— Тяжело ей, — вздохнул я.

— А вот вы не выглядите особо встревоженным.

— Я встревожен, — ни один мускул на моём лице не дрогнул. — Крайне.

— Да ну? — улыбнулась Светлана. — Что думаете, Мария простит бабушку?

— Для начала ей нужно немного остыть. Дальше будет видно.

На следующий день Мария с нами не разговаривала. Она приготовила завтрак молча, накрыла нам стол, а сама ушла завтракать в свою комнату. Я же старался не трогать её в этот период. Представлял, что творится в её доброй душе, поэтому был готов принять любое решение. Меня старушка не бросала, обижаться тут не на что. Это касается только Маши. И пусть она сама решает свои вопросы, пока я буду решать свои.

— Итак, у нас по расписанию лёгкая тренировка. — буркнул я с набитым ртом, поднимаясь с инвалидного кресла. Размял ноги и понял, что спокойно могу обойтись без кресла.

— Как скажете, господин Коршунов, — кивнула Светлана и поднялась из-за стола.

На тренировке мне понравилось своё состояние. Энергия в резерве за пару дней, посвящённых сериалам, чаю и варенью, восстановилась; кости и мышцы обрели прежний тонус. Даже в голосе пропала характерная хрипота.

Поэтому первым же делом я отправился на фабрику с целью наконец сдвинуть рабочий процесс с мёртвой точки. Когда прибыл, меня уже ожидал посланный Софией инженер — старенький мужчина с полуседой шевелюрой по имени Захар. Заметив мою фигуру, он тут же вскочил со стула и направился ко мне.

— Господин Коршунов! — крепко пожал он мою руку. — Очень приятно с вами познакомиться. Я Захар. Воробьёв Захар Матвеевич! София много рассказывала о вас. Для меня честь работать с таким талантливым и одарённым человеком!

— Да, Захар, ты мне сейчас руку раздавишь.

— Извините! — отшагнул он, кратко кивнул Светлане и снова посмотрел на меня. — Ваша сотрудница передала мне, что вы готовитесь к выпуску новейших микро-чипов, которые окажутся в два, а то и в три раза быстрее тех, что производят конкуренты. Расскажите, как вы собираетесь…

— Погоди, прошу, — остановил я инженера жестом руки. — Давай так. У меня есть то, что заменит даже самое передовое оборудование по работе со сплавами. На этом мои компетенции заканчиваются.

— Вы не понимаете, насколько в нынешнем мире ценится такая возможность! — несмотря на мой скепсис Захар воспрял сильнее. — Если ваши слова правдивы, мы утрём нос всем. А позже обретём возможность выйти на мировой рынок!

— Захар, не хочу тебя обидеть, — скривился я. — Но поменьше экспрессии. Давай для начала сделаем что-нибудь, что привлечёт внимание покупателей.

— Конечно, пройдёмте!

Мы направились к металлической лестнице и оказались на цокольном этаже завода — в просторном помещении, больше напоминающем заброшенную лабораторию. Здесь когда-то велась активная работа, но после потери владельца оборудование заржавело.

Но Захар — оптимист. Он буквально пальцем показывал на то оборудование, которое собирался пустить в работу. И тогда в игру включился мой дух кобры. Она филигранно очищала оборудование, даже местами совершенствуя.

Когда старый инженер высунул свой телефон и разобрал его по запчастям, я увидел микросхему.

— Вот она, — продемонстрировал мне чип Захар. — Микросхема. Четыре ядра, с частотой…

— Не мой язык, Захар, — покачал я головой. — Давай так. Ты знаешь, что нужно сделать, чтобы эта штука стала лучше?

— Удвоить количество ядер, чтобы…

— Сто-оп! — снова прервал я, высовывая кобру и кладя шарик на стол. — Сейчас я свяжу твоё тело с духом третьего ранга. Только правую и левую кисти, чтобы ты не погиб. Затем ты попробуешь одной лишь силой мысли сделать из этого чипа — наш, не скопированный точь в точь, но похожий. А затем добавишь что-то такое, чего нет у конкурентов.

— Мне потребуются чертежи! — бросился он в сторону рабочего стола. Судорожно принялся перебирать бумаги с чертежами. А когда нашёл что-то, пулей метнулся обратно ко мне. — Я представить не могу, что такое возможно!

— Готов? — я вытянул из шарика кобры две тонкие нити ауры и послал их в сторону Захара. Те вошли в его сухожилия, и старик поморщился.

— Меня будто… меня начинает тошнить.

— Это нормально, — я кивнул. — Начинай работу.

Захар принялся пыхтеть над микросхемой, а я вышел наверх и направился в сторону бывшей столовой. Там, за столиком, сидела Светлана. Она ловко крутила кинжалы в руке. Заметив мой силуэт, поднялась на ноги.

— Господин Коршунов, по территории завода шастают незнакомые люди.

— Да, — кивнул я, оглядываясь. — Соколов не дремлет.

— Если оставим ситуацию, они вполне смогут перерезать весь ваш штат инженеров, — предостерегла Светлана.

— Это понятно, — задумался я, шагнув к треснутому окну. — Вот только стоит нам тронуть одного из них, и начнётся война. А мы к такому не готовы.

— Сидеть и ждать их атаки тоже рискованно. Только представьте, что с ними станет, когда выяснится, что вы вошли в игру и стали явной угрозой их доходам.

— Подорвутся на своих стульях, — хмыкнул я. — И начнётся бойня за место под солнцем.

— Едва ли нас хватит на всех, господин.

— Наверняка я могу пообещать только одно, Светлана. Они умоются кровью, если примут решение атаковать нас.

Ожидание затягивалось. Инженер Захар Воробьёв битый час пребывал в лаборатории, не выказывая никаких признаков жизни.

Мы со Светланой ожидали его в Богом забытой столовой с обветшалыми стенами и паутиной, украшающей углы и окна. Спустя некоторое время заметили в окне фигуру Софии. Девушка спешила к нам, перескакивая через мусор и заросшую траву, поглотившую всю территорию фабрики.

Её появление стало неожиданностью. Я подошёл к окну и осёкся, глядя на Софию. Она пришла не одна. Следом за девушкой потянулось около пяти дюжин низкорослых китайцев, разодетых в синие комбинезоны.

Девушка не стала заходить в здание. Она остановилась на небольшой возвышенности и повернулась лицом к китайцам, которые нагнали её и взяли в полукруг. Девушка возвела руку к небу и принялась что-то выкрикивать, воодушевляя китайцев на подвиги.

Сомневаюсь, что эти люди говорили на нашем языке, но София, кажется, об этом не думала. Со стороны картина больше напоминала шествие недовольных рабочих во главе с невысокой худенькой девочкой в очках.

— Светлана, ты глянь что у нас под носом происходит, — с улыбкой на лице буркнул я, указывая на протестующих азиатов. — Негодующий народ собирается захватить наш завод. У нас какой день недели?

— Воскресенье, — скучающе отозвалась Светлана и подошла ко мне.

— Не к добру, — покачал я головой.

— Ого, — дёрнула бровями Светлана, наткнувшись взглядом на протестующих китайцев. — Забастовка какая-то? А кто эти люди? Работники завода?

— Нет, — хмыкнул я. — Я не знаю, кто они, но что-то мне подсказывает, София затеяла какое-то мероприятие.

— Давайте послушаем, что там происходит, — Светлана открыла окно, и до нас стали доходить звуки беснующих китайцев.

София, у которой под глазами виднелись чёрные мешки, разрывая глотку, орала:

— … мы уничтожим каждый намёк на мусор в этом месте! Очистим эту поглощённую природой помойку и заставим всё блестеть! — София сделала театральную паузу, позволив китайцам три раза выкрикнуть «уря». — Вы, мои славные работяги, словно фундамент, вынесете на своих могучих плечах все прошлые неудачи нашей фирмы и в будущем прославитесь как люди, которые проложили мост к успеху завода «Байкал»! Ваши имена будут выгравированы на тротуарах!..

Мы со Светланой переглянулись. Прыснули от забавности ситуации и снова посмотрели на Софию.

— Вы — блюстители доблести, чести и чистоты завода «Байкал»! Наточите косы, распушите валики, оголите молотки и пилы! — не унималась София. — Ваши предки воздвигли Китайскую стену, так чем хуже вы, мои бойцы⁈

— Уря-я-я!

— Как такая малышка может быть такой громкой? — удивился я.