— Дайте руку!

Я протянула её и положила на крышку стола раскрытой ладонью вверх.

Колокольчик имел форму нежного золотого цветка, украшенного таинственными рунами. При движении раздался его звон, нежный и мелодичный.

— Это колокольчик призыва, — пояснил Тишек. – Он красивый, но не надо думать, что бесполезный. Истинная магия начинается, когда он касается руки своего владельца.

Я только вскрикнула, когда колокольчик мягко проник под кожу, растворяясь радужным сиянием, и превратился в татуировку золотистыми чернилами, а потом изящным узором замер на моей руке. Медленно повернув руку, я заметила, что линии переливаются.

— Когда к этой татуировке прикасаешься, — инструктировал Тишек, — колокольчик издает особый мелодичный звон, который слышим только мы. Тогда мы поймем, что нужны вам.

— Как красиво, — выдохнула я. – Получается, его слышите только вы? Остальные скржатки нет?

— Они тоже услышат, — сказала Элишка, — но тише. Поэтому, если потребуется, но мы не сможем прийти, то помогут наши друзья и родственники.

— О… ого. Спасибо! — прочувствованно сказала я, до этого явно не ожидав, что теперь у меня в помощниках целый скржатский народ. Правда, всё же решила уточнить: — Если эту метку увидит кто-то из посторонних, не будет ли проблем?

— Шу-шу-шу!

Я приподняла бровь, желая получить разъяснение. Шушик закатил глаза:

— Таких меток уже не получали… Очень много лет. Поэтому вряд ли до кого-то дойдет, что это такое.

— Нет, дойти может, — внезапно очень рационально заметил Йожа, — только вот это должен быть кто-то очень старый.

— Поняла, — кивнула я.

Значит, просто буду прятать рукавами и браслетами. Меньше видят – крепче спят, не так ли?

На этом мы мило распрощались со скржатками, будучи спокойными, что не потеряем связь друг с другом.

Дальнейшие события помчались на бешеной скорости, я даже не успевала сообразить, что происходит. Бланка доложила, что крылушка готова и ждет меня. Я скорбно вздохнула. Опять залезать в это одноглазое чудовище. Нет, создание она миролюбивое, не пытается никого выбросить во время полёта, но я всё же не привыкла, чтобы самолеты жили своей жизнью.

Ко мне заглянула Марианна:

— Агнешка, всё хорошо? Идём?

— Идем, — кивнула я и подхватила трость.

Воспитанница только приподняла бровь, но я ничего не стала объяснять. Пусть уж будет так, как будет. Интуиция подсказывала, что расслабляться не стоит. И рядом с обитателями королевского дворца наш Бебжа – совершенно милое создание.

— Взлетаем, — сообщил Томаш с таким лицом, будто готовился к бою.

Что ж, возможно, так оно и есть. Узнаем.

Второй раз оказаться в крылушке оказалось не так уж и страшно. Нет, конечно, расслабиться не получилось, но уже появилось чувство сродни тому, что бывало при полетах на авиалайнерах.

Я, кстати, из тех людей, которые не то чтобы боятся самолетов, но, оказавшись в салоне, невольно поджимаются с мыслью: «Если это упадет, то встать потом не получится».

Особый страх почему-то был над водой. Приходила дурацкая мысль, что если туда рухнешь с самолета, то будет всё. Совсем всё. А земля – твёрдая поверхность, тут и выдохнуть можно. И ни капли не смущало, что с земли я точно не соберу костей.

Сейчас же мы взмыли вверх и двинулись к Гнезду Орла. Пожалуй, это было самое четкое, что я могла сказать о направлении. В географии Светокрылья я ориентировалась отвратительно. Карта, конечно, дело хорошее, но карта неизвестной тебе местности – такое себе удовольствие.

Я смотрела в окно. Откровенно говоря, на какое-то время можно было забыть обо всех тревогах и просто полюбоваться.

Мы парили над величественными горами, будто птицы, взлетевшие к свободе. Перед нами расстилался пестрый ковер лесов, в которых каждый листок казался живым и дышащим в такт призыву ветра.

Среди зелени пробивались яркие краски цветов, похожих на акварельные мазки талантливого художника. Воздух пронизывал аромат напоминающих мяту растений и свежести, что окрыляла чистотой и какой-то неуловимой прозрачностью. Вот последнюю нельзя потрогать, а хочется.

Реки, словно серебряные нити, протянулись среди лесов и полей. Они переливались в лучах солнца, создавая ослепительные блики, которые танцевали на водной глади. Не удивлюсь, если там кто-то живет и смотрит со смешком на парящих людей-птиц.

— Как красиво, — рядом выдохнула Марианна. – Каждый раз, когда мне удается куда-то вылететь, я искренне жалею, что не умею рисовать. Иначе непременно бы переносила на полотно всё, что видела в путешествии на крылушке.

— Надо отметить, что в этом определенно есть плюсы, — согласилась я.

Любви к Бебже стало немножко больше. Хотя, надо отметить, наш… как бы правильнее назвать, транспортировщик ее достоин.

Через некоторое время появились города. Они сверкали драгоценными камнями, которые будто чудак-волшебник вплавил прямо в землю. Невероятная мозаика из одной местной легенды, где каждый город являет собой уникальное произведение искусства, созданное руками людей и обрамленное природой.

Стены древних крепостей возвышались над улицами могучими охранниками времени, таящими в себе прошлое. Узкие переулки извивались между домами, будто брали за руку и уводили в неизведанные уголки городской жизни.

На площадях толпились люди, яркими цветами одежд привлекали взор. А вот и торговые ряды. Шум и суета должны сливаться с мелодиями уличных музыкантов. В прошлый раз я их заметила краем глаза. Видимо, здесь принято играть возле мест, где собирается много народа.

Пейзажи впечатляли. Кажется, стоит пересмотреть своё отношение к крылушкам.

Томаш всё это время молчал, изучая какие-то документы. С одной стороны, ни капли не мешает, с другой, как-то вот совсем непривычно, что он тут.

Я подумала, что хуже не будет, поэтому спросила:

— Есть ли у нас какие-то планы и ограничения? Может быть, цели?

Он поднял на меня взгляд, усмехнулся:

— А вы не хотите скучать, так? Готовите нам что-то интересное?

— Лично я – нет. Но вдруг захочет приготовить кто-то другой. Поэтому надо быть в тонусе. Знать, как ответить так, чтобы больше не приставали.

Он обдумал мои слова и кивнул, найдя их разумными. Марианна покосилась на меня:

— Агнешка, что вы имеете в виду? Это бал и…

— Случиться может что угодно, — закончил Томаш. – Нет, Марианна, не значит, что случится. Но исключать такую возможность точно не стоит.

— Стоит ли ожидать толпу женихов? – спросила я, разглядывая свои руки.

Вот эти тоненькие колечки с цитринами, конечно, милые, но, как по мне, подходят только для юных девушек. Уважаемым пани моего возраста надо уже что-то посолиднее. И пусть говорят, что носить на пальцах булыжник – некрасиво. Не имеет значения в принципе, что там говорят.

Марианна рядом издала сдавленный звук, что-то среднее между возмущением и смущением.

Томаш откинулся на спинку сидения, сложил на груди руки:

— Да, не без этого. Пан хниздо Датэл, скорее всего, тоже явится.

— Нас ничего не связывает, — отрезала Марианна. – Я уже говорила.

— Я знаю, — как ни странно, совершенно спокойно сказал он. – Просто меня раздражает его клюв в непосредственной близости от тебя.

Щеки Марианны вспыхнули румянцем от негодования. Определенно никаких чувств к дятлу она не испытывала, иначе бы хоть попыталась его защитить.

— А есть там клювы посимпатичнее? – поинтересовалась я.

Томаш перевел на меня взгляд. Понял сразу, что имеется в виду. Не те, на кого надо смотреть с романтическими ожиданиями, а те, кого стоит опасаться.

— Хниздо Йестраб.

Я нахмурилась, быстро вспоминая, что за это птица среди народа светокрылов. Ястреб! Точно!

В очередной раз поблагодарила про себя беса, подменявшего ангела. Спасибо, что отправили меня в мир, где можно если не понять, то догадаться. Окажись я там, где все говорят на аналоге китайского, всё было бы куда печальнее. Ведь из китайского я любила только лапшу.