— Да, о чем это я, — закатила глаза Стелла. — Ты же у нас золотая девочка. Так что нужно было секс-гиганту Волкову от золотой девочки?

— Не знаю, Диана, сдулась, как шарик. — Что-то спрашивал о моем отце, от кого я унаследовала фамилию Савицкая.

— И что, — в глазах Стеллы плескался интерес. — Что было дальше?

— Да ничего, я с ним вновь разосралась и послала его далеко и надолго. Он ушёл не попрощавшись.

— Волков никогда ничего просто так не делает, — констатировала Стелла.

— Вот и я о том же.

— Волков до мозга костей — делец, его интересует только антиквариат, причем ценности очень древние, — рассказывает Стелла. — Насколько я знаю, его интересуют вещи времен Египетских пирамид, Древней Греции, Древнего Рима, Месопотамии.

— А мой папа то тут причем? — разводит руками Диана. — Он был торгаш.

— Ну, у тебя же дед с бабкой были из элиты, может у них были какие-то вешицы, — облизывает губы Стелла.

— Ничего у них не было, они были идейными, считали, что лишние вещи — это мещанство. В их доме не было никаких вазочек, статуэток, только стеллажи с книгами, причем полным собранием сочинения Ленина. А так как у всех: стенка, диван, телевизор.

— Ну, может у бабушки украшения какие-то были? — допытывается Стелла.

— Никаких, дедушка бабушке купил брильянтовые сережки на пятидесятилетие, так она их берегла. А купил он их в обычном советском магазине, — Диане смешно было слышать от Стеллы про какие-то ценности.

— А может, у твоей прабабки что-то такое было? — настырно пристает Стелла.

— Моя прабабка была сослана в совхоз при НКВД, бабушка рассказывала, что у нее даже обуви не было, пальто не было, ее арестовали вместе с родственниками летом, она даже вещи собрать не успела, — жмет плечами Диана.

— Ну, если и другие ветки родственных связей, — Стелла хмурится.

— Стелл, у нас большинство родственников — это поляки, что у папы, что у мамы, все родственники погибли в войну в концентрационных лагерях. У папы тоже вся родня полегла, его родители выжили чудом.

— Вот, может, ваша семья обладала какой-то вещью, которая сгинула, исчезла до поры до времени, а Волков ее разыскивает. Вот почему ему понадобилось знать твою фамилию, вещь принадлежала кому-то из ваших родственников. Поэтому он и интересовался твоей фамилией. Была бы у тебя фамилия мужа, то это были бы родственники Бори. Думаю, он еще к тебе придет. Ему очень нужна от вас какая-то вещь, — глаза Стелла горят, в них плещется азарт, интерес, алчность. Она потирает ручонки, предвкушая свой барыш.

— И? У нас ничего нет, — разводит Ди руками.

— Не спеши, Диана, не спеши, если он в тебя вцепился зубами, то точно выведет на эту вещь, или подскажет, где ее искать, — Стелла облизнула губы кончиком языка. — Если Волков вцепился во что-то, то не отпустит.

— Мне ни холодно, ни жарко, это его проблемы, — отмахнулась Ди.

— Диан, не маши рукой, куш может быть больше, чем все твои доходы, — В глазах Стеллы уже пляшут черти. — А мы можем тебе помочь, ты понимаешь, о чем я сейчас тебе говорю.

— Стелла…

— А Стелла просто хочет пристроить свои три дырки в теплое место, — прерывает их разговор Манюня.

— Маш! Вот че ты лезешь не в свое дело? — огрызается Стелла. — Вечно суешь свой нос во все щели.

— Да мне просто тошно слушать тебя, ты же, Стелл, без выгоды для себя ничего не делаешь, — дает отповедь подруге Маша. — Сейчас ты хочешь через Диану познакомиться с Волковым, а там, если все сложится удачно, запрыгнуть на его хрен всеми своими дырками.

— Фу, как ты выражаешься некультурно, — фыркнула Стелла.

— Ой, не надо из себя изображать интеллигентку, когда тебя во все дырки трахают, и ты верещишь, тоже из себя интеллигентную барышню строишь, прямо Сонечка Мармеладова из «Преступления и наказания». Женский образ — свет надежды, веры, любви и сочувствия!

— Я не верещу, — язвительно отвечает Стелла.

— Конечно. Ты кричишь: О-е, да-да-да, даст ист фантастиш, о, ещё, глубже!

— Ты сука конченная!

И Стелла налетает на Машу, только они в разных весовых категориях. Стелла тонкая и звонкая, а Манюня, откормленная на булочках и пирожках, — девушка сорок восьмого размера. Стелла и взвизгнуть не успела, как оказалась распластанной на полу и прижатой к оному тушкой Маши.

— Девочки, кончайте балаган, — кричит на них Диана. — Хватит!

Манюня слезает с подруги, а та красная, как рак, потная, с всклокоченными волосами, но смотрит на подругу осторожно, боясь повторного нападения.

— Вот чего вы деретесь, как в детском садике? — пытается помирить подруг Диана.

— Потому что Машка мне завидует, — огрызается Стелла.

— Кому завидовать, что ты *лядью работаешь, прикрывая, все работай в галерее. Или ты там клиентов себе ищешь? — язвит Манюня.

— Девочки, хватит, давайте говорить конструктивно! — орет на них Диана. — В общем, так, девочки, вы должны моей маме рассказать все. Честно! Что вас шантажом заставили оговорить меня.

— Я расскажу, — говорит Ксю, она просидела всю ссору подруг на диване.

— Я расскажу, если ты меня сведешь с Волковым, — ехидно улыбается Стелла и косит глазом на Машу.

— Стелл, я могу тебя с ним познакомить, но у тебя с ним может ничего не получится. И что мне делать тогда? — разводит руками Ди.

— Ты меня знакомишь, дальше мое дело, — расставляет точки Стелла.

— Хорошо, — кивает Ди.

И тут в ее сумочке звонит телефон. На экране высвечивается «муж».

— Что тебе, Боря? — зло отвечает Диана.

— Не надо со мной так, жёнушка, с мужем надо говорить ласково, — мырчит довольный Боря.

— Чего тебе, скунс вонючий, пидор**, мальчик с маленьким перчиком, так ласково?

— Повежливей. В общем, так! Машину я у тебя забрал, на эвакуаторе увез в гараж, не зачем сумасшедшей бабе гонять по улицам на машине! — рычит в трубку Боря. — Денег тебе больше никто не даст, приедешь к матери, оттуда тебя забирает машина на лечение. Когда пройдешь лечение и станешь нормальной, тогда я буду выделять тебя немного денежек на губную помаду и крем.

— Да ты не скунс, ты пидор** конченный!

— И да, я снял побои, если не хочешь, чтобы тебя за это посадили, то приедешь к матери сегодня вечером! У меня все!

Звонок обрывается. Диана и забыла, что звонок стоял на громкой. Ее подруги, открыв рот, слушали их разговор.

— В общем, если вы не дадите показания против Бори, то мне каюк!

— Ди, поехали ко мне, я тебя им никогда не выдам, — говорит Маша.

— Маш, когда они начнут меня искать, то к тебе явятся к первой, — качает головой Диана.

— Может тогда ко мне, — осторожно говорит Ксюха.

— Ксю, где я там у тебя ночевать буду, на коврике под дверью? Нет, у меня номер в гостинице оплачен, могу там неделю жить, пойду ночевать туда. Не будут же они меня при всем честном народе за волосы из гостиницы выволакивать.

— Вот я бы так на это не надеялась, — Маша смотрит на Стеллу. — А ты чего примолкла?

— А что? У себя не предлагаю, ко мне может Стас прийти, да и Боря знает, где я живу, — пожимает худенькими плечиками Стелла.

— Значит, мы, твои подруги, не знали, где ты живешь, а мой муж и его подельник знали? — возмутилась Диана.

— Не начинай, не могу тебя у себя оставить, — жестко отрезает Стелла.

— Ладно, я в гостиницу.

И Диана собирает сумочку.

Они с Машей и Ксюхой спускаются вниз, когда их у самого выхода догоняет Стелла.

— Девочки, давайте без обид, — вдруг лебезит она. — Диан, давай договоримся, когда ты меня с Волковым познакомишь.

— А тут походу и договариваться не надо, — шёпотом говорит Манюня, и все оглядываются, потому что через парковку к ним идет мужчина. И уже по его походке, осанке и костюму становится понятно, кто это.

Вся компания меняется в лице. Манюня смотрит на мужика, как на врага народа. У Дианы на лице «опять он»…