— Нет. А куда же делся предыдущий помощник?

— Руководит фирмой в Италии. А тот, что был до него уже скормлен акулам. Работа здесь очень серьезная. Прости, Катя, но мой тебе совет, найди работу… своего уровня.

Своего уровня? Что она имела в виду?

— Всего хорошего и удачи!

Вот тебе и пожалуйста. Еще полчаса назад я надеялась, чтобы меня не взяли, сейчас же чувствую, что меня втоптали в грязь.

— А можно хотя бы в туалет сходить?

— Можно. Серая дверь, прямо и налево. Курилка напротив.

— Спасибо.

Заскакиваю в туалет и не перестаю удивляться. Даже здесь мрамор и все такое красивое. И полотенца не бумажные, а настоящие, мягкие. Я беру мобильный и набираю Юльке. Та сразу же поднимает трубку и я вываливаю ей все как на духу за одну минуту.

— Давай, жди, скоро буду. Может, выпьем по Маргарите? А то грустно как-то.

— Коть, не расстраивайся. Они не знают, какого человека потеряли! Газуй домой, я еще и пиццу успею сделать!

— Хорошо.

Смотрю в зеркало и выдыхаю. Да уж. Я действительно не вписываюсь. Макияж слишком броский, и эти губы красные… Почему я решила, что в таком месте это подойдет? Хотя, и те девушки в коридоре были в коротких юбках с алыми губами, только они выглядели богато, а я как плохой вариант муляжа.

Все-таки я дала маху, выбрав эту одежду. В монашеской рясе у меня было бы больше шансов.

Вытираю туалетной бумагой помаду, но они все равно красные. Крашу сверху блеском и подтираю немного расплывшуюся туш из-за жары. Мою руки и, не высушивая их выхожу. По коридору стремительно в мою сторону бежит Лида с расширенными глазами.

— Слава богу, что ты еще здесь! Идем со мной!

— Сто случилось? Пожар?

Озираюсь по сторонам, иначе не понимаю ее перевозбуждённость.

— Ага, стала бы я спасать тебя от пожара? Размечталась! Идем, босс хочет тебя видеть.

— Что? — душа молниеносно уходит в пятки. Я ж смирилась с обстоятельствами! Не готова я все откручивать назад! Эта малюсенькая надежда только сильнее пугает. — Нет, я же не подхожу!

— Идем! — девушка тянет меня за руку, а я еле поспеваю за ней, едва ли не спотыкаясь в этих туфлях, которые еще и не по размеру. Мы останавливаемся напротив темной матовой двери. Лидия открывает ее и приглашает вперед.

— Александр Михайлович, я привела девушку. Проходи, чего встала? Начальник не кусается.

Дверь прикрывается за моей спиной. Ну все, бежать некуда да и нет смысла. Я стою в кабинете, возможно, самого грозного и требовательного начальника Питера, перед которым все ходят на цыпочках.

Две секунды хватает, чтобы оценить кабинет. Белизна его бьет по сетчатке глаз. Я думала, здесь будет все черное ну или хотя бы серое. Хотя в журнале Forbes были фото кабинетов, сделанных под дерево. Здесь же все белое, но не как в больнице. Скорее как у психологов в американских фильмах. Но панорамные окна на город, меняли образ с замкнутости на что-то невероятно легкое, свободное и завораживающее.

В глаза не сразу бросается стол. Прозрачный и стеклянный, но с золотой фурнитурой. А рядом бархатные кресла темно-синего цвета. Стены завешаны рамками, скорее всего, дипломы и сертификаты, вдоль другой стены до потолка книжные шкафы забитые книгами, папками и какими-то странными фигурками. В углу что-то вроде зоны отдыха с черным диваном, креслами и столиком. А еще две упаковки минералки.

Поняла, что сильно хочу пить. В горле пересохло и запершило от волнения. Надо либо быстро его очаровать, либо разочароваться и свалить. Дома ждала Маргарита.

Ну что, Катя, начинай позориться, время пошло.

— Здравствуйте, — держа голову выше, я непоколебимо смотрю в спину мужчине, надеясь, что не дрогну, когда он соизволит ко мне повернуться. Пока только была удостоена наблюдением за его задним, позволю заметить, прекрасным видом. Отмечаю его рост и слаженность тела, высокий и видно, что мускулистый. Не какой-то старпер, облысевший и заплывший в жировые берега. Темные короткие волосы, блеск которых виден даже на расстоянии. Рукава черной рубашки были закатаны по локоть, с тем же ткань до неприличия оттягивала его тело настолько, что я видела каждый напряженный мускул. — Меня зовут Земцева Екатерина Викторовна. Я пришла на собеседование…к вам.

Мужчина поворачивается медленно, а я даже не могу опустить взгляд, чтобы убедиться, что все пуговицы до сих пор держатся на нужном месте.

Взгляд человека пугает. Он смотрит так, словно готов убить. Чувствую, как меня потряхивает, когда вижу, с каким нездоровым интересом он меня рассматривает. Готовлюсь к порции унижения за свой неподходящий вид для офиса. Если меня отчитала его секретарша, этот вообще с большой вероятностью отпустит еще больше нелесных фраз.

Богачи, они все такие. Надменные и эгоистичные.

Пребываю в шоке, когда вижу, как мужчина, глядя на мою грудь, закусывает губу.

Ну уж хер вам, я пришла совершенно не по этой части! Хотя что-то мне подсказывало, видок я выбрала соответствующий.

— Простите, — прерываю его созерцание уверенным голосом. Теперь он смотрит в мои глаза. Грозно, устрашающе, намеренно давит своей аурой, доминирует, а я нехотя, но подчиняюсь. А еще крылья его ноздрей… они шевелятся. Я что плохо пахну?

Опускаю взгляд от нерешительности. Разглядываю мыс мужских туфель. Лакированных, блестящих. Но не за этим я пришла. У меня одна попытка получить работу. Все-таки думаю она мне нужна. Я поднимаю взгляд и впечатываюсь в его черные как смоль зрачки, которые заставляют смотреть куда угодно, только не в его глаза. Рассматриваю его, цепляюсь за колкую небритость, ловлю себя на мысли, что он чертовски хорош, и он это знает. А тут я такая…в вещах с рынка.

— Я, наверное, не очень подхожу на роль секретаря из-за внешнего вида, ведь в коридоре вас обычно ждет толпа высоких, пышногрудых с голыми коленками девушек, желающих работать на вас. Но мне очень нужна эта работа, и я готова вам доказать, что подхожу на эту роль, если вам действительно нужен хороший секретарь-переводчик, а не девушка для утех. С вашей внешностью и возможностями я уверена, что с этим у вас нет проблем, а хороших работников найти не так-то просто. Если учесть, что я уже по счету двадцать третья на этой неделе, как сказала Лидия, значит, вам нужен сотрудник, который будет справляться со своими обязанностями. Видимо, предыдущие не справлялись, так, может, я…

— Тараторка ты, Катя.

— Что простите? — мне послышалось или он обозвал меня тараторкой? Так я в целях экономии его времени, да и своего.

— Ты принята. Сегодня же приступаешь к работе.

— Правда? Не шутите? — не верю своим ушам, но почему-то хочется глаза кулаками потереть. А друг — это сон?

— Разве похоже, что я могу шутить с таким серьезным лицом?

— Что-то я не была готова так быстро получить ваше согласие. Вы уверены? — я, например, нет.

— Уверен, Катя.

Катя… он так просто сказал мое имя, словно знает меня всю жизнь, а я о нем ничего не знаю. Как я могла так облажаться и не подготовиться? А главное...

— Спасибо вам... — неожиданно торможу для нас обоих.

Вот же подстава! Похоже, я забыла как его по имени-отчеству.

***

Взгляд мечется по кабинету. Не вижу, что написано на дипломах, которые висят на стене. Ну же, Катя! Ты сбрендила? Вспоминай! Фамилия у него грешная… а, точно. Грех! Александр Грех!

— Лет-то тебе сколько, филолог Катя?

— Двадцать два. Ну почти. На днях как раз день рождения. А вам сколько? Ой! — прикрываю губы ладонью. Я что, у него про возраст спросила? — Простите! Это не мое дело.

— Сорок. Ну, почти. Будет через пару лет, — отвечает чуть сощурив темные глаза. — Муж, дети? Это важно, потому что будут командировки. Ночные вылеты. Мужья, как правило, против таких работ, а дети…

— Нет! — отвечаю резко и решительно, но он и глазом не повел, хотя мое сердце застучало еще сильнее. — Я полностью свободна и не скованна семейными обязательствами. Я готова к вылетам. Только вот…