- А тот… преследователь точно нас не заметил? Ты… ты уверен? – спросила Эва и тут же покраснела, обратившись к своему проводнику на «ты», как обращалась только к членам своей семьи.

Гарри свободной приподнял ее подбородок, чтобы посмотреть в лицо девушки, и хотел уже что-то сказать, как сзади раздался довольно громкий хлопок.

- Ах! - Эва вздрогнула и с тревогой обернулась.

- Не волнуйся, это всего лишь подошла пневмокабинка, - остался совершенно спокоен ее проводник. – Нам нужно сесть в нее и прокатиться немного. Такой аттракцион, уверен, ты еще не посещала!

- Мне кажется, что после грузового тоннеля мне любой аттракцион покажется пресным, - улыбнувшись, ответила девушка. И спросила немного дрожащим от внезапного испуга, а по большей части – от близости мужчины голосом:

- Скажи мне, когда это мы перешли на «ты»?

- Очень давно, несколько минут назад! – рассмеялся Гарри. – Ты же не возражаешь? Или тебе хотелось бы выпить со мной на брудершафт?

- На… что? – недоуменно вскинула брови Эва. – Но выпить я бы не отказалась. Воды. Я сейчас начну каркать, все во рту пересохло.

- Это не от жары… На, пей! – мужчина протянул Эве плоскую бутылочку. – «Брудершафт» – это такое старинное выражение. Это ритуал или обряд, который придумали наши предки с Земли. Два человека, которые хотят перейти к более доверительным отношениям, скрещивают свои руки с бокалами вина, одновременно выпивают напиток и целуются. Скрещивая руки, они заручаются поддержкой друг друга, а смотря друг другу в глаза, убеждаются в чистоте своих помыслов, а целуясь, ставят своего рода печать, скрепляющую клятву. Поцелуй также служит определенного рода защитой: если один решил отравить своего партнера, при поцелуе он также рисковал умереть.

- Какой красивый обычай! Я о таком не слышала, - сказала Эва, делая из предложенной бутылочки большой глоток. В ней оказалась не вода, а странный кисловатый напиток, который, шипя на языке, не только отлично утолял жажду, но и как-то сразу придал ей бодрости.

- Мы сможем его провести, когда будет подходящий момент. Ты хочешь? – испытующе посмотрел на девушку Гарри.

- Да, - просто ответила она.

- Ну, тогда я тебе напомню как-нибудь, а сейчас – пошли! – мистер Кроу сосредоточился, еще раз внимательно оглядел окрестности, и за руку подвел Эву к стеклянному куполу, в котором тут же открылся круглый проход в мембранной двери.

Войдя внутрь небольшого пространства, Эва увидела, что они стоят в том же подобии тоннеля, в котором находились, когда ехали в этот сектор на грузовом тендере. Только этот был гораздо меньше и его стенки были прозрачными. Настолько прозрачными, что лишь изнутри по некоторому уклону тоннеля вниз и в сторону, можно было понять, что они вообще существуют, потому что на изгибах было видно поляризационное мерцание. И только зеркальный купол посадки и высадки пассажиров, в который они вошли, изнутри был слегка матовым.

«Вот почему этот тоннель не видно снаружи, он просто растворяется на фоне неба и всех этих высотных зданий!», - подумала Эва.

Проводник усадил девушку в прозрачную лодочку, наподобие капсулы, и сам сел рядом. Капсула оказалась двухместной. Проведя по нескольким значкам на панели управления, Гарри активировал защитное поле вокруг лодочки, и оно еле заметно засветилось голубым, не мешая, впрочем, видеть все вокруг. Эва почувствовала, что ее мягко придавила к сидению какая-то сила, но дышать это не мешало.

- Поехали! – весело сказал Гарри и провел рукой по панели.

В ту же секунда лодочка тронулась с места, плавно доплыла до входа в сужающееся отверстие тоннеля и, быстро набирая скорость, понеслась по его извивам. У Эвы сперва захватило дух, но потом она поняла, что скорость вполне приемлемая. И она с любопытством стала разглядывать панораму, которая открывалась перед ней. Эва не боялась высоты, а прозрачная капсула и стенки тоннеля ничуть не мешали обзору.

Они летели по тоннелю на большой высоте слегка под уклон, следуя его извивам и огибая здания, воздушные эстакады и парящие над сектором объекты. С такой высоты было видно весь сектор от одного канала до другого. Он, словно щетинистый дикобраз с зеркальными иглами, выгибал спинку там, где сейчас были спутники, а к горизонтам в одну и в другую сторону уменьшался в точку. «Как кожура арбузной дольки, которая вдруг обзавелась блестящими иголками разной высоты!», - подумала Эва.

Каналы с двух сторон сектора блестели под солнцем, как неоновые ленты, так же сужаясь у горизонта и расширяясь под точкой обзора. Один из каналов удалялся, тогда как другой – медленно приближался.

- Мы приехали на тендере вот к тому берегу? – спросила Эва, указывая на удаляющийся канал. В лодочке не свистел ветер в ушах, вообще было на удивление тихо, как будто они не неслись с большой скоростью по тоннелю, а парили в воздухе. Поэтому говорить можно было совершенно спокойно.

- Да, именно туда, - ответил Гарри, с удовольствием поглядывая на девушку. Ему было приятно, что она не боится, а наслаждается этим отрезком путешествия. – А теперь мы сразу перелетим к тому месту на берегу другого канала, из которого перейдем в темный сектор. Этот удивительный аттракцион, я так полагаю, служил именно развлечением, а не транспортом. Слишком мала у него пропускная способность. Всего несколько капсул, которые могут лететь только в одном направлении друг за другом на большом расстоянии. А потом так же возвращаться обратно. Расписание таково, что на той площадке, откуда мы стартовали, капсулы оказываются в обеденное время, а на площадке у берега канала – вечером. И этот аттракцион – единственный в своем роде, насколько я знаю. Нам очень повезло, что мы смогли им воспользоваться, это сократит нам неделю пути. Если бы его охраняли люди какого-нибудь хана, нам бы пришлось идти пешком несколько дней до грузового тоннеля следующей широты.

- А почему мы не могли дойти пешком до того места, в которое мы сейчас летим, где переход через канал в темный сектор? Или дойти до входа в грузовой тоннель этой параллели? Нам просто надо было бы пересечь сектор по прямой от берега одного канала, до берега другого?

- Сколько вопросов! – в шутливом ужасе Гарри воздел руки к небу. – Потому, что грузовой тоннель, ведущий в темный сектор на этой широте не работает. Его ухитрились взорвать с той стороны. В темном секторе вообще много чего не работает. А идти до того места, куда мы сейчас направляемся, пешком еще дальше, чем до тоннеля другой широты.

- Как же так получилось, что весь планетарный город стоит себе тысячи лет и функционирует, а в темном секторе много чего не работает? Это все сломалось? Почему?

Гарри внимательно посмотрел на девушку. Ему гораздо больше хотелось ее целовать и трогать в этой удобной капсуле, чем вдаваться в объяснения. Но увидев в ее глазах неподдельный интерес, никак не связанный с его персоной, он вздохнул и сказал себе: «Я уже понял, что она девственна. Надо набраться терпения. Она еще просто совсем ребенок. Пусть сперва переварит тот поцелуй на крыше. Не будем форсировать события. Я же не хочу быть насильником? Я хочу, чтобы она сама свалилась мне в руки, как перезрелый плод. Это доставит нам обоим гораздо больше удовольствия!»

- Видишь ли, я так полагаю, что темному сектору просто не повезло. Система ПВО Денервы уничтожает все летающие объекты искусственного происхождения, которые не прописаны особым образом. Темный сектор был первым заселенным сектором. И люди не знали, что пользоваться человеческим воздушным транспортом здесь нельзя. Ведь на Денерву первых поселенцев привезли корабли, которые были тут своими. Их строили не люди, а те, кто возвел и этот город. Короче, как только люди начали летать на флаерах, и прочих самолетах, они начали падать без предупреждения прямо на жилые кварталы и взрываться. Поэтому многие здания и системы, не оборудованные защитным полем, оказались разрушены. Так уж работает ПВО здесь: она не сбивает подозрительные объекты, а просто в какой-то момент отключает им навигацию, двигатели и все остальное. Предполагаю, что ее проетировали с расчетом на единичные случаи, а не на массовое использование несовершенных летательных аппаратов. Так что, пока разобрались, что к чему, проще было заселить новый сектор, чем восстанавливать этот. Да и не смогли бы мы восстановить… - Гарри с сожалением замолчал.