Другая хоккейная зайка требует водки, и я жестом показываю ему, что подойду через минуту. Закончив, я возвращаюсь на свое место за барной стойкой.

— Прости, о ком ты?

Он хихикает про себя, как будто у него есть какая-то воображаемая шутка, о которой я не знаю.

— Кэмерон.

Ах, да, этот засранец. Я закатываю глаза.

— Да, не думаю, что слишком понравилась Филдсу, что впервые.

Улыбка Финна расширяется от моего комментария.

— Я бы не стал списывать его со счетов, просто дай ему немного времени, чтобы потеплеть к тебе.

Я положила руки на барную стойку, чувствуя необходимость заземлиться.

— Слушай, я не знаю, друзья вы или нет. Но это нормально, если я ему не нравлюсь. Он мой репетитор. Нам не обязательно быть друзьями.

Лгунья.

Если честно, я не люблю, когда не нравлюсь людям. Я люблю им угождать.

— Аврора, я вижу, что это тебя беспокоит, просто по тому, как ты сейчас мнешься на месте.

Я опускаю взгляд и вижу, что мои пальцы оттягивают длинные рукава моей черной кофточки.

Упс. Как и говорила раннее, я не умею сдерживать свои эмоции.

— Ладно, не говори ему, что я тебе это рассказал, но он сказал…

Мои глаза расширились. Кэмерон рассказал Финну обо мне? Насколько они близки?

— Подожди, почему он рассказал тебе обо мне? Что он сказал? — спрашиваю я, опираясь локтями на барную стойку, слишком любопытная, чтобы беспокоится о том, как это могло для него прозвучать. Я доверяю ему, не знаю почему, но доверяю.

На лице Финна появляется понимающее выражение лица, которое, по-моему, мне не нравится.

— Мы двоюродные братья и лучшие друзья.

Мой рот раскрывается от шока, и я быстро закрываю его, осознав это.

— Он чувствует себя неловко из-за того, что был холоден с тобой. Как я уже сказал, просто дай ему время. Он как булочка с корицей, понимаешь?

Мое лицо скривилось.

— Что, черт возьми, это значит? Булочка с корицей?

Он делает долгий глоток пива, прежде чем ответить.

— Это значит, что он самый лучший парень, которого я когда-либо знал. Абсолютно мягкотелый.

У меня снова перекашивает рот.

— Кэмерон Филдс? Мягкотелый? У него есть брат-близнец или что-то в этом роде? Потому что мне очень трудно в это поверить.

Финн отмахивается от меня.

— Единственный и неповторимый, — он допивает пиво и встает, доставая купюру из бумажника. — Это останется между нами, хорошо?

Я кладу его деньги в кассу и отдаю честь.

— Конечно.

— О боже, у Кэмерона проблемы. Не могу дождаться, когда увижу, как он влюбится, — размышляет он, засовывая руки в пальто.

— Влюбится? — спрашиваю я, нахмурив брови в замешательстве, когда Финн отдаляется.

Он оборачивается через плечо и говорит:

— Влюбится в тебя.

Он выходит прямо из бара так, будто это не он только что заставил мой разум впасть в ступор. Моя челюсть отвисает, потому что он действительно это сказал? Я ни на секунду не верю, что это случится, но даже если и случится, акцент на «если», я не смогу ответить ему взаимностью.

Я также не упускаю из виду, что, похоже, он пришел сюда сегодня специально, чтобы поговорить со мной, поскольку он заказал только один напиток и ушел. Обычно он приходит с Эшлин, своей девушкой, но сегодня, похоже, он был на специальном задании.

Я прожила всю свою жизнь, ни разу не влюбившись, и прямо сейчас, когда впереди мой выпускной год и место в сборной США, для меня это невозможно.

Неважно, сколько места Кэмерон занимал в моем сознании с момента нашего знакомства.

Глава 6

Кэмерон

Понедельник — мой любимый день недели.

В полдень у меня было только одно занятие — проектирование алгоритмов, но я все равно проснулся рано, чтобы придерживаться распорядка дня. Я начал свой день с часовой тренировки в спортзале, вернулся домой, принял душ и поел, час работал над игрой, выполнил несколько заказов по кодированию для местных компаний, а затем отправился на занятия.

Сейчас я вернулся домой и работаю за своим столом, так как у меня есть три часа до нашей первой официальной репетиторской встречи с Авророй. Это напомнило мне о вопросе, который звучал в моей голове все выходные. Почему ей нужна помощь? Это не имеет смысла, если она настолько умная, как говорит Финн.

Она постепенно начинает превращаться в код, который я хочу взломать. Ряд цифр, которые я хочу расставить на свои места, чтобы код снова мог работать.

Звонок телефона вырывает меня из раздумий, и я улыбаюсь, глядя на имя того, кто звонит мне по видеосвязи.

— Разве ты не должна быть на занятиях? — дразнюсь я, стараясь придать своему лицу строгое выражение.

Голубые глаза моей сестры смотрят на меня, зная, что я никогда не смогу сделать ей замечание.

— У меня появилось свободное время, вот я и решила тебе позвонить.

— Как дела? Как прошла встреча с доктором Маршем? — мой желудок начинает заполняться тревогой. Я волнуюсь каждый раз, когда она проходит обследование своего вентрикулоперитонеального шунта⁵.

Лицо Лексы ничего не выдает. Она не боится своего состояния и с улыбкой принимает жизнь, несмотря ни на что.

— Доктор Марш сказал, что все выглядит хорошо, как и всегда. Я идеальна, помнишь?

Я хихикаю над этим, мне нравится ее уверенность в себе.

— У меня все отлично. Выпускной год начался хорошо. Я планирую Рождественскую неделю и не могу быть еще более взволнованной.

Тревога начинает улетучиваться, меня охватывает чувство облегчения от того, что с ней все в порядке.

— Это замечательно. Рад это слышать. Как мама?

Лекса вздохнула:

— Кэм, она в порядке, и ты разговариваешь с ней каждый день. Ты же знаешь, — на ее губах появляется мягкая улыбка, ее тон нежен. — Ты когда-нибудь перестанешь ею быть?

На это я нахмурил брови.

— Что ты имеешь в виду?

Она закатывает глаза и тихонько вздыхает.

— Быть сиделкой. Ты все время волнуешься и постоянно думаешь о нас. Расскажи мне что-нибудь о себе, marvelnerd11?

Лекса случайно упоминает в разговоре мой старый электронный почтовый ящик, и каждый раз это вызывает у меня улыбку, хотя я и пытаюсь сдерживать ее, как сейчас.

— Вряд ли, а если отвечать на твой другой вопрос, то нет. У marvelnerd11 все по-старому, — я решил не упоминать о своей новой работе репетитором, потому что меньше всего мне нужно, чтобы Лекса и Финн на меня наседали по этому поводу.

— Скучно. Поживи немного для себя, ладно? Ради меня? — умоляет она, ее большие голубые глаза пристально смотрят на меня.

— Почти все, что я делаю, — ради тебя, Лекси, ты же знаешь об этом, — это правда, она была моей мотивацией на протяжении многих лет, чтобы усердно работать.

За несколько секунд лицо Лексы превращается из мягкого в строгое, и я уже знаю, что сейчас получу от нее нагоняй.

— Я знаю, Кэм, и, хотя я очень благодарна за это, иногда я чувствую себя обузой. Время от времени выходи и развлекайся, хорошо? Мне невыносима мысль о том, что ты работаешь всю свою жизнь ради меня.

Я сажусь, выпрямившись, и смотрю ей в глаза с окончательной решимостью.

— Лекса, послушай меня. Ты никогда не была и не будешь обузой. Мне нравится заботиться о тебе, понятно? — она кивает, и я продолжаю. — И я действительно развлекаюсь. Я занимаюсь спортом, хожу в походы, разбиваю лагерь, читаю комиксы у озера, играю в видеоигры, смотрю фильмы «Marvel» или общаюсь с Финном, когда сижу дома. Это все то, что мне нравится, а значит, я получаю от этого удовольствие.

Вздохнув, она сдается — пока, зная ее.

— Хорошо, но ты можешь мне кое-что пообещать?

— Все, что угодно, — легко отвечаю я, зная, что дам ей весь мир, если она попросит об этом.

— Если ты когда-нибудь встретишь девушку, достойную того, чтобы открыть ей свое большое сердце, дай ей шанс. Я готова поделиться, — говорит она и, прежде чем я ее перебиваю, добавляет: — Я уже хочу стать тетей, помоги мне, ладно?