— Но замуж-то он не может ее насильно выдать?

Таков закон — никто не имеет права приказывать кому на ком жениться и за кого выходить замуж.

— Не может. Но он может поставить вопрос ребром: либо замуж и приданое, либо убирайся вон из моей собственности. Родители содержат детей лишь до совершеннолетия.

— А если он не содержал?

— Если она жила в поместье, которое он выделил, то уже содержал. Граф Долгинский в своем праве.

— И как я могу помочь леди Софьяне?

— Женись на ней, — хохотнул Дамиан, который, как и я, не планировал обзаводиться семьёй так рано. — А если серьезно, то просто заплати девушке за работу так, чтобы она могла не зависеть от папаши. Кстати, хочу на нее посмотреть. Когда пригласишь в гости?

— Позже. Софьяне пока не до гостей — дел много. Но мы будем с ней в театре на премьере. Там и познакомишься, — пробурчал я и поднялся. — Ладно, пойду. У меня еще пара встреч.

Но и на этом события, над которыми стоило подумать, не закончились. На крыльце дворца я столкнулся с баронессой Озёрской.

— О, Стефан! Как хорошо, что я тебя встретила! — обрадовалась она. — Представляешь, по столице разнёсся слух, что ты женишься на какой-то провинциалке и она живет у тебя. Я поехала к тебе в поместье, чтобы удостовериться, но защита меня не пропустила даже за ворота, представляешь?! У тебя там что-то сломалось — почини.

Ага, уже бегу!

— Так и было задумано, леди Виталина, — сухо ответил я и бросил, уже сбегая по ступеням: — Мы с невестой пока никого не принимаем.

Конечно, не принимаем! Доступ я даю сам лично только работникам поместья и тем, кого пригласил. Даже модистке сегодня скрепя сердце его делал. Она, в отличие от остальных моих слуг, работает не только на меня, но и на других клиентов. Мне это не нравилось, но что поделать — Ирида талантлива, а у моей невесты, даже фальшивой, должно быть всё самое лучшее.

Пока тетушки восторженно делились впечатлениями о поездке в столицу и расхваливали покупки, я косилась на герцога. Стефан Асчер отрешённо жевал мясо с тушеными овощами, а Розину и Люсию не слушал. Он явно размышлял о своём. И судя по тому, что в городе он должен был встретиться со своим другом адвокатом по моему делу о наследстве, результат этой встречи его не радовал.

— Герцог, скажите, когда нам ждать вашего знакомого юриста для консультации? — дождавшись, когда тетушки наконец вспомнили о том, что проголодались, спросила я.

Стефан встрепенулся, вынырнув из своих мыслей, и посмотрел на меня виновато.

— К сожалению, леди Софьяна, закон в вашем случае стоит на стороне графа. Дом и земля в провинции перейдут к вам в собственность только после замужества. Мой друг дал однозначный ответ по этому поводу. Но вы не должны отчаиваться. Принуждать вас к замужеству отец не имеет права, ну а я, в свою очередь, сделаю так, что вы не останетесь без крыши над головой.

Значит, законника можно не ждать.

— А я говорила тебе, Рози, что нет никаких бумаг и быть не может, — прокомментировала слова герцога Люсия.

Вот только тон её не показался мне расстроенным. И раздавленной известием тетушка не выглядела.

— Пусть подавится, — пробурчала Рози, — Стефан не бросит нас в беде.

А тетя Люсия на это покивала.

Мои брови подпрыгнули на лоб совершенно бесконтрольно. Ничего себе у них прогресс! За дорогу до столицы и обратно герцог успел стать Стефаном и героем-спасителем. Тетя Ро у нас наивная восторженная простота, но как тетя Лю так быстро растаяла?

— Каким образом? — уточнила я, не спеша поддаваться настрою родственниц.

— На самом деле способов несколько. Позвольте мне хорошо все обдумать и дать вам окончательный ответ чуть позже, леди Софьяна, — ушёл от ответа герцог.

На мой взгляд, способа было всего два: выдать меня замуж или обеспечить работой, сделав независимой. И что тут думать? Наш домик и землю, конечно, жалко, но я однозначно за второй вариант.

Однако я сочла правильным не умничать, а дождаться вариантов Стефана. Вдруг он придумает что-то интереснее, чем я?

— Да, конечно. Спешить нам некуда. Хотя… — я улыбнулась и посмотрела на герцога лукаво, — у меня есть основания предполагать, что воспитание Пожара не такое уж и сложное дело. Очень возможно, что я справлюсь гораздо быстрее, чем предполагала.

— Серьезно? — удивился герцог.

Не могу сказать, что в его голосе прозвучала радость.

— Более чем! — с гордостью подтвердила я. — Дракон очень умный, он с легкостью усваивает команды, а чтобы он принял человека, достаточно, чтобы этого человека принял старший драконий сородич. В нашем случае его роль с успехом сыграл Ферзь. Из-за того, что других драконов поблизости нет, Пожар принял авторитет взрослого виверна, и сегодня я общалась с ним уже без щитов и обманок.

— Прекрасная новость! Вы не будете возражать, леди Софьяна, если я дам команду своим людям поискать еще одного отказника в Аду-Баби? Разумеется, мы заключим с вами новый рабочий контракт.

Я призадумалась. Очень похоже, что Стефан пошел по пути обеспечения меня работой. Это, безусловно, хорошо, однако не привяжет ли он меня таким образом к своему поместью? Будем мы тут с Ферзём безвылазно сидеть и драконят воспитывать, пока не состаримся и не умрём. Но, опять же, найти нового отказника дело не пяти минут. Это же не обыденное явление. К тому же не факт, что второго дракончика удастся вылечить с такой легкостью, как Пожара. Кстати об этом!

— Да, я готова заняться новым питомцем. Только у меня будет к вам просьба.

— Всё, что в моих силах, леди Софьяна.

— Не могли бы вы познакомить меня с тем зооцелителем, который вылечил Жарчика?

Стефан Асчер как будто замялся и на секунду отвёл взгляд.

— Он не совсем зооцелитель. Вернее, совсем не зооцелитель. Но я вас познакомлю, да.

Уж не знаю, почему герцог делает из этого прекрасного мага тайну, разве что по какой-то причине считает будто лечить животных не слишком прилично, в отличие от людей. Но я в этих тонкостях высшего общества не разбиралась и разбираться не хотела, поэтому просто удовлетворилась его обещанием. Тем более записка в лифе уже чесалась и прожигала в груди дыру. Хотелось поскорее прочитать, что пишет неведомая неравнодушная к моей судьбе особа. Поэтому с окончанием ужина я не стала тянуть и при первой же возможности из-за стола упорхнула. А поднявшись в свою комнату, поспешно достала записку и прочитала написанные ровным красивым почерком слова:

«Дорогая леди! У меня есть для вас очень важная информация о вашем женихе. Вы должны об этом узнать прежде, чем выйдете за него замуж. Если вы заинтересованы, модистка скажет, что делать».

Я перечитала послание пару раз, похлопала глазами, потрясла головой и всё равно ничего не поняла. Как популярная столичная модистка может быть связана со знакомыми господина Гвоздина? Он хоть и зажиточный помещик, но всё же лишь по провинциальным меркам. Или, может, он продаёт пряжу из шерсти своих шелкопухов поставщикам Ириды? Хотя всё равно непонятно откуда они знают, что он считает себя моим женихом и что мне вообще интересно о нем что-то знать. Глупости какие-то.

Я пожала плечами и сожгла записку маленьким огненным шариком. И не потому, что меня об этом попросила модистка, а чтобы всякий мусор в комнате не валялся.

Переоделась в рабочую одежду и поднялась на крышу проверить Грома.

Шипокрыл дремал в своем гнезде и только приоткрыл глаз, заслышав мои шаги. Сегодня, когда радость от высоты уже немного померкла, он опять погрузился в апатию. Я вздохнула.

Чем болеет мой питомец, никто толком сказать не мог. Ни инфекций, ни паразитов, ни магических проклятий на нем не было. Гром просто чах и не слишком интересовался жизнью. Некоторые специалисты, которым я его показывала, утверждали, что у него душевная рана. Что, возможно, он потерял смысл жизни и поэтому просто решил умереть. Но у шипокрылов нет патологических привязок к паре, они могут за жизнь создавать несколько семей. И к потомству самцы не так сильно привязывались, чтобы из-за потери всю жизнь убиваться. Нет, мне казалось, что тут дело в чем-то другом. Села на нагретые камни и положила ладонь на голову питомца.