Можно, конечно, попробовать вскрыть самой, но есть риск просто уничтожить содержимое, так и не ознакомившись с ним. Тогда это будет настоящая проблемка. А значит, нужно искать продвинутого пользователя…

Сначала хотела привлечь для этого дела Селесту, но говорить подруге, что я храню у себя под матрасом вещь, за которой охотится убийца – перебор. Пусть хоть она спит спокойно.

Я выключила комп, переоделась в чистую сухую одежду, а свою форму запихнула в стирку.

Флешку закинула в карман и хотела уже пойти посидеть оставшееся время в библиотеке, готовясь к семинарам, когда в мою дверь постучались.

Я, не раздумывая, открыла и второй раз за день увидела Эльвиру Аристарховну, можно сказать, заместителя ректора.

Выражение её лица не сулило ничего хорошего.

– Прошу следовать за мной, – тоном, не принимающим отказов, заявила блондинка и тут же пошагала прочь.

Так что мне пришлось чуть ли не бежать за ней.

– Что-то случилось? – спросила у этой жабы.

– Это у вас надо спрашивать, Савицкая. И как вам не стыдно! Вам заменили приговор, поселили в хороших условиях, а вы?

– А что я? – искренне удивилась. Я вроде сегодня ничего не взрывала, никого не убила, даже позанималась с садистом Блеквелом.

– Ох, ты ещё и шутишь?! – Эльвира Аристарховна сбилась с холодного делового тона и чуть не набросилась на меня, словно кобра. – И это после того, как ты напала на своего куратора! Ну-ну, посмотрим, как ты запоёшь после того, как Дмитрий Сергеевич тебя отчислит.

– Что, правда может? – с надеждой в голосе спросила я. Нет, если действительно, может, тогда меня снова вернут на исправительные работы, а там-то уж всяко легче выжить чем здесь, среди этих садистов.

--------С днём Победы! Почёт, вечная память и бесконечная благодарность за победу нашим дедам и прадедам! Мирного неба над головой!Продолжение завтра!

Эльвира Аристарховна явно решила, что я над ней издеваюсь, поэтому говорить больше ничего не стала.

Мы снова поднялись к кабинету, из которого доносилась отборная брань. Честно, подслушивать на этот раз я не хотела, но ректор так громко отчитывал своего племянника, что даже будь я глуха на оба уха, всё равно бы услышала.

– Я думал, ты понял меня. Но ты опять всё сделал по-своему!

– Но прогресс налицо!

– Она девушка, единственная представительница нашего вида!

– Она недостойна быть одной из нас! – упорствовал Блеквел.

– А мне плевать на твоё мнение. И напомню тебе, дорогой племянник, пока я глава клана и академии – Савицкая будет учиться здесь, а ты будешь её наставником.

– Я и не отказывался…

– О да, ты не отказывался, но твои методы не устраивают меня и общественность!

– А при чём тут общественность, да и какая здесь общественность?! – изумление так и чувствовалась в голосе куратора.

– О, а то ты не знаешь… Наши курсанты, а также некоторые преподаватели возмущены твоим поведением. Поднимается вопрос от твоей квалификации, психическом состоянии и нарушении норм этики. Поступают предложения о снятии тебя с должности.

– Дядя, но ты же знаешь, что это бред? – фыркнул Эндрю.

– Бред – это погружать неопытного оборотня в состояние осознанного сновидения: без подготовки создавать астральную копию, намеренно утаивать информацию об опасности и правилах безопасности… Запугивать студента!

– Не делай из мухи слона! Всё обошлось, более того, прошло удачно.

– Тогда лёд и мазь тебе ни к чему! – рявкнул Дмитрий Сергеевич.

Уж не знаю, чем бы дело закончилось, но на этой эпической ноте Эльвира Аристарховна, как и я слушавшая разговор, решила вмешаться.

Она громко постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла, объявив о выполненном поручении, и тут же вставила свои пять копеек.

– Дмитрий Сергеевич, смею заметить, – учтиво начала блондинка, – я ваш секретарь, а не посыльный. В следующий раз извольте пользоваться стандартными средствами оповещения.

– Элечка, но это личный вызов. Не хочу его заносить в протокол. К тому же, – дальше я расслышать ничего не могла, так как ректор понизил голос до шёпота. Но блондинка вышла, сияя, словно начищенная медная лампа.

– Лакшми, – позвал меня Дмитрий Сергеевич.

Я подняла голову, расправила плечи и вошла в кабинет, боятся и радоваться мне нечего, особенно после того, как я услышала эту отповедь. Моё отчисление, судя по всему, в планы ректора явно не входило.

Кабинет, за несколько часов моего отсутствия, абсолютно не изменился, разве что в нём появился предмет мебели «страдалец». Он полулежал на диване, который я не приметила, так как он находился справа от двери, и почти сливался по цвету со стенами. А может, из-за волнения.

– Садитесь, Савицкая, – Дмитрий Сергеевич широким жестом указал на кресло.

Блеквел даже не посмотрел на меня, он старательно закатывал глаза и прикладывал лёд к лицу. И что-то в его облике не сходилось с тем, каким я его запомнила в саду. Одежда в некоторых местах висела лохмотьями, сквозь которые виднелись следы запёкшейся крови.

– Зачем меня на этот раз вызвали? – спросила, усевшись в кресло.

– Будьте добры, подпишите бумагу, что не имеете претензий к вашему куратору Эдриану Блеквелу, – с невозмутимым лицом заявил Дмитрий Сергеевич и подсунул мне под нос планшет со стилусом.

Внезапно мне захотелось запустить в ректора этим самым планшетом, но я, сделав над собой большое усилие, заглушила этот крик души.

– Имею!

– Тогда подпишите пожа… – начал тараторить Дмитрий Сергеевич, потом вдруг опомнился и громовым басом переспросил: – Что?-------Всем доброе утро!Праздники закончились, но сегодня пятница и впереди еще два выходных)

– Вы не ослышались, я отказываюсь подписывать то, что вы мне подсовываете.

Дмитрий Сергеевич жалобно на меня посмотрел, ослабил галстук, расстегнул верхние пуговицы и потёр шею.

– И какие претензии вы имеете к профессору Блеквелу? – с неприкрытым раздражением поинтересовался ректор.

– Превышение должностных полномочий, оскорбление, покушение на мою жизнь и здоровье, моральный вред!

– Надеюсь – это всё?

– А что, этого мало? – я посмотрела прямо в тёмные глаза ректора.

– Нет, и, тем не менее, вы всё равно должны подписать эту бумагу, – продолжил настаивать Дмитрий Сергеевич и подсовывать мне планшет.

– Интересно, почему? – я закинула ногу на ногу, ощущая себя хозяйкой положения.

Из угла доносилось нечленораздельное шипение, но я абсолютно не обращала на него внимание. Я не собиралась никому облегчать жизнь, буду торговаться до последнего. Блеквел не щадил меня ни на секунду. Даже его подарок – всего лишь способ втереться в доверие.

– Лакшми, вы же понимаете всю серьёзность ситуации. Это не шутки.

– Я как раз понимаю, а вы, Дмитрий Сергеевич?

Ректор резким движением налил себе в стакан воды и залпом осушил его.

– Чего вы хотите? – а вот это деловой подход.

– Для начала, извинений!

– Эдриан, – процедил сквозь зубы Дмитрий Сергеевич.

– Из-ви-ни-те, ваше высокоблагородие, – насмешливо произнёс Блеквел, продолжая прикладывать лёд.

– Вот и всё, а теперь подписывайте, – потребовал Дмитрий Сергеевич.

– Неа.

– Ну, теперь-то почему?

– Вы издеваетесь? – я встала, меня так распирало от гнева, что сидеть не было уже сил. Я начала ходить по комнате, меряя её пространство шагами.

Дмитрий Сергеевич начинал выходить из себя. Сначала он смотрел на меня, потом на племянника.

– Савицкая, я ведь могу и по-плохому!

– Да и я могу, но профессор уж точно здесь работать перестанет. А всё почему? Потому что гордость мешает извиниться нормально и перестать вести себя, как последняя скотина, – я смотрела на Дмитрия Сергеевича, который продолжал хмуриться.