— Конечно, господин. С удовольствием. — Что было правдой. Он не мог придумать лучшей компании, чем Лунарис и его товарищи из Второй центурии. Им может и не понравиться поход, но если бы они не шли на восток, то шли бы на запад в объятия друидов. По крайней мере, с ним они будут в большей безопасности.
Глава ХХVII
Креспо уставился на соломенные крыши обнесенного стеной города за рекой. Он не пытался скрыть приближение, и он знал, что они знали, что он здесь, потому что он чувствовал их страх.
Он услышал сопение позади себя и почувствовал укол раздражения.
— Ты уверен, что среди этих дикарей мы будем в безопасности? — спросил Кат Дециан, гнусаво растягивая слова.
— В безопасности, как если бы вы были снова в Риме, ваша честь. —Они были бы в безопасности даже, если бы у него была половина тех сил, что были у него за спиной. Но это значительно облегчало работу. Люди, на которых он всегда мог положиться, Веттий и его банда воров и хулиганов, а также несколько работорговцев, почуявших быструю прибыль, составляли ядро подразделения, но это была крупная операция, и он использовал власть Дециана, чтобы использовать гарнизон Лондиниума и сформировать отряд в тысячу человек. Это были не передовые войска, в основном легионеры, готовящиеся к отставке, и остатки разбитых вспомогательных частей, пригодные только для перевозки и переноски, но выглядели они достаточно грозно. В чем и был смысл.
— Очень хорошо. У тебя есть приказы.
Креспо позвал своих центурионов вперед. — Первые пять центурий со мной в город. Остальные расходятся веером и окружают его, как мы и договаривались. Любого, кто попытается сбежать, задерживайте или убивайте, мне все равно. Как только мы добьемся своего, вы отправитесь в назначенный вам сектор вместе с рабами и повозками вашего отряда и обчистите каждую ферму и каждый дом. Если вы не найдете золота, пощекочите хозяина копьем, пока он не скажет вам, где оно. Потому что это будет там. Но не убивайте слишком много. — Это было не сострадание, чисто деловой интерес. Теперь это была земля императора Нерона, и Императору нужны были люди, чтобы обрабатывать ее. Прагматичный король Прасутаг оставил половину своего королевства Нерону и назвал своих дочерей наследниками остальной части, полагаясь на свою жену Боудикку, чтобы править, пока они не достигнут совершеннолетия. Но Нерон не хотел половины. Он хотел получить все. И Креспо собирался ему все это предоставить.
Вот почему королеве Боудикке собирались преподать урок.
Киран стоял на главной площади Венты рядом со своей королевой и ждал, когда римляне войдут через двойные ворота. Боудикка была одета в длинное клетчатое платье, подпоясанное на талии цепочкой из золотых звеньев. Она высоко держала свою благородную голову, а ее длинные рыжеватые волосы были тщательно причесаны до блеска и ниспадали на плечи огненным каскадом. Золотая повязка обрамляла ее лоб, а на шее сиял торк из того же драгоценного металла. «Она выглядела великолепно», — подумал он, но в глубине души желал иного. Это был не самый подходящий день для демонстрации царственного великолепия. Он еще не был уверен, для чего был этот день, но он сделал все возможное, чтобы он закончился мирно.
Несколько часов назад до него дошли слухи о наступлении римлян, и он задумался над этим. Войска такой силы могли быть только эскортом губернатора или одного из его высокопоставленных чиновников. Был ли это Светоний Паулин, который направлялся, чтобы поддержать предложение царицы и утвердить ее дочерей в качестве наследников Прасутага? Это казалось маловероятным. Ицены были клиентами Рима, а не его подданными, отдельным образованием за пределами британской провинции. Да, для наследования требовалось одобрение Рима, но хватило бы и простого курьера. Такая демонстрация силы посылала сигнал, который тревожил, если не пугал. Хуже того, это было лучшее прочтение ситуации, к которому он мог прийти. Когда он сообщил Боудикке о приближении римлян, ее щеки вспыхнули.
— Они хотят запугать нас. — Ее голос дрожал. — Но я не позволю им этого. Пока я королева иценов, я буду править как королева. Ни один римлянин не будет диктовать Боудикке, что ей можно, а что нельзя, но… — она повернулась к нему, и он впервые увидел проблеск неуверенности в ее глазах, — я не могу подвергать опасности своих людей.
— Тысяча римлян, — ответил он. — Дайте мне два дня, и я смогу получить по вашему требованию пять тысяч воинов. — Вожди иценов отправились из своих поместий в Венту, чтобы обсудить вопросы престолонаследия, и им было бы несложно вернуться и поднять своих воинов, — Но у нас нет двух дней. В любом случае, этого будет недостаточно. Какое оружие у нас есть, чтобы противостоять их мечам и их копьям? Ничего, кроме ножей, кос и нескольких охотничьих луков. Мы не можем допустить конфронтации.
— У нас есть мечи, — прорычал чей-то голос под одобрительный гул.
Волисий. Значит его подозрения о владыке северных пределов были верны.
— Недостаточно и не здесь, вождь Волисий. — Он посмотрел на королеву с вопросом в глазах. Она отвела взгляд, и его сердце упало, затем она повернулась, встретилась с ним взглядом и кивнула. Он вздохнул с облегчением. — Ты должен отвести юношей в тайные места и спрятать их там. Если у вас есть мечи, — он кивнул Волисию, — то сейчас самое время их наточить. Вам придется подождать.
Гул неодобрения встретил его слова, и он поднял руку, призывая к тишине.
— Мы не можем сражаться с римлянами здесь, и мы не можем сражаться с ними сейчас. Их слишком много, и они слишком хорошо вооружены. Они придут, и будут хвастаться, и будут предъявлять свои требования – а потом уйдут. Когда они уйдут, мы продолжим эту дискуссию. Есть время для мечей и время для слов. Я не думаю, что пришло время для мечей.
Так почему же, когда римский военачальник с высокомерным рябым лицом въехал во главе своих людей, он больше всего на свете желал, чтобы у него в руке был меч?
Потасовка сзади отвлекла его, и он увидел краем глаза вспышку золота, когда Тор, его внук, выскочил из толпы и стал умолять, чтобы его подняли. Киран взял маленького мальчика на руки и нежно поцеловал его в голову, вспоминая последних римлян, посетивших Венту, и желая, чтобы Валерий был среди этих мужчин. Мысль о Валерие заставила его подумать о Мейв, которая была в безопасности в одной из хижин, и он молился, чтобы она не вышла за ребенком. Но это была красивая девушка с рыжими волосами ее матери и длинноногой уверенностью молодого жеребенка, которая взяла Тора из его рук. Дочь Боудикки, Росмерта. Он улыбнулся в знак благодарности и снова повернулся к римлянам – и застыл. Офицер смотрел мимо него на удаляющуюся спину девушки, и неприкрытая похоть на его лице заставила ледяную воду стечь вниз по позвоночнику Кирана. Рядом с ним он почувствовал, как Боудикка напряглась.
Креспо огляделся. Кем эти люди себя считали? Город мог бы быть римским, если бы не был сделан из соломы и глины. Прямоугольные здания с узкими фасадами, обращенными к улицам. Лавки и мастерские. Торговая площадка, которая подражала форуму. И большое здание в дальнем конце площади, вероятно, дворец Прасутага. Он заметил красивого, аристократичного бритта, стоящего с высокой рыжеволосой женщиной в центре площади, но его внимание отвлекла девушка. Возможно, сегодняшний день не будет такой уж тяжелой работой.
Дециан, который, естественно, выждал, пока не убедился, что ему не угрожает опасность, въехал со своим эскортом. Наконец-то они могли приступить к делу. Креспо повернулся к своим офицерам. — Первая центурия, отделите мужчин от женщин и детей и выведите их наружу. Убедитесь, что они понимают, что произойдет, если они не будут вести себя прилично. Третья и Четвертая центурии, обыщите дома на предмет ценностей, но большой дом в конце оставьте прокуратору и его штабу. — Вот где должны были быть записи, если бы эти люди вели записи, и самое ценное имущество. — Остальные, стоять. Если появятся какие-либо признаки неприятностей, вы знаете, что делать.
