– Мне приятно, что ты на меня смотришь, малышка, - низко пророкотал Гарри. – У тебя не было времени познакомиться со мной во всех подробностях. Дерзай, девочка. Я весь твой!

Эва перевела взгляд от его губ, которые сдерживали улыбку, через щетину на подбородке, ямочку у основании шеи, могучую грудь со светло-коричневыми сосками и расчерченный мышцами на квадраты живот на тот предмет, который больше всего ее сейчас занимал.

Плоть Гарри гордо рвалась вверх, открыв взору девушки себя целиком. Эва с удивлением и восторгом разглядывала нежную кожицу ствола, немного более светлую, чем кожа на животе, розовеющую к вершине и совсем ярко-розовую на ободке головки. Снизу она увидела тоненькую складочку, которая тянулась от небольшого отверстия на вершине вниз. Еще ниже ее взор привлек живой, шевелящийся мешочек с двумя припухлостями, который весь был в складочку. Складочки перетекали одна в другую, меняли свое положение и двойной мешочек все сильнее подбирался и стал совсем небольшим и плотным на вид.

Ева не удержавшись, протянула руку к этому великолепному органу. И тут же несмело задержала ее.

- Можно? – тихо спросила она Гарри, который все так же внимательно, с прищуром, наблюдал за ней, как кот за мышью.

- Давай, не бойся! – выдохнул он.

Эва накрыла ладонью мешочек и удивилась, какой он мягкий и теплый на ощупь. Волоски, на нем оказались нежными. А складочки и вправду шевелились, это не был обман зрения.

- Малышка, ты сильно только не вцепляйся в мои яйца, - шутливо попросил мужчина. – Я в этом месте довольно уязвим.

Эва отдернула руку, а потом, бросив вопросительный взгляд на Гарри, легонько обхватила пальчиками его ствол. Вот это действительно было открытие! Этот орган оказался и нежным, и твердокаменным одновременно. Он горячо пульсировал в ее руке и, кажется, стал еще больше.

- Генри, а ты… когда ты дарил мне солнце там, внизу… ну, целовал мою… Может быть тебе было неприятно? – смущенно запинаясь спросила Эва.

- Нет конечно! Это как пить нектар любви. Ты такая вкусная, Эва! Ты даже не можешь себе представить, как это здорово! – тихо и убежденно сказал Гарри.

- А я… я могла бы попробовать так же… попробовать тебя? Тебе будет приятно? – Эва с сомнением поднял глаза на мужчину.

- Мы тут одинаковые, малышка. Все, что было бы приятно тебе, будет приятно и мне, - ответил Гарри и зажмурился, стараясь держать себя в руках и не схватить девушку в охапку, не спугнуть ее.

- По-моему, ты слеп, хоть и считаешь себя самым зорким! – воскликнула Эва в замешательстве и ответила на немой вопрос Гарри: Ты так же здесь отличаешься от меня, как ключ отличается от замочной скважины!

- Девочка, у нас обоих есть губы.

- Да.

- И руки.

- Да.

- И соски!

- Соски? Ты хочешь сказать?..

- Да, мне приятно, когда ты проводишь по ним своими сладкими ноготками. Или языком… или чуть прихватываешь зубками…

- И у нас обоих есть живот, пупок и ягодицы…

- Да, я в курсе, - прыснула Эва.

- Мой член такая же ягодка, как у тебя между нижних губок. Только чуть больше…

- Чуть больше?! Генри, по-моему, ты слишком скромничаешь! Он не похож на ягоду. Он скорее похож на банан! Или огурец? – с сомнением закончила свою мысль Эва.

Гарри не выдержал и расхохотался, да так, что тут же ушел под воду.

- Давай переберемся в местечко понадежнее, - вынырнув предложил он. – Плыви за мной!

Они поплыли по кольцеобразной купальне куда-то на другую сторону круга. Там вода была очень теплой и дно было совсем рядом. Когда Гарри просто лег на него, то вода едва прикрывала ему бока, а грудь и живот оказались открыты.

- Давай начнем сначала. Ты можешь поласкать меня губами и языком. Представь, что сосешь леденец, - предложил Гарри, не слишком уверенный, что Эва действительно сделает это, и развел в сторону ноги, приглашая ее.

Но девушка, ни минуты не колеблясь, опустилась на колени на пружинистый пол бассейна между его ног. Ее лицо оказалась прямо над его членом, который, почувствовав теплое дыхание, снова вздыбился и даже немного выгнулся дугой от желания.

Эва аккуратно обхватила пальчиками ствол, а потом взялась и второй рукой. Ее зрачки расширились от удивления и страсти: Гарри был очень крупным мужчиной. Везде. И здесь тоже.

Она осторожно провела кончиком языка по выступающей вокруг головки округлости. И поняла, что она атласная сверху и бархатная снизу, там, где были крошечные нежные пупырышки. Потом пробежалась язычком по нижней складочке, ведущей к отверстию на самой вершине.

Гарри выпустил воздух сквозь зубы и тело его стало жестким, как камень. Но он не шевельнулся, гадая, как далеко заведет Эву ее любопытство.

И тут Эва увидела, как из дырочки на головке показалась капелька влаги.

- Ах, - сказала девушка от неожиданности.

- Не пугайся. То же самое происходит, когда я внутри тебя. Только ты этого не можешь видеть. У тебя же трусики тоже становятся мокрыми, когда ты хочешь меня… –пояснил мужчина совсем хриплым голосом.

Эва слизнула эту капельку. Она была шелковистой и слегка солоноватой на вкус.

- Это как слезы. Это как прикоснуться к самой жизни… - восхищенно прошептала она.

Эва обхватила губами головку и слегка провела ими вверх и низ, посасывая эту восхитительную горячую атласную плоть. В этот момент ствол в ее пальчиках завибрировал, а Гарри со словами: «Боюсь, что для этого еще рановато…» быстро подхватил девушку под ягодицы и насадил на свой твердокаменный член.

Эва испытала такой мощный и острый прилив наслаждения, когда вдруг раскаленный скользкий и большой член вошел в нее сразу весь целиком, что тут же вскрикнула, забившись в оргазме и неистово сжимая своим лоном мужчину, который, в свою очередь, излился горячей лавой в нее и захрипел от непереносимого удовольствия.

Эва пришла в себя и поняла, что лежит на груди ее любимого, а он все еще находится внутри нее. Она подняла лицо и встретилась взглядом с мужчиной. Он быстро обхватил ее голову руками, притянул к себе и захватил в плен ее губы, сразу и лаская, и успокаивая.

Этот поцелуй много сказал Эве. И о том, что он всегда будет рядом, и о том, что он всегда будет заботиться о ней, и о том, что, если понадобиться, он жизнь отдаст за нее и их детей. Таким уж был этот поцелуй.

Оторвавшись от губ девушки, Гарри отодвинул ее немного, чтобы хорошенько видеть ее глаза.

- Эвелина Стар Джонсон Голд, ты…

- Да! – не дала ему закончить фразу Эва. – Тысячу раз – да!

- Откуда ты знаешь, что я…

- Ты же зовешь меня замуж? Я согласилась! – лукаво улыбнувшись ответила Эва.

- Как ты узнала?

- Мне об этом сказал твой поцелуй…

- Ты не знаешь, на что соглашаешься!

- Я узнаю…

- Договорились! – рассмеялся, наконец, Гарри. – А теперь, - марш из воды! Пойдем в номер, тебе надо поспать нормально.

Он подхватил Эву на руки и понес, как есть, голую, из купальни в гостиничный номер, который находился этажом ниже.

Гарри не стал спускаться на лифте. Ему было приятно прижимать к себе обнаженную девушку, пока он нес ее по плавному пандусу, спиралью обвивавшемуся вокруг путей воздушных лифтов.

«Завтра надо будет показать ей это. Но сперва все же поговорить с Беном», - думал он и сомневался, стоит ли это делать, и к чему это может привести.

Эва изо всех сил старалась не заснуть, слушая мерные удары сердца в груди своего мужчины.

Пройдя сквозь голо-дверь номера, на которой расплывались узоры, как в калейдоскопе, он завернул девушку в висевший прямо у входа большой мягкий и пушистый плед. И, пройдя дальше, бережно положил свою драгоценную ношу на кровать таких размеров, что, казалось, она предназначена сразу для всей семьи из десяти человек.

Последнее, что запомнила Эва, погрузившаяся в мягчайшую перину, были его слова:

- Отныне и навсегда, моя дорогая!

Эпилог