«Интересно, — думал я, слушая пересказ очередного интервью Димочки. — Но ведь нет никакого Игоря Мельникова. И Ильи Мельникова тоже нет. Только Иван. Получается, что его теперь никто не застрелит, и он честно доживет до двадцать первого века вместе со своей передачей?»

Вместе с этой мыслью мне в голову немедленно пришла еще одна идея о том, с кем мне еще следует поговорить. С Иваном, конечно! Он ведь наверняка знает этого Димочку. Ну и заодно можно его попросить натаскать «ангелочков», чтобы они в прямом эфире не опозорились.

— Наталья Ильинична, а вы, случайно, не записывали его программы? — участливо спросил я, когда речь директрисы ненадолго прервалась.

— Ой, да что ты, Володенька! — она махнула рукой. — Это же нужен этот… видеомагнитофон. А у меня-то он откуда? У меня дома даже телевизор черно-белый…

В этот момент я потерял интерес к дальнейшей беседе, тем более, что Наталья Ильинична начала повторяться и снова перешла к детству нашего героя. То есть, телеведущего.

«Кстати, а чего я вообще напрягся? — подумал я и посмотрел на Наташу. — Из-за карт Таро?»

В общем-то, ничего страшного на самом деле не произойдет, если «ангелочки» наплетут какой-нибудь чуши. Или вообще явятся на прямой эфир пьяными. У рокеров в этом смысле довольно много свободы, никто не ждет от них ни особых ораторских талантов, ни высоких моральных качеств, так что…

Я тряхнул головой, отгоняя призрак лени, которому как-то резко захотелось спихнуть с меня еще одно замаячившее дело. Я выдал себе мысленного леща и собрался. Очень хотелось пустить все это дело на самотек. Типа, мое дело — довести «ангелочков» до съемочного павильона, а там уже пусть сами выкручиваются.

Нет. Ни фига это не так.

Наташа принесла в клювике еще один могучий инструмент продвижения и раскрутки. Просрать его по-тупому — это последнее, что мне требуется. Так что надо поступить умнее. И отнестись к этому со всей серьезностью. Иначе предсказание этих ее дурацких карт насчет ссоры и потери точно рискует стать реальностью.

— Володя, вы меня слушаете? — спросила Наталья Ильинична.

— Ой, простите, отвлекся, — виновато развел руками я. — Со мной бывает иногда.

— Ох, вам ведь, наверное, работать надо! — вдруг засуетилась директриса. — А я вас тут заболтала глупостями своими!

— Да нет, что вы, очень интересно! — с нескрываемым сарказмом сказала Наташа.

— Так мне тоже нужно сейчас… — сарказм Наталья Ильинична не понимала на наше счастье. — Надо мне…

И директриса спешно направилась к двери.

— Наверное, по телевизору что-то интересное началось, — хихикнула Наташа. — Димочка ее обожаемый Первухин выступает…

— Слушай, Наташ, а ты сегодня вечером что делаешь? — спросил я.

— Ничего, — сказала Наташа. — Ну, то есть, буду заниматься массой всяких неинтересных домашних дел. А что?

— Да просто я уже который день откладываю визит в рок-клуб, — усмехнулся я. — Мне надо набрать несколько групп для концерта на днюха Француза, и я подумал, что если ты поработаешь моим надсмотрщиком, то я перестану увиливать.

— Есть быть надсмотрщиком! — Наташа с готовностью вскочила. — Можно хоть прямо сейчас поехать?

— Куда еще поехать? — дверь нашего офиса открылась, на пороге появилась Ирина. В распахнутом пальто из-под которого виднелся деловой брючный костюм. Надо же, а я и не заметил, как Иришка сменила стиль. Постепенно обрастает авторитетом, даже впечатление от нее уже совсем другое…

— В рок-клуб, — сказал я.

— А подождать это не может? — спросила Ирина, прямо в пальто усаживаясь на стул. Открыла дипломат.

— Может, — быстро согласился я. Мысленно я себя обругал за малодушие, но я обрадовался очередному поводу не ходить в рок-клуб, не общаться там с Банкиным и не договариваться с рокерами. Времени, конечно, оставалось все меньше, но оно еще чуть-чуть все-таки было.

— Короче, сегодня на «муке» будет концерт «Рандеву», — сказала Ирина. — Закрытое мероприятие, для особо избранных. Игорь сказал, что там соберутся нужные люди, так что… В общем, составите мне компанию, а то мне одной как-то не по себе, а Жан ангиной заболел.

— Ангиной? — удивленно спросил я. — У него там в редакции такой шум, что я думал, он здесь где-то.

— Там и кроме него есть кому шуметь, — засмеялась Ирина. — Так что, пойдете?

На «муке» мне бывать нравилось. Этот крохотный кусочек рокерского рая, кроме того, что навевал приятные воспоминания, был и объективно весьма неплохим местом. Кроме того, с группой «Рандеву» я определенно чувствовал некоторое родство. Ведь если честно, положа руку на сердце, это именно с этими мужиками мне по возрасту полагалось тусить, а не с «ангелочками». С Вдадом, Гариком и прочими я чувствовал себя тем, кем являюсь на самом деле — взрослым мужиком с приличным таким багажом опыта за плечами. Слушал их разговоры, и так мне хорошо становилось. Просто от самого факта их существования что ли. Не лезть же к ним в друзья, в самом деле. Это в голове я взрослый мужик, телом-то я еще совсем молокосос. Зачем ставить хороших людей в неловкое положение?

В этот раз «мука» была вовсе не тихим и пустынным местом, как я привык. Парковка, обычно почти пустая, была забита машинами, как и примыкающая к ней обочина. На крыльце стояло с десяток мужиков с бутылками пива. Уверенных таких, упитанных. Смеялись, что-то обсуждали.

Мы втроем протиснулись сквозь них внутрь.

— Эй, молодежь! — окликнул нас один, когда мы уже почти вошли внутрь. — А вы случайно дверью не ошиблись?

— У нас есть пригласительные! — торопливо выпалила Ирина еще до того, как я успел открыть рот.

— А ну-ка покажь! — толстый мужик в распахнутом пальто с каракулевым воротником протолкался к нам. От него пахло водкой, табаком и резким парфюмом. Ирина торопливо полезла в сумочку.

— А нам точно туда надо? — прошептала Наташа.

— А у вас есть удостоверение билетера? — спросил я.

— Смотрите, какой борзый! — возмутился «каракулевый воротник». — Что, папочка тебе смелость в магазине прикупил? Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь?

— Вот как раз это я и собираюсь уточнить, — невозмутимо улыбнулся я.

Остальныу курившие на крыльце заржали и тоже повернулись в нашу сторону. Лицо «каракулевого воротника» покраснело, глаза сузились в щелочки.

— Нос не дорос еще у меня удостоверение спрашивать! — выпалил он. — Что эти придурки вообще здесь забыли?

— Митяй, ты полегче, тут же девушки! — вмешался еще один мужик, невысокий, крепенький, в кожанке.

— Ты эту страшную дылду девушкой что ли назвал? — загоготал «каракулевый воротник».

— Вы такой важный дядя, — сказал я. — У вас в травмпункте абонемент, наверное?

— Вова, не надо, — дернула меня за рукав Ирина и помахала перед носом у «каракулевого воротника» зажатыми в руке бумажками. — Мужчина, вот наши пригласительные!

— Что ты там прогавкал, щенок? — «каракулевый воротник» оттолкнул руку Ирины и шагнул в мою сторону. Но его тут же ухватили за плечи его же приятели.

— Митяй, остынь! Что ты завелся-то? — заговорили со всех сторон.

— Ребята, вы заходите, заходите! — невысокий в кожанке похлопал меня по плечу. — Митяй просто лишнего выпил, с кем не бывает?

— Понимаю, — кивнул я.

Ирина ухватила меня за рукав и потащила внутрь.

— Блин, ну вот что ты с порога начинаешь? — зашептала она, когда дверь захлопнулась и гомон мужиков, на все лады успокаивающих нетрезвого и агрессивного Митяя, стал тише. — Между прочим, этот тип из прокуратуры…

— Да хоть из администрации президента, — я пожал плечами.

— Веееелиал, это так мило, — Наташа обняла меня за плечи. — Скажи честно, ты ведь из-за меня хотел ему в рожу дать?

— Конечно, — подмигнул я.

— Мне ужасно приятно, — Наташа зажмурилась. — Но я с этой внешностью всю жизнь живу, так что если бы я расстраивалась каждый раз, когда кто-то называет меня страшной дылдой, то давно заехала бы в дурку.

Я посмотрел на нее. Удивительный человек наша самка богомола все-таки. Я с ней так много общаюсь, что как-то даже не воспринимал ее некрасивой. Она была потрясающе креативна, слегка безумна, в хорошем смысле, всегда полна энергии, непредсказуема и обаятельна. Наши посетители «Фазенды» ее обожали и готовы были носить на руках. Так что когда этот хрен в каракулевом воротнике назвал ее страшной, я реально удивился. Страшная? Наташа? Он в своем уме вообще?