Я заметалась по комнате. От волнения сердце буквально выпрыгивало из груди.

Как же так? Неужели они и правда перестали меня искать?

Нет, нет, нет! Не может этого быть. Я не верю!

Они просто обязаны были меня искать!

— Я тебе не верю, — вскидываю на него упрямый взгляд. — Ты не имел права… Ты должен был взять меня с собой! Отведи меня туда. Я хочу сама на всё посмотреть.

Рэйнан вдруг рассмеялся. Но не с насмешкой, нет, а с какой-то странной горечью.

— Да пойми ты уже: никто тебя не ищет. Потому что всем им плевать!

Теперь уже меня начало бомбит так, что того и гляди — сейчас рванёт! Держусь из последних сил, чтобы не заматериться в слух.

— Отведи меня туда, — произношу настойчиво.

— Это не целесообразно и рискованно для тебя.

— Не хочешь, значит? — упрямо поджимаю губы. — Тогда я сама пойду!

И пофиг на всё! Задолбало! Домой хочу!

Обида и горечь кипятком разливаются изнутри. Обжигают все внутренности.

Как это меня не ищут? Почему не ищут? Ведь я тут! Живая!

В дурном запале вообще не соображаю, что делаю: нервно сдёргиваю куртку с вешалки, торопливо одеваю, запихиваю ноги в валенки и выскакиваю из дома. Несусь как одурелая до самого леса упрямо пробираясь через толстый слой свежевыпавшего рыхлого снега. И только, когда голые коленки начинает ощутимо щипать морозом, притормаживаю.

Вот дура! Выскочила полуголая. Ещё и в лес куда-то собралась.

Реальность настигает мгновенно и жалит, как ядовитая змея.

Мне никогда не выбраться отсюда самой. Как бы не хотелось признавать, но я зависима сейчас от Рэя, как никогда.

Обернулась и посмотрела на лесной домик, укрытый в коконе из снежных елей. А потом опустила взгляд на мужчину, который стоял на крыльце и лениво привалился к двери. Он не пытался меня окликнуть или остановить. Вразумить, в конце концов! Он просто стоял, скрестив руки на мощной груди и с лёгкой ухмылкой наблюдал за моим неоспоримо глупым бегством.

Ну да, признаю — это было глупо! Необдуманно. Потеряться и замёрзнуть в лесу мне конечно же не хочется. Поэтому… придётся-таки сидеть здесь до весны. А волчий вой где-то вблизи от домика — только укрепил мои мысли. Испугавшись, я, не раздумывая рванула обратно к дому.

Лучше в сухости и тепле, чем с волками в лесу. Правда ведь?

— Элиз! Собирай вещи, вы возвращаетесь в клан.

— Но почему? Что случилось, Рэй?

Жена ходит за мной по пятам недоумённо хлопая глазами. А я хватаю дорожную сумку и не разбирая начинаю скидывать в неё вещи из шкафа.

— Так надо, Лиз. Я позже тебе всё объясню. Где Метью?

— В своей комнате. Рэй… да объясни же мне, что происходит?! — смотрит на меня взволнованно.

Я выдыхаю, пытаюсь взять себя в руки, но… ничего не получается. Надо спешить…

Молча собираю остатки вещей.

— Метью! — зову сына. — Собирайся, малыш, мы едем к бабушке.

— Что за спешка? Я не понимаю, Рэй… Рэй?! — голос Элиз звенит он напряжения.

Я поднимаю тяжёлый взгляд на жену, она же в ответ — поджимает губы. Стоит, скрестив руки на груди и смотрит на меня выжидающе.

Упрямая!

— Нас предали, Лиз, — выдаю ответ и тяжело выдыхаю. — Весь наш род.

— Что это значит?

— Кто-то стукнул обо мне федералам. Теперь на меня объявили облаву. Они знают кто я, чем занимаюсь, где живу… Если нагрянут сюда, то узнают и о вас.

— Что? Этого не может быть, — Элиз не веря качает головой. — Но кто… Кто мог это сделать?

— Тот, кто хорошо знал о том, что мы — оборотни, — красноречиво вздёрнул бровь. — И тот… кто хотел отомстить.

Понимание накатило ударной волной и Элиз широко распахнула глаза.

— Нет… Патрик, не мог… Рэй, он бы не стал так поступать!

— Он единственный кто знал о нашей второй сущности. Колесо запущено, Элиз. Его уже не остановить. Федеральная служба не успокоится пока не отловит нас всех. Я не хочу, чтобы мой сын стал подопытной крысой в лабораториях их чокнутых специалистов! — зарычал я, теряя самообладание. — Поэтому соберись, вы должны немедленно покинуть город. В клане будет безопаснее всего, там они не смогут до вас добраться. Я уже позвонил Джону, велел усилить охрану территории. Он будет ждать вас.

— А ты…? Я без тебя не поеду, Рэй!

— Пойми: сейчас они охоться только за мной. У одного у меня больше шансов скрыться и запутать следы их ищеек. Со мной будет всё в порядке, Лиз. Сейчас главное — это безопасность Метью и тебя. Давай, родная, Арчи вас отвезёт.

— Арчи Адамс? Это же альфа волчьей стаи. Почему именно он?

— Сейчас он единственный кому я могу доверить вас. За всеми остальными и за охраной компании ведётся пристальная слежка. Не думаю, что в правительстве считают, что я один такой в своём роде. Они будут искать других.

— Хорошо. Я соберу сына, — наконец согласилась Элиз.

— Поторопись. Выйдем через чёрный вход. Машина вас уже ждёт у восточных ворот.

Знал ли я тогда, что, сажая жену и сына в машину — вижу их в последний раз? Конечно нет. Тогда я был слишком самоуверен. Считал, что держу ситуацию под контролем и, что ничто никогда не сможет сломить меня. Я ошибался…

Терять любимых оказалось до боли невыносимо. Я очень любил свою жену, хоть мы и не были истинными. Я был привязан к ней душой, мыслями, желаниями. А сына… На сына я вообще надышаться не мог — любил его до безумия. Потому что он был мой… Моя кровь и плоть! Моя душа и сердце…

Я не смог уберечь их. И за это ненавижу себя больше всего. За то, что был излишне самоуверен и не смог вовремя раскусить врага. Не смог понять его истинных намерений. Недооценил противника. Потому что тогда я даже не предполагал, насколько человек может быть опасен и жесток в своём безумии.

Я нашёл Алекс в комнате у камина. Она раскинула на полу плед, обложилась подушками и, села в позу лотоса, гипнотизирую задумчивым взглядом языки пламени.

Такая маленькая и хрупкая… Она ведь даже не подозревает с каким хищником находится в одном доме. Не знает, на что я способен на самом деле.

Я мог бы одним движением пальцев переломить ее хрупкую шейку. Но я не могу. Потому что она — моя истинная. Единственная в своём роде. Зверь никогда не причинит вреда своей самке. Это было бы против природы.

Я всей душой ненавижу людей. Но волей кого-то свыше именно человечка оказалась парой для зверя.

Насмешка судьбы? Так я думал, когда впервые увидел её. Почувствовал её запах, такой манящий и сладкий. Он сводил с ума похлеще любого афродизиака. И я ненавидел себя за слабость. За то, что чёртовы инстинкты, всегда берут верх над голосом разума. И её ненавидел — за то, что сделала меня таким… слабым.

Но сейчас, спустя время, я начинаю понимать, что появление Алекс в моей жизни — скорее благо, чем насмешка. Возможно, это просто испытание, а возможно — судьба даёт мне ещё один шанс?

Пусть Алекс человек и принадлежит ненавистному мне роду, но сейчас, я совершенно точно понял одно: она — другая. Добрая и искренняя. Немного по-детски наивная и импульсивная, но, это можно списать на её юный возраст. А самое главное: в ней нет фальши и лжи. Она может совершенно искренне радоваться простым мелочам и огорчаться, когда что-то не ладится. Именно это мне нравится в ней больше всего — её непосредственность и открытость.

Вот только себя с недавних пор я чувствую настоящим мудаком, потому что держу здесь девчонку ради своей собственной прихоти. Можно было бы уже давно отвезти её в ближайшее лесничество. Проблемы в этом нет. У меня и снегоход припрятан в сарае за домом на такой экстренный случай. Откуда она бы с лёгкостью добралась до города, но, понимание того, что после этого я возможно больше никогда не увижу её — заставляло моего зверя вставать на дыбы. Если я ещё маялся в сомнениях на счёт её, то мой зверь уже давно и всё для себя решил — он отчаянно желал заявить на неё права.