А когда раздался звук вызова, чуть с испуга не уронила телефон.

Он ответил сразу, почти на второй гудок поднял трубку.

— Ассоль…

Его баритон ласкал слух Насти. А ему в ее голосе понравилось, что не было стервозных ноток Альки, не было визгливых тонов Тоньки.

— Привет, — тихо сказал он.

— Привет, — ответила ему она, на миг, зажмурившись, как довольная кошка.

— Меня зовут Кирилл, — представился он.

— А меня Настя, — засмеялась она, ее смех был звонкий. И Кирилл подумал, что так не смеются плохие люди.

— Вот мы и познакомились, Настя…

С этого дня они начали активную переписку. Он писал ей небольшие сообщения в течение дня, она ему. Писали обо всем: погоде, своих ощущениях, настроении, даже просто о мелочах. И чем дальше шла их переписка, тем Настя больше привязывалась к этому мужчине.

И вместе с тем боялась. Боялась, что увидев ее, он разочаруется. Поэтому старалась оттянуть неизбежную встречу.

Уже какой день Кирилл переписывался с Настей. На работе особо не попишешь, но пару строк он успевал ей черкнуть. И всегда улыбался, когда от нее приходил ответ. Это было как капелька теплоты в его одинокой и холодной жизни.

Сегодня день не задался с утра. Криворукий рабочий чуть не загубил станок, линия по выпуску стеклопакетов до сих пор была не настроена, директор завода распекал его на планерке. Кирилл и сам понимал, что много недоделок, но и про себя ругал начальство, что те уже поучаствовали в тендере. Тендер то выиграли на поставки, а выпуск продукции еще не наладили.

И в этом виноват он, Кирилл!!!

Поэтому весь день Кирилл был на взводе. Даже своей Настене не ответил.

Он и сам не понял, когда стал звать ее своей, хотя они ни разу не встречались. Но по голосу, по стилю письма, она ему заранее нравилась.

Наконец день закончился. Кирилл выдохнул и пошёл на стоянку автомобилей.

Этих двух «куриц» он заметил издали, хотел было избежать встречи, но вдруг понял, что они ждут его и стоят возле его машины. На стоянке от них стоял такой гвалт, как будто курятник переехал сюда со всеми курами, петухами и прочей птицей. Люди шли мимо них и оборачивались, невольно скалясь. Некоторые останавливались, чтобы посмотреть концерт. Кириллу стало не по себе, он ускорил шаг, надо было поскорее разогнать баб.

— Ты чего к Кириллу лезешь, ты же малолетняя шалава, — орала Алька на Тоньку. — Ему сороковник, а ты п*здушка малолетняя.

— Да, ладно! Зато в самом соку! — парировала Тонька. — Целлюлита еще нет, и титьки стоят.

— Во, стерва, — подумал Кирилл. — Сейчас её Алька точно отметелит. — Аля!

Он окрикнул свою благоверную, чтобы остановить конфликт, но лишь подлил масло в огонь.

— О, явился, не запылился! — Алька подбоченилась, приняв стойку бой бабы на базаре, словно собралась воевать за прибыльное место. — Чего-то у тебя, Кир, любовницы все моложе и моложе, скоро в школе искать новую любовь будешь, начинай уж прямо с яслей.

Алька гадливо улыбалась, показывая хорошую работу стоматолога — все тридцать два белых, фарфоровых зуба.

— Аля, моя жизнь тебя волновать не должна, ты мне больше не жена, — осек ее Кирилл.

— Я тебе бывшая жена, мать твоих детей, так что права имею, — отрезала Аля, в глазах ее бушевала пламя обиды.

— Аль, у тебя недоёб, нового хахаля ещё не нашла? — вновь попытался урезонить свою бывшую жены Кирилл.

— За языком следи, — взорвалась Аля, Кир безошибочно ударил в самое больное место.

— Аль, ты чего приперлась? — оборвал ее возмущения Кирилл.

— Хотела на счет ремонта квартиры с тобой поговорить, ремонта у нас уже десять лет не было.

Кирилл понимал, что это все предлоги, Алька просто заскучала одна и ищет любую возможность его вернуть. Но он знал, что как только Альке подвернется очередной мужик, так она побежит налево, задравши хвост. Ходили, знаем.

— Аля, квартиру я оставил тебе и детям, все вопросы решай с сыновьями, мое дело левое, — остудил пыл Альки Кирилл. — Лучше себе дело найди, ну или мужика.

Он отвернулся от бывшей жены и посмотрел на Тоньку, та резко опустила глаза. Позади Кирилла Алька громко шмыгнула носом, развернулась и засеменила на выход. А Тонька, зыркнув вслед его бывшей, вдруг бросилась ему на шею.

— Я так соскучилась, — прижалась к нему Тоня.

— Тонь, я тебе все в прошлый раз сказал, — Кирилл отстранился от любовницы. — Могу повторить тоже, что и Альке.

— Фу, какой ты плохой мальчик, — игриво надула губы Тоня.

— Тонь, я уже не мальчик. Вы с Алькой два сапога пара, а мне еще одна такая жена не нужна, — он расцепил ее руки, освободив шею от удушения, и скинул их с себя, сделав шаг в сторону.

— Да, почему ты меня с ней сравниваешь?

— Да потому что тебя только ночные клубы волнуют да бары.

— Кир, ну чего ты в своей деревне все сидишь, поехали, прошвырнемся, — заискивающе попросила Тонька. — Бросай ты свою халупу, продавай, пока цены высокие на землю, сможешь нормальную квартиру в городе купить, — она вновь прижалась к нему, заглядывая в глаза.

— Во! Ты меня даже не слышишь, Тоня, — усмехнулся Кирилл. — Я тебе про Фому, а ты мне про Ерему.

— Какого Ерему, чего то я не поняла, Кирилл? — состроила Тонька глазки.

— Ох, Тоня, выражение есть такое, я тебе говорю одно, а ты со мной говоришь о другом, ты меня не слышишь, — вновь он усмехнулся и провел ладонями по лицу, словно снимая усталость, что накопилась за день. — Разные у нас с тобой взгляды на жизнь.

— Да почему разные-то? — удивилась девушка. — Ты тоже хочешь развлекаться, дети у тебя выросли, пора пожить для себя.

— Тоня, я хочу жену, чтобы меня вечером с работы встречала, борщ варила, кормила вкусно, чтобы мы вместе с ней вечером на веранде чай пили и смотрели на закат…

— Фу! У тебя мысли, как у пенсионера, — возмутилась Тоня.

— Вот, Тоня, и вали от меня в закат, — вдруг зло оборвал ее Кирилл. — Нам с тобой не по пути, а если ты решила, что я для тебя кошелек с ушками, то ты сильно ошиблась.

Они несколько минут стояли друг напротив друга и сверлили друг друга глазами. Между ними была дуэль взглядов, первой не выдержала Тоня.

— Да пошёл ты…

Она развернулась и засеменила на огромных каблуках к выходу со стоянки.

— Вот и разобрались.

Кирилл сел в машину и, вырулив с парковки, отправился в гости к старшему сыну, Павлу. Они обсудили несколько неотложных дел, да покупку машины. Сын хотел взять подержанную иномарку на первое время. Он пообещал заезжать к нему в гости чаще, но Кирилл и сам понимал, что у сына своя жизнь. Он теперь ему будет уделять пару часов в неделю, а то и реже. Вырос сын.

Возвращался домой уже поздним вечером. Солнце закатилось за горизонт, окрашивая последними лучами вечернее небо. Кирилл вспомнил, что за весь день ничего не написал Насте, поругал себя за невнимательность.

Ему хотелось уже встретиться с девушкой, окунуться вновь в отношения. И вместе с тем он понимал, что пока окончательно не закроет свои старые отношения, у него не получится построить новые. А его бывшие, как с цепи сорвались. Почти каждый раз вылавливают его на стоянке, ждут после работы, приезжают к нему в сад. Он уже устал им объяснять, что поезд давно ушёл, возврата нет. Как прежде уже не будет. Но его слышат!

Подъезжая к саду, он заметил машину Никиты.

— Чего тут так поздно прораб делает? — удивился Кирилл.

Но положа руку на сердце, присутствие чужого человека на его участке даже порадовало, хоть вечером не один будет.

— Привет, Никитос, какими судьбами? — приветствовал он друга.

— Да вот, один этап закончили, прими работу, — кивнул на дом друг.

В руках он мял кучу листов.

— Давай, посмотрим.

Они поднялись на крыльцо и вошли в дом.

Кирилл оглядел пространство. Ему все нравилось, он специально оставил часть стен не зашитыми, потемневшее от времени бревно отшлифовали, открыв его красоту, покрыли тонким слоем специальной краски, которая сделала его более текстурным. Только в кухонной зоне бревно зашили гипсокартоном, и сейчас это часть дома была отштукатурена, выделяясь белым пятном. Дом постепенно преображался.