Я прикусываю онемевшую губу, чтобы скрыть улыбку.

"И… ты немного возбуждена".

Дело сделано.

"Для этого мне не нужно было видеть твое лицо — твои ноги говорят более чем достаточно".

"Прости".

Я смущенно отступаю.

"Нет, не убирай их. Мне нравится".

Он улыбается, просовывая руку под стол и притягивает мои ноги к своим. Его рука остается там, прижимая их к себе.

"Что-нибудь еще?"

Моя бровь вздергивается, а улыбка становится шире.

Он сужает глаза и придвигается ближе, а затем внезапно начинает задыхаться. "Элизабет! Не здесь".

Он оглядывается по сторонам, будто все присутствующие в этом зале могут видеть это.

Я не могу перестать хихикать. Если бы он только знал, насколько грязные мысли сейчас в моей голове.

"Моя очередь. Я хочу проверить, могу ли я читать тебя".

"Ну, хорошо, но для этого нужно нести полную чушь. Я не уверен, что у тебя это получится".

"Но ведь у меня был такой замечательный учитель".

Его улыбка опьяняет.

Я беру его руку, вторая же- остается под столом, рисуя большим пальцем круги на моем колене.

"Ты думаешь… о том, что тебе чертовски повезло, что у тебя есть такой замечательный друг".

Он забавно ухмыляется.

"Ты думаешь о том, чтобы начать карьеру танцора после вчерашнего выступления…"

Он надувается.

"Боюсь, что нет, но не стоит себя корить. Чтобы достичь того уровня, на котором я нахожусь, нужны годы тренировок".

"Погоди, мне что-то приходит в голову".

Я насмехаюсь над видением.

"Хм, это интересно".

"Что?"

"Правда? Ух ты, Том, я польщена".

"Что?"

Его возбуждение нарастает с каждой секундой, когда я его дразню.

"Похоже, ты тоже не можешь перестать думать о прошлой ночи".

Мои слова замирают в воздухе, как брошенная перчатка, и я теряюсь в желании. Я жажду, чтобы его губы поймали мои, чтобы мой голод был утолен.

"Ты права. Я весь день фантазировал об этом поцелуе".

Он поднимает метафорическую перчатку.

"Эти мягкие губы, большие руки и маленькая щетина на моем подбородке".

Я скручиваюсь от смеха.

"Это была шутка!"

Я показываю на него, чтобы все остальные стали свидетелями его проигрыша.

"Нет, нет, не было, клянусь!"

Он пытается сдержать мой обвиняющий палец, хихикая вместе со мной. Боже правый, этот смех. Наши руки оказываются под столом, его удерживают мои на моих ногах. Я прекращаю борьбу только до тех пор, пока не чувствую, что он расслабился, а затем развожу руки и прижимаю его к себе.

"Так ты думал о нем?"

Его лицо застывает в нерешительности.

"Да".

Он переходит на шутку.

"Значит, тебе нравятся парни?"

"Нет, мне определенно не нравятся парни".

"Это нормально, если ты такой. Большинство парней должны быть би".

"О, я согласен, но этому парню нравятся только женщины".

Он проводит пальцами по моей коже, его рука оказывается на моем бедре.

"Докажи это".

"Элиза!"

Мэддисон хватает меня за плечо.

"Пойдем танцевать!"

Из всех людей, которые могли бы обломать меня сегодня вечером, она была последней в моем списке. Мэддисон не помешало бы изучить язык жестов.

"Я буду там через минуту", — говорю я и поворачиваюсь к Тому, чтобы снова снять напряжение между нами.

Его рука вновь оказывается на моем бедре.

"Но это же моя любимая песня!" — умоляет она, и Валентина рядом с ней просит меня присоединиться к ним со своей фальшивой улыбкой.

Чья это песня «Africa», группы Toto? Да еще и в дабстеп-версии. Я бросаю на нее взгляд, но она отвечает мне своим.

"Обещаю, что буду через минуту".

"Вызов", — давит Валентина.

"Ооо, она проиграет…" поддразнивает меня Том.

Я вздыхаю, полная негодования. Том крепко сжимает меня под столом и отпускает.

Отлично.

Девушки берут меня за руку, и мы образуем цепочку с Оби, проталкиваясь сквозь толпу к танцполу.

"Ты поблагодаришь меня позже", — говорит Мэддисон, ее тошнотворно-сладкий тон полностью испарился.

Что это значит?

Посмотрев на мое недоверчивое лицо, она продолжает.

"Ты же сказала: никаких коллег".

Но ведь это она… Ну и ладно. Я смотрю на Тома, который откинулся на кресле рядом с Дэниелом. Его глаза прикованы ко мне, на лице мелькнул намек на ухмылку, когда он опускает взгляд вниз по моему телу и снова поднимает.

Это еще не конец.

Мэддисон знает меня лучше, чем я сама. Это было абсолютно правильное решение — не дать мне обжиматься с Томом на глазах у всех.

Потому что я бы не смогла остановиться.

Клянусь, между ударом головы о подушку и звоном будильника проходит всего минута, и каждая трель заставляет мой мозг пульсировать от боли. Почему я не могла просто проиграть игру? Так трудно было отказаться от напитков, которые мне приносили весь вечер? И почему я завела будильник так рано? Ведь еще только полдень.

Мой звонок домой!

С большой осторожностью я надеваю форму, привожу себя в порядок и открываю сейф. Я думала, что первое извлечение телефона от туда будет более торжественным, но я слишком устала, чтобы заботиться об этом. Хотя я чувствовала бы себя гораздо хуже, если бы не выпила перед сном аспирин. Впервые за это утро угроза тошноты становится реальной, когда я вспоминаю того единственного поклонника, которому отказали остальные…

"Кто у нас гей за деньги?"

"Оби! — прокричала я "холостой за проживание"! У него дома есть жена, но он не думает, что об этом стоит упоминать!" — кричит Мэддисон, надеясь, что ее услышат. Он даже не пытается защищаться. "Не волнуйся, я протянул руку помощи. Без него ей гораздо веселее".

Я стою, потеряв дар речи, пытаясь проглотить отвращение, но оно сидит так некомфортно, что мне хочется блевать. Это был почти полный круг, но в худшем смысле — потому что на этот раз злодеем была бы я.

С почти полной батареей и часом бесплатного Wi-Fi в запасе я устроилась в том секретном месте, которое Оскар показал мне на вершине корабля. Оно самое подходящее для моего первого звонка домой. Здесь не так шумно, тихо и открывается идеальный вид, чтобы похвастаться Лоуренсу.

Параноидально опасаясь понести большие расходы на роуминг, я включаю авиарежим и просто подключаюсь к Wi-Fi. В предвкушении дофаминового удара я испытываю небольшой кайф, готовясь к потоку уведомлений. Я перехожу к своим любимым контактам и готовлюсь позвонить Саре, задерживаясь еще на несколько секунд для оповещения, но ничего не приходит. Может, Wi-Fi настолько медленный, что мне приходится открывать приложения по отдельности. Я сделаю это после звонка — я уже немного опаздываю. Набрав номер Сары, я жду, пока она ответит. Полагаю, план состоит в том, что я буду сидеть на видеосвязи, как будто я часть трапезы, а она сделает свое громкое объявление, когда будет готова. Не могу поверить, что у моей сестры будет ребенок!"

"Нелли! Как дела в цирке?"

Брату никогда не требуется много времени, чтобы вывести меня из себя, но это новый рекорд. Он несколько раз упомянул слониху Нелли, когда я подала заявление об увольнении, несмотря на мои постоянные напоминания о том, что Нелли убежала из цирка. Очевидно, это так и не дошло до его мозгов.

"Очень смешно. Где Сара?"

"В туалете. Сказала, что ей нехорошо. Наверное, из-за новых духов, которые папа подарил маме на день рождения".

"Ой!" — говорит отец на заднем плане.