— Черт, это снова вы!

Ну и зачем я сказала это вслух? Мне ведь еще с ним ехать до последнего этажа. А это целая минута, а за минуту можно многое сделать!

Почему я все время сталкиваюсь с этим чопорным грозным мужиком в этом лифте и главное почему я до сих пор не знаю кто он такой?

— Чего вы так смотрите на меня? — наглости мне не занимать, раз я теперь помощница Александра, проживающая в его же доме. — Чего вам надо?

Мужчина продолжает пялиться, я дерзить. С каких пор я перестала бояться тех, кто носит мех круглогодично?

— Вопиющая наглость, — отвечает сурово, бросив свой тяжелый надменный взгляд в мою макушку.

— Я здесь работаю, — решила ему напомнить.

— Я знаю.

— А я не знаю кто вы.

— И слава богу.

Медленно поднимаю голову и смотрю на него, подняв одну бровь. Он выглядит, как человек, который привык к тому, что его присутствие само по себе вызывает страх и уважение. Гладко выбритое лицо, строгий костюм, дорогие часы на запястье — всё это говорило о его уверенности в себе и в своем положении и не уважении к другим!

— Может, вы представитесь? — сдержанно предложила я, стараясь не показывать ни капли волнения.

— Вы не должны спрашивать, кто я, — его голос был похож на раскат грома. — Важно лишь то, что именно я решаю: кто здесь остается, а кто уходит.

Я почувствовала, как спина покрывается холодным потом. Но заходить слишком далеко в этом разговоре было бы глупостью, да и дерзить не самая лучшая идея.

— Понятно, правила есть правила, — прошептала я, понимая, что в этой ситуации сохранять спокойствие — единственное, что могу сделать.

Его глаза слегка сощурились, и на мгновение мне показалось, что ему стало интересно.

— Вы смелая, — проговорил он чуть тише, но от этого его слова не теряли ни капли уверенности. — Очень хорошо. Смелые люди нужны нам. Посмотрим, как долго вы у нас продержитесь.

С этими словами он покинул лифт. Его шаги глухо отдавались эхом в длинном коридоре увеличивая мое сердцебиение. Я выдохнула, понимая, что это только начало чего-то большего, и, возможно, намного опаснее, чем могла себе представить.

***

Захожу в кабинет Александра и не перестаю удивляться тому, что его рабочий стол усыпан не бумагами, а едой.

— Чьи поминки на этот раз?

— Завода во Владивостоке.

— Тогда понятно, почему краб и осьминог со стола сбегают.

Бурные ароматы морепродуктов смешиваются в воздухе, создавая впечатление, что мы находимся не в офисе, который расположен в центре города, а где-то на побережье, в маленьком ресторанчике.

Александр, облачённый в строгий костюм, на удивление ловко управляется с палочками и кусочком рыбы, погружая ее в соевый соус.

— Ты бы хоть убрал всё это, — не удержавшись, добавляю я, наблюдая, как кусочек суши стремительно исчезает у него во рту. — Скоро же собрание.

— Вся жизнь — собрание, — философски замечает Александр, пожимая плечами. — К тому же, это всё для гостей ну и для тебя. Виноград хочешь?

Он прячет улыбку за стаканом, надеюсь воды, а не чего-то покрепче, протягивая мне гроздь с виноградом.

— Нет, спасибо. Как долго ты ещё собираешься устраивать здесь пиршество? Кажется уже третье за неделю.

— Пока не разберёмся с проблемами завода, — отвечает Александр, снимая телефон с зарядки и принимаясь листать что-то на экране. — У них там полный коллапс. Придётся поговорить с японскими партнёрами. В конце концов, все, что нам прислали, мы должны продегустировать.

Он говорит это так буднично, словно обсуждает выбор соуса к роллам. А я всё пытаюсь понять, как человек, чей стол заполнен морепродуктами, может так спокойно реагировать на рабочие кризисы. Возможно, в этом и заключается его сила — не терять самообладание даже в тех случаях, когда осьминог реально сбегает со стола.

— Может, ты и японский знаешь?

— Японский нет, — улыбаясь сажусь рядом. Этот аромат точно не выветрится никогда. — Ладно, — говорю я, примирительно поднимая руки. — Только не забудь, что через час у тебя встреча. Пожалуйста, убедись, что осьминог тоже свободен.

Улыбаюсь в тридцать два зуба. На что Александр кивает, не отрывая от меня свою очаровательную улыбку и сияющий взгляд. Такое чувство, что у него были планы на меня, а не на решение проблем с японцами.

В этом его странном мире, где запахи морепродуктов и рабочие проблемы сплетаются в одно целое, он, похоже, чувствует себя как рыба в воде. Ну, хорошо, что хоть не как краб на тарелке.

Неожиданно в кабинет влетает Лидия затаскивая за собой два стула из переговорной.

— Собрание перенесли! — заорала она.

— На сколько?

— На только что, Саша! — влетает тот самый мужик из лифта, от которого меня передергивает точно так же как и краба, которому сломали длинные ножки. Бррр — Твое спокойствие ужасно досаждает.

— А чего нервничать, да Кать?

Зачем он мне задает такой сложный вопрос? Я не душа данной компании, а случайно проходящая! Я даже не работаю тут! Отсканировать документы и расставить водичку в переговорной не в счет! Я здесь вроде фикуса, сидящего в сторонке и радующий глаз начальника, за что время от времени получаю от него в дар отличное увлажнение.

— А стулья зачем?

— Затем, что совет директоров идёт сюда, если ты не в состоянии оторваться от….. морепродуктов! — мужик грубым взглядом сканирует меня, словно выявляет, насколько я съедобна. Спасибо, что не принюхался. И судя потому, как он отводит свой взгляд в сторону, я точно ему не нравлюсь.

Александр отводит взгляд от экрана и снова обращается к угощениям. Его репутация стрессоустойчивого и непринуждённого лидера, как говорит Лидия, уже давно стала предметом обсуждений в офисе.

Страх потерпеть неудачу он знал лишь со слов других, для него всё было частью большого многослойного сценария.

Кабинет неожиданно заполнился людьми, которых я никогда не видела. Ни кто из присутствующих не обращал на меня никакого внимания. Все взгляды были направленны на мобильник Александра. Все сели, я встала чуть ли не в угол, оттуда и обзор лучше. Саша кротко окинул меня взглядом и подмигнул.

Зазвонил телефон.

Краткий взгляд на дисплей, и стало понятно — звонок из Японии. Игнорируя кратковременную растерянность на лицах присутствующих, Александр ответил на вызов. Вежливо и сдержанно, на хорошем японском, он начал обсуждать по всей видимости текущие проблемы завода, оставляя осьминогов и крабов в стороне.

Его голос, одновременно спокойный и уверенный, внушал доверие даже тем, кто, возможно, не разделял его гастрономических пристрастий.

Разговор длился недолго, но по его окончанию Александр выглядел заметно расслабленным, пока все находились в диком напряжении. Даже Лидия подгрызала длинные ногти.

Наконец Александр поднял глаза на собравшихся в его кабинете. Чувство удовлетворения витало в воздухе так же явно, как и ароматы морепродуктов.

— Ну что, дамы и господа, теперь осталось только навести порядок до встречи с нашими друзьями, — произнес он с едва заметной улыбкой, излучая спокойствие, которым он, казалось, мог бы охладить даже самый горячий кризис. — За вновь обретающуюся стабильность завода во Владивостоке.

Улыбаясь, как бы между делом он приподнял стакан. Присутствующие захлопали, Лидию прорвало на слезы, а я…

Я ничего в этом не понимаю, но оторвать свой взгляд от Алекса не могу.

Капец, какой крутой мужчина, ни грамма паники.

Происходящее здесь лишь укрепило мою уверенность в том, что жизнь очень похожа на собрание, но на нашем собрании, видимо, чем больше вкусов и ароматов, тем интереснее.

Когда все удалились из кабинета, мы снова остались наедине. Александр подозвал меня и усадил на стул рядом с собой.

— Не делай вид, что тебе тяжело.

— Мне бы хотелось работу посерьезнее.

— Катя, ты моя помощница, от слова «помощь». Понимаешь, что должна делать? Не люблю, когда продукты идут в мусорку, а один я не справлюсь. Давай.