Варан остро глянул на потрясенного Ариона.

— Лидера «Пси» называют именно так. Полагаю, что это простое совпадение. Но звучит несколько странно, учитывая твой интерес к совести Города.

— Возможно, он тоже слышал эту легенду и решил присвоить себе это прозвище, — предположил Арион. — Возомнил себя этаким карающим мечом, защитником слабых и угнетённых… — к концу фразы страж тёмного факультета замедлился и тоже нахмурился.

— Освободителем рабов? — подсказал Варан. — Помнится, в тех делах также фигурировал красноволосый Лорд. Правда, было это сианов 40 назад, когда я ещё не начал преподавать в Академии.

— У нас слишком мало информации, чтобы делать какие-либо выводы, — выдохнул сквозь зубы Арион. — Но спасибо за легенду. Думаю, я поищу ещё информацию в библиотеке.

— Если что-то чёткое найдешь, дай мне знать. Всё же не нравится мне интерес этого Лорда к Дарку. Раз ты говоришь, что он хочет оформить опеку над ребёнком, нужно к нему присмотреться повнимательнее.

— Мне тоже это не нравится, — согласился Арион.

Особенно, учитывая всю информацию по нему и его приспешникам: взялись неизвестно откуда, неимоверно сильны, но не являются ни экспериментами, ни потомками выживших экспериментов, как Люцифэ, и не желают раскрывать характер своих сил, имеют неизвестную финансовую и информационную поддержку, свои «глаза и уши» теоретически даже на закрытой территории Академии.

Скорее всего, они активизировались после уничтожения Лаборатории. Во всяком случае, по времени эти два события совпадают. Но если это они стоят за зачисткой нелегальной Лаборатории, то почему не ушли в подполье, а, наоборот, вышли из тени? Ведь легенды о красноволосом Лорде с огромным мечом, освобождающим рабов и наказывающим рабовладельцев, и вправду гуляют уже не одну сотню сианов. И никто этого Лорда, кроме самих рабов, до теперешнего времени никогда не видел.

И причём здесь Дарк? С одной стороны, девочку, скорее всего, хотят использовать. Так утверждает Люцифэ. Но в его отношении прослеживается явная личная неприязнь к Лорду и желание отомстить, даже пойдя на сделку с чужаком. Так что однозначно верить его словам не стоит.

В то же время, Дарк, как и входящие в «Пси», как и Люцифэ, является обладательницей уникальных талантов и огромных сил. Люцифэ, который явно знает Лорда и многое, что могло быть дать разгадку ко всей этой головоломке, упорно отказывается делиться информацией. Но что, если Арион неправильно понимает имеющиеся факты и выстраивает ошибочную цепочку выводов? И в этом случае Дарка хотят не использовать, а защитить, взять под свою опеку создание, обречённое в ином случае на заведомое уничтожение? Спрятать от властей и дать возможность жить нормальной жизнью, как утверждает сам Лорд.

Вспомнилась фраза Люцифэ: “Неужели желать быть таким, как все — это много?” В случае со столь специфичными личностями, как морф и Дарк, ответ уже не столь однозначен.

Но откуда же они берутся, эти сильные существа, запертые “в ограниченном мирке”? И почему им приходится общаться и продолжать уживаться друг с другом, даже если у них “диаметрально противоположные взгляды”? Что может связывать и заставлять держаться вместе столь разных существ, более привыкших к одиночеству? Непохожесть на остальных? Девочка-источник? Или просто отверженная девочка, которой хотят дать возможность на нормальную жизнь?

А ещё они безбоязненно и невесть как спускаются даже на четвертый уровень Подземного Города и не несут при этом потерь. «Пси» единственные, кто воспринимает зачистки, как какие-то развлекательные прогулки, и за пару лун несколько раз спускались туда. А ведь обычно кольца крайне не любят задания, связанные с нижним Городом. И вопрос не столько в том, что нужно непрерывно драться с сонмом опасных тварей, сколько в крайне запутанных однообразных коридорах, по которым до сих пор так и не составили чётких карт. Дальняя связь под Городом не работает. Переходы с уровень на уровень находятся очень далеко друг от друга, что ещё больше осложняет задачу.

А тут с четвертого уровня и шли поодиночке. Как такое вообще возможно? Получается, им известны какие-то специальные ходы, о которых мы не знаем и о которых Дарка попросили не распространяться? Если это так, то подобные ходы позволяют им быстро и незаметно перемещаться с места на место и дают возможность отслеживать нелегальные склады. Вполне себе вариант. Или здесь что-то другое? В Академию же они тоже как-то умудрялись попасть.

Слишком много вопросов и белых пятен. Как жаль, что Люцифэ не хочет разговаривать на эту тему… впрочем, как и на многие другие.

Дарион

— Дар.

Яркий “светлячок” резанул по глазам, заставив болезненно поморщиться. Дори понял, что мне неприятен резкий свет и поспешно убавил яркость, потом сообразил, что всё равно не сможет толком видеть меня при столь тусклом освещении, и вообще его убрал.

— Дар, зачем это тебе?

Зачем? Я и сам не мог полностью ответить на этот вопрос. Может, потому что теперь я стал чуть ближе к Дарку и Люцифэ? По силам я превосходил своих одногруппников и инстинктивно тянулся к этой парочке, которая тоже выделялась на фоне остальных. А может, я всё ещё мечтал увидеть ту, прежнюю Дарк, по которой инстинктивно скучал. В конце-концов, я ответил наполовину честно:

— Сам не знаю.

— Ты совсем отдалился от нас.

— Ещё в середине прошлого сиана, — криво усмехнулся я.

— Да, уже тогда и даже раньше. Но ты же прекрасно знаешь, что нам всё равно, как ты выглядишь. Зачем тебе эти напыщенные тёмные?

— Они не напыщенные.

Глаза слипались, и я мечтал только о том, чтобы сей же миг отключиться: от учёбы, проблем, вопросов Дори и боли, уже который день почти непрестанно терзавшей тело.

— Ты перейдёшь на следующий курс, да?

— Не знаю ещё.

— Зачем тебе это всё? Зачем взваливать на себя дополнительную нагрузку и пытаться прыгать выше головы? Мы же видим, что тебе неимоверно сложно. В стремлении угнаться за этой парочкой ты рискуешь потерять слишком многое.

Дори был прав и не прав одновременно. Всего я ему сказать не мог, но частью правды получится поделиться. Поэтому я признался:

— Я хочу победить Люцифэ.

Амореонэ утверждает, что победа над Дарком и Люцифэ поможет мне лучше познать себя и подняться на новый уровень.

— Мы завтра планируем собраться вечером, — вздохнул Дори, заранее предугадывая мой ответ.

— Постараюсь прийти, но ничего не гарантирую.

— Ну, естественно, — буркнул друг. — Райан извёлся весь. Приходишь чуть ли не посреди ночи, утыкаешься носом в подушку и тут же отключаешься. Что ты есть, что тебя нет — никакой разницы. На занятия ваша тройка приходит к самому началу, а после учёбы тебя никак не выловить. Куда делся тот жизнерадостный выдумщик, каким ты был ещё сиан назад?

Я перевернулся на спину и криво улыбнулся. Тот Дар умер, когда по глупости выпил зелье Гроссера. Или когда призвал Амореонэ и лишь чудом не растворился в просторах Мироздания. Во всяком случае, прошлым мне уже не стать никогда. Ребята смирились с тем, что у меня есть второй облик, который в моменты сильных эмоций частично проступает наружу, но стараются вести себя, как и раньше. Но я-то знаю, что прошлое не вернуть. Я рассказал им многое, но не сказал главного: я больше не феникс. Возможно, мы все подсознательно обходили этот вопрос стороной, боясь ответа.

Но не это важно сейчас, а то, что максимум через семь сианов мне придётся вступить на мост и оказаться напротив предназначенного мне феникса. Если я за это время ничего не придумаю, то просто погибну в схватке.

Если же тянуться за парочкой тёмных, то, как мне кажется, у меня намного больше шансов на благополучный исход. Они другие. Дарк на мост не пойдёт, но что будет делать магистр Арион с Люцифэ? Тот ведь тоже не феникс. Думаю, выход для нас найдется. И время ещё есть.

— Давай спать, Дори. Райан, вон спит уже давно. Когда-нибудь я попробую ответить на ваши вопросы. — И очень тихо одними губами я добавил: — Если они будут ещё вас интересовать.