Кирилл скривился. На лице Альки явно проступала работа хирургов косметологов, без макияжа вмешательство хирургов портило её лицо, придавая ему гротеска. Алькины губы казались покусанными пчелами, настолько они были выпуклыми, надутыми и неестественными. Наколотые брови смотрелись смешно, напоминало что-то клоунское. Филлеры в скулах напоминали бугры. Алькино лицо смотрелось искаженно, как в кривом зеркале.

— А ведь была когда-то очень красивая девка, — подумал про себя Кирилл.

Алька прошла мимо. Сначала равнодушно скользнула по нему взглядом.

А потом посмотрела на него с какой-то тоской, опустила голову и шагнула в кабинет к следователю. Кирилл сидел на скамейки возле кабинета. Но не прошло и десяти минут, как из кабинета раздался вой. Алька выла, как раненая волчица, орошая обильно слезами чистые листы бумаги, рядом с ними лежала ручка, а в руках следователя были фото Алькиного ухажера. На тех фото он был с другими женщинами. Перед этим следователь ей рассказал все его похождения.

Кирилл не был удивлен, а Алька была просто раздавлена. Её любимый мужчина действительно оказался брачным аферистом. Он развел десяток женщин в разных городах. На него было заведено с десяток уголовных дел о мошенничестве, и все его поездки в якобы командировки, были просто поездками к другим бабам, которых он облапошил.

Но добила её информация, что её любимый уже присматривал себе виллу в Италии, готовясь к побегу.

Только теперь до Альки дошло, что её Коля не любил, просто использовал. Она рыдала, сморкаясь в салфетки, что выставил перед ней следователь, горько всхлипывала, вытирая слезу.

— Какая я дура, — рыдала Аля.

Следователь с Кириллом только крякали.

Наконец Аля смогла дать показания. Пригодились и расследование, проведенное сыном, Пашкой. Тот нашел примерно дом и подъезд, в который входили Коля с Тонькой. Тут же к этому дому тут же выслали оперативную машину. Если полюбовнички ещё не успели ускользнуть из города.

Закончили уже с рассветом.

Кириллу пришлось заехать к деду в больницу, справиться о его здоровье и поговорить с лечащим врачом. И только потом он поехал домой.

— Вымотался, еле на ногах стою, — говорил Кирилл, обнимая Настю.

— Я приготовила завтрак, поешь и ложись спать, — улыбнулась Настя.

— Если только с тобой, — усмехнулся Кирилл, а Настя засмущалась и ударила его кулачком в грудь.

— Иди и мойся, — смущенно засмеялась она. — А то от тебя пахнет бомжами.

— В следственном бомжей нет, — заржал Кирилл, прижимая её к груди.

— Кхе-кхе, — послышалось позади.

Настя с Кириллом обернулись, возле калитки стояла бабка Клава.

— Я это, милок, хотела узнать о деде Василе, как он там сердешшшный, — баба Клава заглядывала в глаза Кирилла, словно искала там ответ.

— Все нормально, бабка, его подлечат, прискачет к тебе живым и здоровым, — усмехнулся Кирилл.

— Его кака девка то обворовала, что-то я не поняла? — вцепилась, как репей в ногу, бабка Клава.

— Придет, сам тебе все расскажет, если захочет, — усмехнулся Кирилл, но что-то ему подсказывало, что дед Василь побоится рассказать правду.

— Так ты бы сказал…

— Бабка, иди уже, без тебя тошно, — взорвался Кирилл, — никак от вас с Василем не отвяжемся.

— Ой, конечно, дело молодое, а мы все мешаемся, — бубнит бабка, никак не жилая покидать Кирилла с Настей.

— Бабка, — угрожающе уже начал Кирилл.

Бабка махнула рукой и заспешила в сторону своего участка.

Кирилл обнял Настю и горячо зашептал ей на ушко.

Но тут возле его участка тормознула машина.

— Б*ять! — только и вырвалось у Кирилла, пришлось отпустить Настю.

Возле его ворот притормозил внедорожник прораба коттеджного поселка, чьи рабочие снесли дом у Насти. Пришлось оторваться от любимой женщины. За всеми делами он упустил ремонт Настиного дома.

Прораб вышел из машины не спеша, вытер лысину платком, вздохнул и пошел к Кириллу.

— Привет, Николай Иванович, — поздоровался с ним Кирилл.

— Привет, тут такое дело Кирилл, — прораб вздохнул тяжело. — Этот дом совсем плохой, низ в щепки.

Прораб вздохнул и ткнул в Настин домишка.

— Даже на новый фундамент ставить нечего.

— Я вам говорил, твои работнику просто уёб*ища, какого рожна они не смотрят куда едут, сносят без плана?

— Погоди, не горячись, Кирилл, тут вот какое дело, — прораб снова крякнул и вытер лысину. — В общем, мы мозгами пораскинули, есть у нас тут один проект дома щитового. Мы предлагаем домик поставить новый, но отделка уже от хозяина будет зависеть. Дом мы ставим без коммуникаций за свой счет.

— Проект давай, — рыкнул Кирилл.

Прораб порылся в бумагах и передал Кириллу прозрачный файл. Он посмотрел и хмыкнул. Проект был хорош. В домике у Насти теперь будет две спальни и кухня-гостиная. А отделка, что ж сам ей займется.

— Давай хозяйку спросим…

Наконец Кириллу дали побыть с Настей наедине. Утряс план застройки и уехал прораб, баба Клава похромала к соседкам, перестал названивать дед.

Кирилл поднялся на веранду и шагнул в дом.

Настя стояла возле небольшого зеркала и расчесывала волосы. Она наклонила корпус влево, красиво изогнувшись, а волосы водопадом спустились почти до пола.

— Красиво, — выдохнул Кирилл. Он сам себе не верил, что нашёл такую красивую женщину.

— Обычно, — Настя перекинула волосы назад и уже хотела заплести их в косу, когда Кирилл обнял её сзади.

— Ты очень красивая, нет в тебе ничего обычного, — выдохнул он, обнимая её за талию.

— Кирилл, я самая обычная, меня мужики никогда не замечали, — смутилась Настя.

— Потому что ты создана для меня, пусть другие и не смотрят, — его объятия стали жарче, руки скользнули по животу, дальше по груди, сминая её.

— У меня давно никого не было…ой, совсем никого не было…

— Я не буду спешить.

Халатик соскользнул с плеч. Его объятия стали жарче, ласки откровеннее. Кирилл уже был на взводе. У него тоже не было давно. С Тонькой он встречался в последний раз весной. И вот уже макушка лета прошла.

Он рывком стянул с себя футболку, её волосы щекотали кожу. Кирилл собрал их и перекинул ей через плечо, покрывая поцелуями её шею и плечи.

Рука спустилась вниз, скользнула по ножкам и нырнула между ними.

— Кииирилллл, — выдохнула Настя, тело её выгнулось, а он окунул палец в мягкое и влажное нутро.

— Киии-рилллллл, ах-ааахаааа.

Его руки скользят, сминают, дразнят, заводят. А через минуту она легко взлетает в воздух, подброшенная сильными руками. Раз, и вот он несет её уже на постель. И пусть постель — это только матрац, брошенный на пол, но для них это самое лучшее место.

Ласки нарастают. Кирилл уже распалился. Он целует её грудь, плавно опускаясь ниже, ногой раздвигая её бедра. Она уже раскрылась перед ним.

И тут стук в двери.

— Б*лять…

Кирилла подкидывает.

Он с такой злостью распахнул дверь, на его лице читалась такая ярость, что Никита, а это был именно он, отскакивает на два шага назад.

— Ты чего приперся? — заорал на него Кирилл.

— Так вот, думал ты тут один, маешься, думал, выпьем с тобой пивка, поедим шашлыков, — и Никита поднимает сумку, в которой брякают банки с пивом.

— На х*й пошёл…

— А ты чо? Ты с бабой что ли? — хохотнул Никита, — Мне так не разрешил.

— Никитос, я в своем доме, я здесь хозяин, а ты нахер пошёл, — рыкнул на него Кирилл и захлопнул дверь.

Он обернулся, услышав странные звуки. То Настя смеялась в подушку.

— Не судьба видимо нам, — сквозь смех произнесла она.

— Да пошли они, больше никому не открою, — рыкнул он, и уже хотел было завалиться обратно в постель, как зазвонил телефон.

Настя аж хрюкнула от смеха.

— Да итит твой налево, — возмущенно фыркнул Кирилл, но телефон в руки взял.

Звонил сын. В другой раз бы Кирилл перезвонил позже, но сейчас на кону стояли большие деньги.