Что подумает обо мне Дэвид? Скажет, что я совсем трусиха.

Ну уж нет!

Бросила на мужчину короткий взгляд. Он был полностью сосредоточен на полёте. Приборы на панели управления тревожно мигали и показывали какие-то цифры. Я в этом, конечно же, ничего не понимаю. Дэвиду виднее — он ведь пилот. Но чувство непонятной тревоги всё сильнее заполняло каждую клеточку моего тела, обнимая и сдавливая его холодными щупальцами страха.

Внезапный резкий порыв ветра швырнул вертолёт в сторону, и я ещё сильнее вжалась в кресло, когда борт накренился влево под приличным углом. А потом послышался противный треск и сильный толчок. Нас затрясло с ещё большей силой.

— Чёрт! — выругался Дэвид и резко дёрнул штурвал в другую сторону, пытаясь выровнять крен вертолёта.

Я посмотрела на него широко распахнутыми от страха глазами и спросила хрипло:

— Что это было?

— Кажется, у нас проблема… Держись! — крикнул он, когда вертолёт вновь мотнуло в сторону, и я снова услышала треск лопастей, в этот раз ещё более сильный. А потом наш вертолёт вдруг стал резко пикировать вниз.

— Что происходит? Мамочки! — взвизгнула, зажмурив инстинктивно глаза.

— Твою ж, мать! — выругался Дэвид, начал нажимать какие-то кнопки на панели. — Сиэтл, приём… Это борт «Браун-157», у нас повреждения. Мы падаем. Слышите меня? Сиэтл?

Как падаем? Куда падаем? Он что, шутит?!!!

Мои мысли заметались в истеричном припадке.

Господи, неужели мы сейчас разобьёмся?

Нет, я ещё слишком молодая, чтобы умирать! А как же моя учёба и моя работа мечты? Нет, я определённо не хочу умирать.

Господи, да что происходит?! Это же не правда?! Я не хочу-у-у!!!

— Держись, Алекс!

Я от ужаса даже дышать перестала. Мёртвой хваткой вцепилась в кресло и широко распахнула глаза, готовясь встретиться с неизвестностью. А потом последовал резкий удар, от которого меня тряхнуло в кресле, как тряпичную куклу, боль и темнота…

Тьма была моим спасением. Потому что, как только я выныривала из темноты тупая боль во всём теле заставляла моё сердце заходиться от ужаса и паники. Я чувствовала себя настолько беспомощной, что это сводило с ума. Когда же тёмная пучина вновь принимала меня в свои холодные объятия — я готова была разрыдаться от облегчения.

«Я жива? Я всё ещё жива! Господи, но как же мне больно!» — думала я, в короткие минуты просвета.

Когда моё сознание вновь прояснилось, я увидела перед глазами что-то тёмное, большое и лохматое. Это «что-то» шумно дышало, словно принюхиваясь или… обнюхивая меня?

Я постаралась сильнее разлепить тяжёлые веки, чтобы получше разглядеть хоть что-то в темноте. И когда поняла, ЧТО передо мной, вернее — КТО, то чуть не умерла от страха, не поверив своим глазам.

Это был медведь! Просто огромный медведь!

В паническом ужасе дёрнулась в сторону, но резкая боль в руке вновь погрузила меня во тьму.

Рэйнан

Какого хрена я попёрся в лес? Сам не знаю. Вся ночь, мать вашу насмарку! Теперь точно до утра не усну.

А всё почему?

Да потому что моему зверю приспичило прогуляться по лесу, да ещё и посреди ночи. Будто с ума сошёл: рвётся наружу, как одержимый и тянет меня в самую чащу.

Поддавшись внутренним инстинктам, оброс шкурой и отпустил зверя.

Иду по пушистому снегу перебирая лапами и принюхиваюсь к запахам ночного леса. Вроде бы ничего необычного, но что-то всё равно тянет туда, высоко в горы. Какое-то тревожное внутреннее чутьё. Зверь внутри скребёт грудную клетку и рычит так, что волей не волей приходится подчиниться. Сколько лет живу никогда он ещё так не выпендривался. А тут скалит зубы каждый раз, когда я пытаюсь силой вернуть нас назад в тёплый дом. Потому что я ни хрена не любитель шататься по лесу по уши в снегу. Но сегодня мой зверь считает иначе.

Ладно, чёрт с ним! Прогуляюсь немного, разомну лапы.

Меня зовут Рейнан Грин и я — одиночка. Отшельник. Десять лет назад я добровольно покинул свой клан и ушёл далеко в тайгу. Я привык быть один и меня всё устраивает. Поэтому не люблю непрошенных гостей, что нарушают мой покой. Охотники и браконьеры меня хорошо знают, в своё время не мало погонял их по лесу. Брат говорит, что в человеческих поселениях мне уже кличку придумали — Бешеный гризли. Боятся значит… Правильно, пусть лучше боятся и не суются на мою территорию. Иначе я за себя просто не отвечаю…

Звук летящего в небе вертолёта я услышал за несколько километров, несмотря на снежный буран, что с каждой минутой набирал свои обороты.

Люди… Чёртовы людишки! И что им дома не сидится в такую непогоду?

Когда вертолёт появился в поле зрения, а потом резко начал падать у меня внутри словно оборвалось что-то. Даже сам не понял, что за херня со мной творится? Какое мне дело до людей? Но мой зверь точно обезумел — он сорвался с места и потащил меня к месту крушения.

При падении вертолёт зацепился за деревья, которые смягчили его удар. Если бы он упал в скалах, то от него мокрого места бы не осталось, а так… Может кто-то остался в живых?

Подошёл ближе к раскуроченному салону и в нос ударил умопомрачительный запах. Такой сладкий и нежный, словно весенние цветы в лесу. В паху вдруг всё скрутило болезненным узлом дикой похоти. Зверь довольно заурчал.

Да что со мной такое?

Я тряхнул головой, сбрасывая наваждение.

Может, показалось? Такого ведь не может быть? Откуда здесь, в глубокой тайге, так далеко от расположения основных кланов…?

Только зверя было не унять — он как одержимый тянул меня к вертолету, несмотря на все попытки вразумить упрямое животное, что нам нет дела до этих мерзких людишек. Сердце в груди грохотало как сумасшедшее и, сводящий с ума запах теперь уже впитался мне под кожу, проник в вены и растворился в крови, вызывая неукротимую волну возбуждения. Такое может быть только в одном случае — в вертолёте медведица, и она — моя пара.

Каково же было моё удивление, когда в салоне я обнаружил только людей. Мужчина был мёртв, а вот девушка… Девушка была жива и кажется, серьёзно ранена.

Святые небеса, как же она охрененно вкусно пахнет! Но она же человек, а человеческие самки, как известно, не могут быть парой для бера.

Девушка очнулась, сморщилась и застонала от боли. Казалось бы, какое мне дело до её страданий? Но меня словно наизнанку вывернуло от её жалобного стона.

Какого чёрта со мной вообще творится?!

Подошёл ближе и не сразу сообразил, что всё ещё не обернулся в человека. Напугал девчонку до чёртиков! От страха она задёргалась в кресле притянутая к нему ремнём безопасности и сразу же отключилась, видимо от болевого шока.

В ноздри вломился запах её крови и это тут же привело меня в чувство.

Обернулся человеком и, выругавшись сквозь зубы, принялся освобождать свою малышку.

Чёрт! Я уже называю её своей? Какого хрена?!

Зверь внутри довольно рыкнул, убеждая меня в правильности этой мысли. Она — моя пара.

Нет, я пока не могу с уверенностью утверждать, что эта человеческая самка может быть моей истинной. Это ведь невозможно! Или всё же…

Ладно, позже разберусь. Сейчас самое главное — остановить кровотечение у этой бедолаги.

И откуда она только свалилась на мою голову?

Пока возился с ремнями безопасности и отстёгивал девушку мельком взглянул на мужчину. Похоже, что основной удар при падении пришёлся именно с его стороны, поэтому парню не повезло. А вот если бы вертолёт упал под другим углом — девчонка вряд ли бы выжила. При мысли об этом всё тело прошило необъяснимой дрожью, и зверь внутри утробно зарычал.

Отстегнул наконец ремни безопасности и вытащил девочку через пробитое лобовое стекло.

Лёгкая, как пушинка. Маленькая, хрупкая.

Какого ж хрена тебя сюда занесло, малышка?

Подхватил драгоценную ношу на руки и понёс в свой дом.

Путь до моей «берлоги» не близкий, поэтому пришлось ускориться. Если я не потороплюсь девчонка может истечь кровью. Да и замёрзла вся уже — холодная, как льдинка.