому издревле стратегия и стратегические планы стали пользоваться большим уважением. Состязание в составлении и реализации стратагем шло во всем – от политики до игры в китайские облавные шашки вэй-ци. Появился даже специальный термин – чжидоу, обозначавший такую состязательность, а в процессе практики составления и применения стратегических планов в Китае сложилась целая система из 36 классических стратагем, мы их запишем…

***

На предпоследней, пятой ступени обучения, ученики, уже осознавшие себя как бойцы, наконец-то добрались до канонического оружия нин-дзюцу. Это был большой меч ниндзя-то, комбинированный серп кусарикама, кинжал с двумя лезвиями кекэцу-сегэ, веревка с грузилом на конце мусуби-нава, шесты бо и ханбо, дубинка дзё, короткая палка тандзё (явара), длинная цепь утяжеленная грузилом синоби-дзуэ, ручные «кошки» сюко (нэкедэ), маленький лук ханкю, духовая трубка с отравленными иглами фукибари, железные метательные шипы тэцубиси и, конечно же, знаменитые метательные пластины сюрикен.

Почти каждое из этого оружия имело несколько модификаций. Так, те же сюрикен, были нескольких типов. Длинные и тонкие цилиндрические стержни различной формы и толщины бо сюрикен. Плоские металлические диски сякен. «Звёздочки» многолучевой формы o хира сюрикен. Изготовленные из металлических пластин, подкладывавшихся под шляпку гвоздя при строительстве традиционных японских зданий, лезвия прямоугольной или квадратной формы o сенбан сюрикен. И, наконец, o тепан сюрикен – более крупные, чем сенбан (шириной до 20 см), также изготовленные из пластин, подкладывавшихся под гвозди.

Сюрикен имел от трех до восьми острых металлических углов и предназначался для поражения жизненно важных органов человека в пяти областях: шеи, горла, висков, лба, глаз. Эти бесшумные и почти невидимые летающие клинки одинаково хорошо работали и на дальней дистанции, и в ближнем бою.

И лишь после того, как завершался семестр канонического вооружения синоби, подростки обучались стрельбе из современного огнестрельного оружия. В последний год пятой ступени ученик уже был развит настолько, что ни с координацией, ни с меткостью стрельбы проблем у него не возникало. Это был результат многих лет усердного развития себя, своих способностей. Так что курс огнестрельного оружия прошел очень быстро.

Еще некоторое время заняло изучение и применение на практике использовавшихся с раннего средневековья архаичных зажигательных снарядов, ручных гранат, ядов разного способа применения и газа нервнопаралитического действия. Эти устаревшие, но входившие в канон традиционные спецсредства преподавал Тамба Момоти – полный тезка знаменитого древнего мастера ниндзя из Ига.

***

Всего лишь в 13 лет, по личной протекции Лао Токудзо, Кейн ухитрился сдать экзамен на шестую ученическую ступень, после чего был окончательно посвящен во все тайны своего клана. В «77 смертельных прикосновениях Шивы» была квинтэссенция предыдущих занятий по управлению Ки, внутренней работы организма и разума, связывающего две первые составляющие в единый убийственный конгломерат. Каждое следующее беспощадное «прикосновение» вытекало из предыдущего, и каждое из них было своего рода дим-мак, ударом смерти. В четырнадцать лет Кейн полностью понял и освоил все «77 прикосновений», от которых не существовало ни защиты или ни блока.

Почти готовый стать мастером Генин, недавний малыш стал опасен, как заряженное ружье.

Кейн ничем не гордился, но знал себе цену.

Он ни к чему не стремился. Тренировки, впрочем, сюда не относились, ведь нельзя осознанно стремиться к тому, чтобы спать или дышать.

Кейн ничего не избегал, действуя даже слегка прямолинейно, как для ниндзя.

Как любой воин клана, Кейн научился никого не любить и ничем не владеть. Это был залог того, что он никогда ничего не потеряет.

Его научили, как без стыда достигать результат; как без страха во что бы то ни стало выполнять любые задачи руководства, даже с билетом в один конец. Воин-ниндзя был в курсе, где пролегает его путь, и вовсе не потому, что слушал свою внутреннюю силу джедая. Он сам ничего не решал – старшими все было решено за него, они же и показали его дорогу.