Первым бросил просто так ходить Мельников. Однажды ночью, сильно после полуночи, я услышал, как подъехала его колымага. Всю жизнь жил мышью, а в итоге оказался крысой. Следующей стала заучка-недотрога. Пришла под утро, видимо, побоялась ночи. В конце нарисовалась Лена. Её привезли её хахали, надо же было быть такой дурой. Хорошо хоть внутрь их не пустила, а сходила за деньгами сама.
В конце концов мне это надоело, и я предложил разделить всё по-честному на пятерых. Они отнекивались, говорили, что в первый раз туда пришли, но у меня-то всё записано было. Прямо там на месте всё и поделили, целая ночь на это ушла. Когда закончили, разошлись, как в море корабли. Больше я никого из них не видел.
***
Всё? Могу я уже вернуться к своим обязанностям? Спасибо.
Когда Казаков начал свой рассказ, он говорил медленно, делая паузы чуть ли не через слово. К концу же он разошёлся так, будто предвыборную речь толкал. Отчасти поздоровел и цвет лица — стартовав с нездорово болотного, он прошёл через блевотно жёлтый и спустя три-четыре градиента достиг пятнисто винного.
Оксана всё это время сидела неподвижно, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не перебить депутата. Тактика «свободного рассказа», зазубренная из учебника 1968 года, не требовала многого. По сути, она не требовала ровным счётом ничего: следователю нужно всего лишь сидеть, слушать и записывать. Для абсолютного большинства людей в этом нет ничего сложного, но наша героиня скорее согласилась бы на пытку водой, чем ещё раз так долго молчать. Стоит ли говорить, что она никогда не сталкивалась с пыткой водой и даже близко не представляла, насколько чудовищной может оказаться этот инструмент дознания.
— Вы сказали, что разделили клад на пять частей, но вас ведь было шесть. Так почему же пять частей?
— А, это. Мухина не захотела брать деньги. Наоборот, говорила, мол, надо в милицию сообщить, в мэрию. Я же говорил, заноза в жопе. Она и Элю отговаривала, но та её к лешему послала. Я сейчас уже плохо помню, но отшила она её знатно. Красиво. Как с цепи сорвалась. Я её в тот момент даже зауважал немного.
— И никто из вас не боялся, что Наталья Петровна может вас, как бы это сказать, сдать? Рассказать кому-то, откуда вы достали деньги?
— Мухина-то? Ха-ха! — предположение Оксаны, похоже, действительно насмешило Казакова. Смех лишь процентов на семьдесят походил на истеричный. — Бабёнка, которая дорогу не по «зебре» перейти не может? Да и кто ей поверит без доказательств. Бабы же вечно выдумывают себе обидки.
Уши Оксаны полыхнули, словно в них залили раскалённый свинец. В отличие от Юльки, она не особо интересовалась вопросами гендерно-социальной борьбы. Да и проблемы бытового сексизма затрагивали её довольно редко. Отчасти потому, что её окружали образованные, добрые и уверенные в себе мужчины, а отчасти потому, что окружавшие её мужчины были её папой и братом. Они за годы знакомства с Оксаной, конечно, наговорили ей много обидного, но не из-за её пола, а из-за неё самой. К тому же весьма сложно взрастить в себе мизогинию, когда твоя жена или мама такая же заботливая как белая медведица. И так же легко может перебить хребет одним ударом.
Поэтому после слов Казакова сыщица впала в секундный ступор. Она не совсем понимала, нужно ли ей оскорбиться, возмутиться или рассмеяться. Пока героиня терялась в вариантах, инициативу перехватили. Дверь в кабинет председателя думы распахнулась с грохотом, достойным средней паршивости военного парада. Оксана и Казаков машинально обернулись, чтобы увидеть как по коридору на крыльях своего необъятного самомнения летит капитан Правосудов. Оставался только один вопрос…
«Если он там, кто, блин, открыл дверь?»
Правосудов ворвался в помещение подобно урагану, если бы ураган мог любоваться собственным отражением на светильнике. Следом из-за угла выскочил Максим Егорович. Оксана готова была отдать на отсечение пару пальцев, что помощник следователя вытащит сейчас дым-машину, для придания сцене ещё большего драматизма. Однако тот лишь одарил её презрительным взглядом и сразу же переключил всё внимание на начальника.
— Анатолий Филиппович, я капитан Виктор Правосудов, старший следователь по особо важным делам, — сыщик сделал паузу. Ждал он оваций или падающих в обморок барышень, было не совсем ясно. — Я выяснил, что вы станете следующей жертвой серийного убийцы известного под именем «Белый Кот». Однако я вас уверяю, под моей защитой вам ничего не грозит.
Капитан вскинул руку, и Максим Егорович направился в сторону Казакова. Без видимых усилий пузатый правоохранитель выдернул депутата из кресла и поставил на ноги. Взяв подопечного под руку, он потащил его к выходу. На протесты старика он обращал не больше внимания, чем на атомы азота в воздухе.
— Эй, а ну постойте!
Оксана бросилась следом за спасителями Казакова? Конвоирами? Похитителями? Ни для кого не секрет, что она и сама была не прочь осадить депутата в том числе и физически. Но сейчас она буквально слышала, как трещат его кости. Может быть, он и притворялся чрезмерно дряхлым, однако до восемнадцатилетнего атлета тоже не дотягивал.
Не получив ни крупицы внимания со стороны Правосудова и его подпевалы, сыщица взяла за грудки помощника депутата, который отчего-то решил, что полуметровый фикус — это отличное укрытие. Оксана порылась в воспоминаниях и отыскала момент, когда мама нашла у её брата коробок спичек.
— А ты пошто прячешься здесь, сопля бюджетная?! — до беломедвежьей внушительности нех хватало немного солидности, но яблочко точно упало там, где надо. Паренёк был в шаге от сердечного приступа. — Второго человека области уводят без суда и следствия. Сделай что-нибудь!
— Я-я з-звонил, я-я с-сказал п-про А-анатолия Ф-филипповича, — большой вопрос, кого бедняга боялся больше: Правосудова или Оксану. — Н-но о-они п-перезвонили и-и с-сказали, ч-что е-ему в-всё м-можно.
— И всё?! А если я тебе перезвоню и скажу с крыши спрыгнуть, а? Спрыгнешь?
— Н-на в-выключенный п-перезвонили, — из глаз юноши полились крупные слёзы.
— Докатились. Ты выключенный телефон от включённого отличить не можешь, бревно ты прямоходящее?
— На совсем выключенный!
Помощник депутата взвыл во весь голос и ткнул рукой в рабочий телефон. Хотя рабочим он как раз и не был. Провод аппарата безвольно болтался в воздухе, весьма фривольно щеголяя оборванным концом. Оксана сделала пару шагов и замерла на месте, словно опасаясь, что тот набросится на неё. С осторожностью профессионального охотника на крокодилов девушка сняла трубку. Непонятно, чего она ожидала, но гудки отсутствовали.
— Вам же русским языком сказано — у капитана Правосудова есть все необходимые полномочия. Если не хотите оказаться в месте, которого нет ни на одной карте, забудьте всё, что сегодня видели.
После наступления тишины Оксана подождала на всякий случай ещё немного и аккуратно вернула трубку на место. Не произнося ни слова, девушка подошла к рыдающему помощнику депутата и так же молча обняла его.
— Ты, ты выпей чаю с ромашкой, что ли, — Оксана попыталась отстраниться, но хватка молодого человека оказалось неожиданно крепкой. И хотя сыщица давно истосковалась по обнимающим её мужским рукам, желательно не папиным, удача свалилась на неё совсем не кстати. — Ну-ну, всё будет хорошо. Ты молодец. Ты со всем справишься.
Правосудова и компанию Оксана догнала только на крыльце. Максим Егорович бросил изображать из себя сиделку и перекинул Казакова через плечо. Последнему оставалось только пинаться, но с тем же успехом он мог попытаться призвать дождь, чтобы его конвоир утонул.
Прохожие, коих в самом центре города скопилось отнюдь не мало, наблюдали за происходящим с самым живым интересом. Чего нельзя было сказать о двух полицейских патрулях. Стражи порядка внезапно увлеклись орнитологией. Все четверо не могли оторваться от наблюдения за голубем, который облюбовал ближайший фонарный столб. Их преданность своему хобби вызывала неподдельное уважение. Даже истошные вопли Казакова не нарушали их концентрации. Лишь единожды паренёк с буквой «К» на погоне дёрнул плечом по направлению к источнику шума. Однако на это слабовольное плечо тут же опустилась тяжёлая рука усатого сержанта. Не отрывая глаз от голубя, старший по званию медленно покачал головой. Курсант всё понял. Он был прирождённым полицейским.
