— Давай ее оттуда вынем, а? — Метельская поймала мой взгляд. — Дышать же нечем!
Я ухватил тело Оксаны на ноги и вытянул его из пламени, а после отволок на край площадки, подальше от нас.
— Освобождай малую, — велел Метельской шаман, уже натянувший портки. — А ты, мертвячка, от нее отойди.
— Я с уважением отношусь к пожилым людям, но давайте сейчас мы сами решим, как и что делать, — вежливо и холодно ответила ему Светлана. — А ты, Марго, если кушать хочешь — так пожалуйста. Приятного аппетита.
— Парень, ты, видно, тут самый смышленый, — натягивая латаную-перелатаную рубаху, обратился ко мне Мискув. — Скажи своим, что убивать нынче больше никого не надо. И так луне с избытком жизней нынче перепало, вместо трех два десятка. Куда уж больше?
— Марго, притормози, — подумав, сказал я. — Но далеко не уходи. Так, Аркаша, ты что стоишь, точно засватанный?
— А чего я делать должен? — изумился юноша.
— Мы сюда зачем пришли?
— За ключом вроде, — неуверенно произнес Стрелецкий и глянул на Белозерову, словно спрашивая у нее подтверждения. — Да?
— Именно, — влив максимум сарказма в голос, заявил я. — Так давай, не стой на месте, ищи его. Тела вон обшарь, я не знаю. Одежду. Нам, сам видишь, не до этого, решать надо, кому жить, кому нет.
Шаман бросил на меня короткий, но очень внимательный взгляд, из чего мне стало ясно, что он отлично понял, для чего я Аркаше такое поручение выдал. Но, что характерно, никаких реплик по этому поводу от шамана не последовало. То ли наше дитятко ему меньше, чем голенькая ведьма понравилось, то ли по какой другой причине. Да и вообще не похож Мискув на тех стариков, которые в каждой бочке затычка. А что за Ваську вступился — так, может, принцип коллективизма сработал. Все же они по соседству на жертвенных камнях висели, такое поневоле сближает.
— Дедушка, все понимаю, но у нее ум за языком не успевает, — мягко пояснила Метельская шаману. — Не знаю, как кто, но я на пожизненное идти не желаю, а мы тут на него точно намолотили.
— Вы, — вроде бы тихо, но так, что ее услышали все, заявила Белозерова, — а не мы.
— Да что ты! — всплеснула руками оперативница. — Нет, милая, мы. Ты была с нами, и то, что оружия в руках не держала, ничего не изменит. И даже папа твой со своими деньгами и адвокатами тебе не поможет. Ну разве что скостят тебе с пожизненного до четвертака, но и только. Единственный, кто от срока увернется, так это вон Марго. Она уже мертвая, с нее спроса нет.
— Это да, — не без удовольствия согласилась с ней порозовевшая от недавно выпитой крови вурдалачка. — Хоть какие-то плюсы есть в моем нынешнем статусе.
— Так что у нас всех есть прямой смысл язык за зубами держать, а у нее — нет, — подытожила Светлана.
— Она ни слова никому не скажет, — веско произнес Мискув. — Вы ее развяжите, а я о том позабочусь.
— Мы даже не знаем, кто вы, — заметила Марго, заметно опечаленная тем, что вторая порция еды, похоже, от нее ускользает, — почему слушать вас должны?
— Вы за старшим своим не так просто идете? — Шаман ткнул пальцем в мою сторону. — А он меня сам с камня снял. Значит, верит. Но если сомневаешься, то слово тебе даю — сделаю так, что егоза эта никогда никому не расскажет, что тут видела.
— Нашел! — радостно гаркнул Аркаша, стоящий рядом с трупом Меланьи. — Макс, это же он, да?
— По ходу он, — подтвердил я. — Ну и чего застыл? Давай снимай, в карман клади.
— А чего не сам? — удивился Стрелецкий. — Ты главный, тебе приз и брать.
— У меня, знаешь ли, и так есть чем заняться. — Я подошел к Ваське, которая с облегчением вздохнула после того, как Марго перестала ее шею клыком щекотать. — Давай, не тяни.
Разумеется, слова Мискува на меня никакого впечатления не произвели. Ну да, предельно ясно, что старик он непростой, да и рекомендация колдуна дорогого стоит, но я далек от того, чтобы принимать на веру заверения тех людей и нелюдей, с которыми до того дела не имел. Просто прокачав ситуацию так и эдак, я пришел к выводу, что живая Васька мне все же выгоднее, чем мертвая. Особенно в том случае, если после освобождения она поступит так, как я предполагаю.
Стрелецкий тем временем немного помялся, повздыхал, а после приподнял труп главы ковена и через голову стянул с него цепь, на которой висел столь необходимый нам ключ. Молния Аркашу не поразила, дышать он не перестал и в корчах биться вроде тоже не собирался, потому если на нем и имелось проклятие, то не из моментальных. Кто знает, может, и повезло эмиссару старины Шлюндта, может, и миновала его на этот раз беда. Но — время покажет.
— У нее вон еще какая-то штука на шее есть, — сообщил мне юноша. — Красивая и, наверное, дорогая. Ее брать будем?
— Нет, — моментально ответил я, разрезая веревки. — Даже не вздумай трогать.
— Верно, — одобрил мои слова Мискув, печально смотрящий на палку, которая, скорее всего, заменяла ему посох. Ведьмы с ней обошлись не сильно бережно и за каким-то лешим расколотили резное навершие. — Такое присвоишь — беды не оберешься после.
— Нет так нет, — покладисто согласился Аркаша и положил ключ во внутренний карман куртки, который после для пущей надежности еще и на молнию закрыл.
— Блин, как руки затекли! — взвизгнула Василиса, почуяв волю, а после без малейшего логического перехода продолжила: — Идиоты вы тут все! «Расскажет», «свидетель». Делать мне больше нечего! К тому же я не свидетель никакой.
— А кто тогда? — заинтересовалась Марина.
— Соучастник, — белозубо оскалилась Василиса, подхватила с земли тот самый нож, которым ее товарку совсем недавно препарировали, и резко, за плечо развернула к себе совсем уже затихшую на камнях Алину, которую, впрочем, я все время держал в поле зрения. Уверен, что несмотря на пулю в животе, надеется отсюда выбраться, каждого из нас после отыскать и долго-долго убивать — Что, думала, я про тебя забуду?
— Надеялась, что нет! — прошипела та и растопыренными пальцами почти достала до глаз юной ведьмы. — Их всех тоже убить хочу, но тебя больше всего!
— И не надейся! — заливисто рассмеялась Васька, умело отводя руки противницы от своего лица, а после втыкая ей нож в живот, почти в то самое место, куда ту недавно ударила пуля. — Теперь моя очередь тебя на куски резать! Медленно и с душой.
— У тебя нет души, — недовольно буркнула Метельская. — И времени у нас тоже столько нет. Либо убивай быстро, либо это кто-то из нас сделает. Вон восток уже светлеть скоро начнет. Ну как туристов особо заполошных сюда ни свет ни заря занесет? Эта зараза старая померла, наверняка теперь сюда любой, кто захочет, может подняться. Так что и нам надо отсюда ноги уносить, и тебе бежать куда подальше. Только одеться не забудь.
— Все же кто-то из вас меня сглазил, — расстроилась Василиса, глядя на скрежещущую зубами Алину. — Не идет этой ночью ко мне удача. Мужик, который нравится, надумал меня убить, старшая ваша сдохла, так и не сказав то, что мне велено было узнать, тебя вот помучить нельзя. Одна радость — Владку-стерву вы прирезали. Никогда ее не любила.
Она вытащила нож из живота застонавшей от боли ведьмы и воткнула лезвие ей под левую грудь. Алина вздрогнула, изо рта вылетел легкий и, несомненно, последний вздох, а глаза мигом остекленели.
— На всякий случай. — Василиса чиркнула лезвием по горлу своей уже мертвой противницы. — Мы ведь живучи, как кошки, так что лучше подстраховаться.
— Неожиданно, — признала Метельская. — И то, что сделала, и подобная откровенность.
— Не люблю ходить в должниках. — Васька поднялась на ноги и плюнула на труп соперницы. — Раз обещала, что она сдохнет, значит, так и будет!
— Так еще и пляски на могиле были обещаны, — заметила Светлана. — С ними как?
Ведьма закатила глаза под лоб, как бы говоря: «Ну что за зануда», а после изобразила несколько движений, которые у тиктокеров носят название «резать воду».
— Мне другое интересно. — Василиса подбоченилась и уставилась на меня. — Сейчас прозвучало, что, мол, вы в одну сторону пойдете, а я в другую. Мы вроде как теперь одной кровью повязаны, Макс, так может, лучше вместе держаться?
