— Похоже, нам будет чем заняться после конференции, — так же тихо отозвался я.

— Итак, возвращаясь к теме сложившейся обстановки, — произнес Адельман. — Увы, мы ничего не знаем об этом маге, что наложил проклятие на наш город. Единственное, что точно ясно, что он не из нашей страны, иначе мы бы его давно обнаружили: еще до того, как он набрал силу.

— И это значит, что вы все не в состоянии справиться с врагом? Вы все вместе⁈ — выкрикнул кто-то.

— Мы не сталкивались с этим магом, — произнес Адельман. — Сейчас речь идет только о его проклятии. Каждый из нас может снимать проклятия черных магов, и делали это раньше, но сейчас мы столкнулись действительно с чем-то неординарным. Поэтому нам потребовалась помощь Его Светлости…

— То есть вы хотите сказать, что совсем молодой черный маг оказался сильнее вас⁈

Я почувствовал, что Адельман на пределе и готов сорваться. Учитывая, что вчера он весь день возился с этими журналистами, я его прекрасно понимал.

— Прекратите истерику, — негромко произнес я, глядя на репортера, и начавшийся после фразы журналиста взволнованный ропот мгновенно смолк. — Каждый уважающий себя журналист, кто работает с темами, связанными с магией, знает, что светлые высшие стараются найти и обезвредить черных магов до совершеннолетия. Потому что после этого их сила резко возрастает и с ними труднее справиться. Но вы, похоже, даже готовясь к пресс-конференции, этот вопрос не удосужились изучить. Да, я лучше господина Адельмана и других глав Гильдий работаю с проклятиями. Однако присутствующие тут уважаемые маги гораздо лучше меня в иных вещах.

— Спасибо, Эгихард, — тихо произнес Ульрих и спросил: Базилиус, может быть вы продолжите?

Прегиль кивнул.

— Специально созданные команды в данный момент ищут следы этого колдуна. И поверьте, мы его найдем и обезвредим, как и всех остальных до этого, — произнес королевский маг. — Так что как правильно сейчас заметили, истерика тут ни к чему. Для любых дел, связанных со сложными проклятиями, мы будем привлекать господина Райнера-Наэра. О чем, собственно, мы и хотели сообщить на этой пресс-конференции. А теперь, думаю, можно задавать вопросы. В порядке очереди, пожалуйста. Мы всех выслушаем.

Я невольно подумал, что конференция проходила не так, как я себе представлял. Истеричный журналист и покушение добавили в обстановку нервозности и направили встречу в какое-то совершенно мрачное русло. Я почти машинально отвечал на вопросы, которые уже читал в подборке Адельмана, ничего нового не услышав, — все они крутились вокруг темы проклятий черного мага, безопасности людей и того, как как маги собираются одолеть врага, что проклял Хайдельберг и Фризию. Про последнюю подробно рассказывала Маделиф.

Я заскучал, задумчиво выводя на столе пальцем невидимые письмена. Очнулся только тогда, когда вокруг вновь наступила тишина, и получил легкий толчок в бок от Маделиф. Символы, многократно мной обведенные, теперь горели золотом.

— Ваша Светлость, что вы делаете? — спросил Адельман.

Я легко повел пальцем, смахивая выведенное заклинание в воздух передо мной, поглядел на напряженные лица журналистов, и едва заметно улыбнувшись, поставил завершающий символ. Над собравшимися людьми в воздухе стали проявляться легкие облачка, тени, тонкие светящиеся нити.

— Не пугайтесь, это всего лишь следы эмоций, которые вы вызываете в других людях, — произнес я. — Светлый голубой туман — уважение, красный — страсть, болотно-зеленый — зависть. Нити — эмоциональные связи с другими людьми. Серые же тени говорят о том, что у вас есть недоброжелатели. Именно они больше всего, вместе с негативными чувствами подпитывают магию проклятий. Так что, будьте более внимательными к своему окружению и избегайте отрицательных злых чувств. Проклятие, если вдруг будет наложено, это не снимет, но ослабит. А в обычной ситуации — однозначно улучшит ваше самочувствие.

Журналисты с изумлением изучали повисшие на ними облачка. Было видно, что даже такое простое колдовство их впечатлило.

— И, если делать добрые дела, это также сделает нас устойчивее? — спросил кто-то.

— С этим всё не так однозначно, — заметил я. — Благими намерениями, сами знаете куда вымощены дороги. Так что в этом вопросе нужно быть весьма деликатным.

— И как у нас всех обстоят дела? — спросил еще кто-то.

— Вполне приемлемо, и, думаю, каждый из вас знает, как улучшить свое состояние.

Я смахнул ладонью заклинание, а вместе с ним рассеялись и облачка с тенями и нитями.

— Думаю, на этом можно закончить.

Среди репортеров поднялся гвалт, они хотели задавать ещё множество вопросов, но уже явно о моем недавнем колдовстве. Адельман, вопросительно взглянув на меня, покачал головой, всем видом показывая журналистам, что их время вышло.

Выйдя из зала, мы миновали длинный коридор и зашли в комнату, в которой находился убийца, магические полицейские и маги-охранники.

— Я предварительно пытался опросить его, — произнес один из магов-охранников. — Но он однозначно был зачарован. Сейчас очнулся и не помнит, ни как попал сюда, ни что сделал. На пистолете тоже сильные охранные заклинания. Поэтому мы проглядели его на входе.

Я взял пистолет, присмотрелся. Очень было похоже на черную магию. И все же это была не она.

— Думаете, это Чистослав Черный себя проявил? — спросил Прегиль, изучая меня.

— Нет, ему я нужен живым, — задумчиво произнес я. — Это кто-то из светлых магов так своеобразно выразил свой протест и несогласие с вами.

Адельман помрачнел.

— Нам только еще между собой переругаться не хватало, — хмуро обронил он. — Вроде же уже все выяснили и договорились. И вот по новой?

— А мне кажется, это вполне смахивает на черную магию, — заметил глава швейцарской Гильдии.

— Смахивает, но это не она, господин Орель, — я чиркнул пальцем в воздухе, выведя заклинание.

Рядом с убийцей соткался темный туман, превратившийся в хорошо знакомую фигуру. Мы все дружно повернулись к главе австрийской Гильдии.

— Все никак не угомонитесь, господин Дагоберт? — спросил я.

— Это…

— Ложь? Не лгите для начала сами, — процедил я сквозь зубы, глянул на Маделиф. — Разбирайтесь с этим без меня.

Я вышел в коридор. Настроение катастрофически испортилось. За мной выскочил Карлфрид.

— Ваша Светлость, я вас провожу. Если хотите, через другой выход из Академии.

— Хочу.

Карлфрид провел меня лабиринтам коридоров и вскоре мы вышли из небольшой двери, смахивающей на подсобную, на узкую улицу, которую быстро пересекли никем незамеченные, нырнули в проулок и направились по нему вверх к расположенной на холме Гильдии.

— Все прошло не так уж плохо, — осторожно заметил Карлфрид.

— Вы меня что — пытаетесь утешить? — я фыркнул и посмотрел на него. — Вы серьезно?

— Мне показалось, что вы ожидали большего.

— Возможно. Но даже если все пошло совсем не так, как планировалось, резонанс будет огромный. Так что если вам что-то там показалось…

— Простите. Что вы думаете насчет господина Дагоберта?

— Что он ставит свою неприязнь ко мне выше интересов Австрии. И это ему дорого обойдется, — я глянул на Карлфрида. — С вами, кстати, Чистослав не пытался связываться?

— Разумеется нет — после всего-то произошедшего.

— Ну мало ли. Вдруг он решил, что мне такие подозрения в голову не придут. А они вполне себе имеются.

Я увидел, как Карлфрид бледнеет. Я неодобрительно покачал головой.

— Вчера уверял Маделиф, что вы — не предатель.

Карлфрид посмотрел на меня с непониманием.

— Из-за чего Маделиф пришли в голову подобные мысли? — спросил он встревожившись.

— Из-за Карла и Фрида — тварей с Гретзильского болота. Она сказала, что в этом содержится дуальный подтекст.

— Должен вам сказать, что не стал говорить с Чистославом — я повесил трубку, едва услышал его голос. Больше он не перезванивал.

— В следующий раз, если он, конечно, будет, узнайте, что хотел Чистослав, — посоветовал я.