— Катя, успокойся, итальянцы не могут приехать.

— Поэтому надо наброситься на еду? Нельзя по-человечески за столом? Вилкой?

— Ну так мы ведь животные, — бросает Семен. — Еще и хищники.

А сам смотрит на окрошку как голодный котенок. Тридцать пять лет — ума нет. Дитя дитем.

— Сейчас будет за столом, — а потом и на столе. — Семен, свободен.

Охранник закрывает рот и понуро удаляется, оставив на столе не тронутое оливье, но женское сердце дрогнуло.

— Семен! Возьми пирог с собой, что ли! — подрывается Катя. Не будь я рядом, так она бы его еще пожалела.

— Возьму!

Еще и радуется, стервятник!

— У вас есть лоток? — смотрит на меня так, будто стала полноправной хозяйкой этого дома.

— Ага, где-то кошачий стоит за дверью.

Катя не сразу понимает, что я пошутил, но скорее это была неприкрытая агрессия, ведь посматривал я на Семена. Сейчас он хочет окрошку и пирог моей Кати, а что потом? Катю?

Так, лишь бы он быстрее свалил.

Открываю шкаф и достаю оттуда несколько термо-тарелок с крышками. Катя, не скупясь, отдает мою еду Семе, а тот только и рад.

Наконец-то остаёмся наедине. Она такая сексуальная в моем халате, но очаровательная она именно из-за поведения. Переминается с ноги на ногу и не знает, что сказать, что сделать. Отворачивается от меня и убирает продукты.

— Ну вот, макароны отменились.

— Сделай для меня, — говорю не думая. — Половины пирога уже нет, как и окрошки. Кстати, чем ты собиралась его заливать?

— Это был сюрприз для итальянцев. Просекко!

— Расточительство, знаешь ли.

— Вы не казались мне скупым, тем более все для вашего бизнес-партнера.

Достаю два бокала и бутылку просекко. Ну уж нет, в окрошку оно не пойдет. Открываю под Катин любопытный взгляд. Сейчас я буду казаться ей очень гадким оборотнем, ведь желание ее споить велико. Зато дальше дело пойдет гладко.

— Не рискну заливать этим оливье.

— Я этот рецепт в интернете прочитала.

— Тогда точно не будем так делать. Лучше раздельно. Но, думаю, Фабрицио бы удивился.

— Подумаешь. Туалет у вас все равно крепкий!

Девчонка не сдерживает улыбку, а я разливаю игристое по бокалам и даже мимо, уже под странный девичьей взгляд. С минуту назад она была расслабленная и улыбалась, а сейчас напряжена.

— Вам не жаль, что так получилось? Может, ему показалось странным, есть не в ресторане, а дома.

— Плевать мне, что ему могло показаться. Домашняя обстановка расслабляет и располагает лучше и, видимо, настолько, что мои работники не скромничают надевать мои вещи.

— Извините. Я закинула свои в машинку. А надевать платье за два часа до прихода гостей не хотелось. А теперь вообще не придется. К тому же я услышала подозрительный шум на кухне, накинула первое, попавшееся и, побежала спасать пирог, но все равно не успела.

Ставлю бутылку на стол, нарочито не утаивая свое внимание к ней, к своей Истинной. Подхожу к Катерине ближе и берусь руками за запах халата.

Реакция девчонки однозначная. С этим надо что-то делать. Завязываю его туже и поправляю на груди, чтобы не отсвечивала. Раскрасневшаяся Катя завязывает пояс туже и смотрит на меня, не зная ,что сказать. Ну поблагодари, что ли ,что еще не разложил тебя на столе, хотя мог.

— Наверное, мои вещи постирались.

— Можешь надеть платье, — да, я бы очень хотел видеть его на ней. Впрочем, по большей степени мне все равно, в чем она передо мной сейчас и в чем будет потом, лучше голой, но появляться на различных мероприятиях в будущем нам придется вместе и увидеть то, как на ней будет сидеть платье мне действительно хочется.

Стоя в метре от нее, моя голова уже расписывает будущее. Прекрасное и красочное. Совершенно не беря в оборот то, что было в прошлом, которое она не помнит.

— Мне, наверно, стоит ехать домой.

— Ты предлагаешь мне ужинать одному?

— А вы часто трапезничаете со своими сотрудниками?

— Бывает. Составь мне компанию, куда ты спешишь? Или ты меня боишься?

Конечно, боюсь. Смотрите на меня как на кусок мяса и будто не знаете, с какой стороны начать есть.

— Составлю вам компанию, — соглашаюсь нехотя. По-прежнему считаю происходящее странненьким, но не хочу казаться трусихой.

— Отлично.

Пока сервировали стол, я все думала, что ему действительно нужно от меня? Никак не вяжется в моей голове этот ужин, Александр в домашнем костюме и я… в халате. Его!

И все бы ничего, если бы он не был оборотнем, на много старше меня ну и директором одной крупной компании, в которой я отказалась работать.

— Впервые встречаю такого, как вы, — смотрю в его глаза, увы, недолго. Что-то вынуждает меня отвернуться. Зачем я вообще ему это говорю?

— Какого?

— В моей голове бизнесмены носят строгий костюм даже дома.

— И со многими бизнесменами ты в хороших отношениях? — а мы что в хороших отношениях?

Я чудом не поперхнулась.

— Да я вообще не знаю ни одного настолько тесно, как вас.

Да я вообще не знаю ни одного бизнесмена, кроме тети Любы, которая держит за углом нашего дома продуктовую палатку. Сама открыла, сама работает. Сама себе начальник.

Еда с трудом проскакивает. Я хватаю просекко и выпиваю слишком резко. В нос ударяет с лихой силой и мое наиглупейшее выражение лица замечает оборотень.

Нет, не просто замечает, он тщательно следит за каждым моим движением.

— Медленнее, — говорит, проговаривая каждое «е» слишком медленно, либо я уже торможу от резкого опьянения. Кажется, я уже и напилась, и наелась. Пора и честь знать, не век же гостить. — Расскажи о своих родителях.

Хлопаю ресницами, глядя на него. Разве ему может это быть интересно? Я, например, не заинтересована ему что-то о себе рассказывать, но почему-то начинаю.

— Воспитывали меня бабушка и дедушка, пока в нашей семье не появился Аурелио. Пока я была маленькой и меня можно было оставлять старикам, мама пыталась как-то устроить личную жизнь. С очередным ухажером она отправилась в ресторан. Имея крайне тяжелый характер, она закатила скандал итальянскому шефу, который готовил мясо средней прожарки. Вот так и случается любовь с первого взгляда. Итальянец был сражен моей матерью, а она не смогла отказать ему в свидании. Мужчин у мамы было много, а предложения руки и сердца никто не делал, а Аурелио думать не стал и на первом свидании, конечно же, сделал предложение. Она и согласилась. Так в моей жизни появилось сразу оба родителей. Мама перестала пропадать от работы до свиданок. Посвятила себя семье. Итальянскому языку меня научил папа, остальному мама. Иначе это было бы странно при таких родителях говорить только на русском. Так что и умение готовить заслуга отца.

— Не каждая может назвать чужого человека отцом.

— Но он им был и остается. Удивительно, но с ним у меня были отношения куда ближе, чем с родной матерью. Потом они решили переехать в Италию. Дедушка на тот момент умер, а бабушка ни в какую не хотела уезжать в другую страну. Разве могла я ее оставить? Я, кстати, до сих пор не понимаю, как у нее родилась такая дочь, как моя мама. У нее очень скверный характер. Она, как это говорится, donna di città! Городская женщина, амбициозная. И я совершенно на нее непохожа. Так что она бы отлично вписалась в ваш офис. Там у нее родилась дочка. Живут они отлично.

— Значит, ты не уехала, чтобы не оставлять бабушку. Но живешь ты со своей подругой.

— Бабушки не стало около трех лет назад.

— Соболезную. Наверное, для тебя это очень тяжело. Как же ты потом справлялась? Как в Петербурге оказалась, ведь в твоей анкете указан университет Москвы.

Я вдруг прикусила губу. Язык как помело!

Если бы не Юлька, я бы просто сгинул либо в психушке, либо на улице.

— С Юлей познакомилась, и она предложила поехать с ней в Питер. В Москве меня ничто не держало.

— А жилье твоей бабушки?

— Когда она умерла, неожиданно появились дяди и тети их дети. Продали квартиру и дачу. Я понимаю, вы хотите спросить, почему я не отправилась в Италию, и здесь я не могу дать четкого ответа. Родители заняты воспитанием своего ребенка. Не хотелось казаться лишней. Да и здесь вся моя жизнь.