— Простите, пани, больше никогда!

Мой страх отступил перед этим безумным спектаклем. Вместо него пришло удивление и даже какое-то странное восхищение. Я догадалась, что скелет принадлежит к той самой семье Костра-Жебрак, и это появление развеяло гнетущую тишину ночи.

Они скрылись за деревьями, но звук их погони еще долго разносился по ночи. Я только покачала головой, чувствуя, как угрюмые и мрачные мысли постепенно отступают.

— Это явно то, чего мне не хватало сейчас, — хмыкнула еле слышно.

Что ж, время возвращаться в кровать, надо поспать. Скелету и Белой Панне явно есть чем заняться без меня. Интересно, у них по ночам тут всегда так шумно?

Но как только я сделала глубокий вдох, передо мной внезапно возник тот самый скелет. Я вскрикнула, отступая назад и вжимаясь в стену. Его пустые глазницы горели красным светом, а костлявая рука была прижата к груди в мольбе.

— Пожалуйста, впустите меня внутрь! — затрещал он, и его голос был полон отчаяния. — Я обещаю, я сделаю все, что вы захотите, только спасите меня от этой сумасшедшей!

Моё сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот вырвется из груди. Я смотрела на него, не веря своим глазам. Он выглядел еще более жалким и несчастным, чем в саду. Его костлявые колени дрожали, а руки были сложены в умоляющем жесте.

Господи.

— Пожалуйста, — повторил он, его голос стал тише, почти умоляющим. — Я больше не могу терпеть эту кастрюлю. Я согласен вам служить, прекрасная пани! Только спасите!

Я колебалась, не зная, что делать. С одной стороны, это было нелепо и абсурдно — разговаривать со скелетом, просящим убежища. С другой стороны, в его глазницах светилось такое отчаяние, что я невольно испытала к нему сочувствие.

— Но что у вас происходит? — спросила я, всё ещё не приняв решения.

— Она преследует меня по всему лесу! — воскликнул скелет, беспокойно оглядываясь через плечо. — Я проскользнул сюда, пока она зацепилась в кустах. Прошу, впустите меня, иначе она найдёт меня и снова отлупит ужасной поварёшкой!

Кажется, я сошла с ума. Какая досада.

— Залезай, — коротко сказала я.

Скелет мгновенно проскользнул внутрь, его кости скрежетали от быстрого движения.

— Спасибо! Спасибо вам, прелестная панна! — затрещал он, прижимая свои костлявые руки к сердцу, или, вернее, к тому месту, где оно должно было быть. — Вы спасли меня!

Я закрыла окно и обернулась к нему, всё ещё не веря, что это происходит наяву. Скелет стоял передо мной, благодарно кланяясь, его глаза-огоньки мерцали мягче.

— А эта ночь обещает быть веселой, — заметила я.

В окно внезапно постучали. Мы вздрогнули.

— Прячься! – шикнула я и толкнула его к постели.

Скелет тут же нырнул под одеяло.

Ах ты ж… Губа не дура! Вообще-то, я имела в виду под кровать, а не в неё. Вот будет хохма, если Безтваж решит спросить, всё ли у меня в порядке. Прямо слышу этот диалог:

— Как вы тут, панна Агнешка?

— О, прекрасно, пан Безтваж.

— А вы обычно берете скелета в постель?

— Да, так уютнее, по-домашнему.

— Тогда добрых снов, панна Агнешка.

— Добрых снов, пан Безтваж.

Резко вздохнув, я снова открыла несчастное окно. На меня внимательно смотрела Белая Панна.

На этот раз она выглядела совсем не грозно. Это была приятная женщина за сорок, со светлыми кудрявыми волосами, выбивающимися из-под чепчика. Она стояла уверенно, в одной руке все еще держа кастрюлю, а в другой — грозную поварешку.

Ее лицо было спокойным, даже доброжелательным. Белая Панна носила простое, но элегантное белое платье, которое выглядело практичным и удобным. Пошитое из прочной, но мягкой ткани, которая позволяла свободно двигаться. Лиф платья был слегка приталенным, подчеркивая фигуру, но не стесняя движений. Длинные рукава могли быть закатаны или опущены, защищая от холода или жары.

Юбка платья доходила до лодыжек, скрывая ноги, но была достаточно широкой, чтобы не мешать быстрому шагу или бегу. Несколько скрытых карманов умело вплетены в дизайн, что позволяло носить с собой мелочи без необходимости в сумке. На подоле и манжетах виднелась аккуратная вышивка, добавлявшая немного изящества, но не отвлекавшая от общего практичного вида.

На поясе висел кожаный ремень с несколькими петлями, к которым были прикреплены какие-то предметы.

Белая Панна выглядела так, будто могла одинаково легко заниматься домашними делами и преследовать назойливых скелетов.

Я почувствовала, как нервозность покидает меня, уступая место любопытству. Это была не грозная ведьма, а вполне обычная женщина, выглядевшая так, будто она только что вышла из кухни, где готовила ужин.

— Доброй ночи, — произнесла она глубоким контральто. – Вы случайно не видели Гашека? Этот паразит опять был в кладовой, унес оттуда все, что только можно. От варенья не осталось и тени, а оно предназначалось на пирожки.

Скелет делал вид, что его нет. Одеяло не шевелилось.

Варенье… Кошмар, кажется, тут все пытаются пожрать. Хоть одна приличная нечисть есть, которая будет пафосно пугать? Василиск пытался, но в итоге я не уверена, с какой целью он явился в город. Вполне может быть, что тоже ради плотного ужина.

— Нет, я не видела. Я совсем недавно сюда… приехала. А вы будете пани… или панна?

Она махнула рукой:

— Меня все зовут Белая Панна, но я давно уже пани. То ли с первого мужа, то ли с седьмого… Точно не скажу.

Я икнула, но мудро промолчала.

— Меня зовут Стелла Грей, — продолжила она. – Батюшка, да припомнит ему это Темнокрылье, был уважаемым мистером Вайтом из Туманной империи, что на севере. Но перед встречей с матушкой из рода Белых Панн так испортил репутацию, что фамилия Вайт была просто оскорблением. Поэтому пришлось менять.

— Но до Блэка не дошло, — заметила я.

— Вас это удручает?

— О небо, вы говорите с человеком, у которого фамилия Страка.

Стелла посмотрела на меня с сочувствием. Но потом чуть нахмурилась:

— Вы что, из Гнезда?

— Да, — мрачно сказала я. – Выпала и оказалась тут.

Судя по выражению её лица, не стоило так уточнять, но слово – не воробей. Впрочем, здесь об этом тоже говорить не стоит.

— Выпала? – осторожно уточнила Стелла.

Я не успела ответить, потому что со стороны леса раздались пробирающие до костей звуки.

Это был не просто вой ветра, а нечто более зловещее. Казалось, что в ночи завывали сами тени, смешанные с диким, нечеловеческим смехом и криками боли, будто кто-то или что-то мучилось в густых зарослях.

Мамочки, опять?

Стелла сразу же побледнела, лицо потеряло прежний румянец, зато приобрело элегантную прозелень. Она напряглась, глаза расширились от страха.

— Только не сейчас! — прошептала она едва слышно. — Прошу, спасите меня!

Не успев осознать происходящее, я увидела, как она ловко перепрыгнула через подоконник и оказалась в моей комнате.

— Но… — начала я.

— Я все объясню, вас никто не тронет, главное – не выглядывайте! — выдохнула она и осмотрелась. – И не говорите, что я здесь! Где спрятаться?

Я неопределенно махнула рукой и тут же сдавленно пискнула, потому что Стелла совершенно не так растолковала мой жест и нырнула под одеяло.

— А-а-а! – заорал скелет.

— А-а-а! – завизжала Стелла.

В этот момент дверь в мою спальню распахнулась, как от резкого порыва ветра, в проеме показался Безтваж, а за его плечом Стинек со свечой.

Картина их глазам предстала просто восхитительная. Судя по лицам, ничего подобного в этом доме никогда не происходило.

Некоторое время все просто молча смотрели друг на друга. Поняв, что чего-то не хватает, я молча подошла к Стинеку и забрала свечку.

— Что здесь происходит? – ледяным тоном спросил Безтваж.

— Свидание, — невозмутимо ответила я.

Он приподнял бровь:

— Втроем?

— Нет.

— Тогда в чем ваша роль, панна Агнешка?

— Я свечку держу.